нерешительности: что дальше? С чего начать?
Зекери видел, как Элисон кружит по комнате и улыбался в душе ее радости, от которой она совершенно потеряла голову. Момент был самый подходящий, чтобы заключить ее в объятья и крепко прижать к груди.
— Поздравляю! — искренне воскликнул он. — Я не верил, что тебе удастся сделать это. Но ты сделала!
Она освободилась от его рук и поспешила к колыбели, чтобы опять взять ребенка и убедиться, что все произошедшее — правда.
— Я тоже не верила, что мне удастся сделать это. Я была готова дать ему отпор.
Она остановилась посреди комнаты, удивляясь самой себе.
— Я была готова сбить его с ног и быстро скрыться с ребенком…
Она разразилась почти истерическим смехом.
— Ей богу, я была готова сделать это!
Ребенок проснулся и широко зевнул, потом посмотрел вокруг сияющими глазками и остановил взгляд на лице Элисон.
— Я твоя новая мама, — проворковала она.
— Ну вот что, новая мама, нам надо побыстрее убраться отсюда, пока опять что-нибудь ни встало у нас на пути.
— Эй! — раздался громкий крик с улицы.
Зекери выглянул в дверь и увидел Маленького Бола.
— Отец велел, чтобы я срочно привел вас к нему. К вам приехали.
— Приехали?
Кто бы это мог быть? Он передал Элисон ключи от джипа.
— Это, наверное, полиция. Я пойду выясню. Если я не вернусь через десять минут, забирай ребенка и уезжай отсюда.
— Я не думаю, чтобы дела обстояли так плохо, — отозвалась Элисон. — Он же дал слово, и он не может пойти на попятную.
— Ты, возможно, и права. Но мне надо идти. Пакуй вещи и, как только я вернусь, мы сразу же уедем.
— Мы будем готовы через несколько минут, — Элисон улыбнулась ему и снова перевела взгляд на личико малыша.
Подходя к дому старейшины, Зекери проверил наличие пистолета, заткнутого за пояс на спине, и затем только переступил порог, готовя себя ко всему.
— Ола, сеньор! — ему улыбалось морщинистое лицо старого крестьянина.
— Перес!
Рядом с маленькой фигуркой крестьянина восседал импозантный Жорже Каюм, на губах его играла хитрая улыбка. Он, конечно, мог сразу передать Зекери, кто именно приехал к нему, но старейшина предпочел посмотреть на реакцию рослого американца при встрече с Пересом.
— Ола, сеньор! — повторил свое приветствие жилистый старик, вскакивая на ноги. — Но телефоно, сеньор. Ло сьенто.
Он порылся у себя в карманах.
Перес болтал, мешая испанские и индейские слова, так быстро, что Зекери не мог уследить за смыслом его речи. Кивком головы Жорже приказал Маленькому Болу переводить.
— Буря повредила телефонную линию, и он не сумел дозвониться до того места, о котором вы говорили. И поэтому он возвращает вам деньги.
Перес держал в кулаке две влажные мятые десятидолларовые купюры и несколько монет. Зекери расстроился.
— Нет, — настойчиво сказал он. — Скажи ему, пусть оставит деньги себе. Я взял из его дома много вещей и еды. Спроси его, достаточно ли этих денег, чтобы возместить убытки. Если нет, то я обещаю выслать остальные немного позже.
Перес выслушал перевод Маленького Бола и некоторое время пребывал в задумчивости, оценивая стоимость того, чего не досчитался по возвращении домой. Потом он учел деньги, которые Зекери оставил ему в виде платы внутри полой тыквы и, окончательно определив сумму, протянул Зекери сдачу — одну десятидолларовую купюру.
— Спасибо за все, сеньор, — сказал Зекери с искренней благодарностью в голосе. Он пожал руку крестьянину, вложив в нее обратно деньги, и сильно от всей души потряс ее. То наслаждение, которое он испытал под одеялами этого старика, стоило больше десяти долларов. — Спасибо за все!
— Не за что, сеньор, — Перед тоже был благодарен Зекери. Он забыл уже свою неудачу с телефоном и радовался хорошим деньгам, которые получил за такие простые вещи из своего домашнего обихода. Убытки его были с лихвой возмещены.
— Как он добрался сюда из Сан-Руиса? — спросил Зекери. — Разве дорога, начинающаяся за комплексом руин, проходима сейчас?
Маленький Бол перевел вопросы и ответ. Зекери узнал, что два моста смыло бушующей водой, но один из них уже восстановили. Люди из деревни сказали Пересу об американцах, и он пришел сюда повидаться с ними, но сейчас он должен возвращаться на работы по ремонту второго моста.
Зекери повернулся к Жорже Каюму. Он протянул ему ключи от серого седана.
— Владелец этого автомобиля мертв. Я передаю машину вашей деревне, делайте с ней, что хотите, — и он вложил ключи в протянутую ладонь Жорже.
Глаза старейшины потеплели, и он улыбнулся американцу. Американец — добрый человек, решил Жорже. Ребенок попал в хорошие руки.
Когда Зекери, широко улыбаясь, полный энергии, влетел в хижину, Элисон разбирала вещи Луизиты, осторожно вынимая из ее чемодана кошелку.
— Я рассчитался с Пересом, — сообщил он. — У нас осталось сорок долларов из тех, что были в твоем рюкзаке. Все они пойдут на бензин. Плохо, что мы потеряли твою кредитную карточку. Может быть, она и пригодилась бы нам сейчас.
Зекери вынул из бокового кармана деньги, оба паспорта и свой знак полицейского.
— У нас было пятьдесят долларов, пока мне не пришлось купить пару цыплят.
— Ты совершил выгодную сделку, — засмеялась Элисон, и в ее памяти вдруг ожило вчерашнее утро. Казалось, с тех пор прошла целая вечность.
Но взглянув на кошелку в своих руках, Элисон моментально перестала улыбаться. Луизита была жива еще вчера утром.
— Ребенку нужно детское питание. Может быть, в кошелке отыщутся деньги.
Зекери вытряс содержимое сумки на кровать. Вещей было немного: удостоверение личности Луизиты, письмо Сары Чан на майяском языке, посланное, судя по штемпелю, три недели назад из Белиза, и кошелек с мелочью. Еще из сумки выпало два документа.
Зекери прочитал один из них, это было свидетельство о рождении ребенка. Он протянул его Элисон. Отцом значился Руфино Копал. Вторым документом была въездная виза.
— Поручателями являются мистер и миссис Пол Гуделл, здесь обозначен их адрес в Майями. По этому документу я смогу связаться с ними, когда мы вернемся в Штаты.
Он открыл кошелек и обнаружил в нем небольшую сумму денег. Они насчитали пятьдесят пять американских долларов и двадцать два белизских.
— Она говорила, что взяла двести долларов у Гуделлов, но этих денег здесь нет.
Элисон положила кошелку назад в чемодан.
— Мы можем ехать и без этих денег, — Зекери протянул Элисон ее еще немного влажный паспорт. — Если не случится никакой серьезной аварии, мы доберемся до наших сегодня же днем. Ты готова к отъезду?
— Едем немедленно! — воскликнула Элисон.
Они быстро погрузили рюкзак и чемодан в джип. Жорже Каюм вместе с Пересом, своей молчаливой
