участнику предстояло противостоять сразу двум противникам. Но это было нормальным явлением. В групповых поединках, когда общее число участников достигало пятидесяти человек и более, то нередко, рыцарям приходилось одновременно сражаться с тремя и даже с четырьмя противниками.
Вновь всадники сошлись в центре ристалища. В рыцаря с белой повязкой ударили два копья. Одно угодило в щит и разлетелось в щепки, что явно смягчило удар. Второе воткнулось в шлем. Всадник не выдержал двойного удара, и вылетел из седла. Его копье удачно вонзилось в шлем одному из противников, который тоже не удержался на коне и свалился на землю. Рыцарь с белой повязкой, видимо, сильно ушибся при падении, из-за чего не смог продолжить поединок. Его противник самостоятельно поднялся на ноги. Поднятая рука с мечом, говорила о том, что он готов продолжать схватку. К нему тут же устремились оруженосцы, которые принесли новый шлем и помогли его надеть.
Рыцарь, оставшийся сидеть в седле, дал понять, что отказывается сражаться пешим. Никто не выразил ему за это презрение. Зная свои сильные и слабые стороны, каждый участник турнира был волен, сам выбирать, в каких видах поединков он будет участвовать, и каким оружием будет сражаться. Этот рыцарь предпочитал конные поединки. Формально он остался победителем, так как остальные участники схватки были вышиблены из седел. За это и получил одобрительные возгласы публики.
Тем временем, на арене продолжался поединок между двумя пешими рыцарями. Каждый предпочел оружие, которым он лучше владел. Рыцарь с белой повязкой был вооружен боевым топором, а его противник предпочел длинный меч. Оба обменялись вялыми ударами, и стали медленно кружить вокруг друг друга, выбирая нужный момент для нападения. Вот рыцарь с белой повязкой, выставив щит вперед, устремился в атаку и нанес мощный удар сверху вниз. Его противник подставил свой щит, который тут же разлетелся, не выдержав сокрушительной мощи топора. От второго удара он уклонился, отскочив в сторону. Лишившись щита, рыцарь схватил свой меч двумя руками. Это грозное оружие, при надлежащем умении его хозяина, способно было разрубить самые прочные доспехи. Главная задача при этом — подойти к противнику на нужное расстояние. Рыцарь поднял меч к правому плечу, и стал маленькими шагами двигаться вперед. Достигнув нужной дистанции, он нанес косой удар. Его противник подставил свой щит, надеясь, что меч соскользнет с него, и появится возможность атаковать рыцаря в голову. Задумка была хорошей, но рыцарь с мечом, не собирался вкладывать в этот удар всю силу. Коснувшись щита, он тут же изменил направление движения своего оружия, словно предвидел, что произойдет через секунду. Меч отбил в сторону, занесенный для удара боевой топор, и тут же устремился в шлем рыцаря. Удар не был столь сокрушительным, чтобы нанести сильный вред, однако, на мгновение оглушил воина. Тем не менее, этого было достаточно, чтобы успеть повторить атаку. Теперь удары сыпались один за другим. Рыцарь с белой повязкой сначала пытался заслониться щитом и наносить ответные удары, но силы начали его покидать. Он уже не видел своего противника и действовал более интуитивно, чем расчетливо. После очередного мощного удара, его щит треснул, и меч вонзился в шлем. У рыцаря подогнулись ноги, и он рухнул на землю.
Зрители одарили победителя восторженными аплодисментами. Оруженосцы подняли поверженного рыцаря и унесли с арены. Все судьи единогласно присудили победу рыцарям с красными повязками, не выявив с их стороны никаких нарушений. Победа была одержана честно.
Григорий отправился на трибуну для почетных гостей. Он хотел посмотреть, как будет сражаться Гуго со своими товарищами с хорошего места. С небольшого возвышения можно было увидеть мельчайшие подробности схватки. Григорий сел рядом с Алексеем Гидом, византийским вельможей, который являлся одним из советников императора.
— Григорий! Рад вас видеть, — обрадовался вельможа. — Где же быть настоящему воину, как не на ратных забавах.
— А вас, что привело на это кровавое побоище?
— Не такое оно и кровавое, — не согласился Гид. — Что может случиться с этими, закованными в броню, монстрами? Набьют себе шишки, да получат несколько ссадин и синяков.
— Не скажите, — возразил Григорий. — Под их панцирями крови не видно. Поэтому со стороны кажется, что нет никаких ранений, но увечья, некоторые из них, получают серьезные.
— Вам виднее, — не стал спорить вельможа. — Что вы думаете о боевых возможностях рыцарей? Я посетил этот турнир для того, чтобы понять, чего от них можно ждать. Помогут ли они нам в борьбе с турками и арабами?
— Мне трудно судить о войске крестоносцев, — признался Григорий. — Каждый в отдельности является хорошим воином, но для победы в сражении этого мало. Отряды из простолюдин, в большинстве своем, не обладают воинским умением, неорганизованны, плохо вооружены. Боюсь, что в бою они не смогут оказать достойного сопротивления туркам. Но, чтобы дать точный ответ, необходимо увидеть их в настоящем сражении.
— Уже увидели, — усмехнулся Гид. — Петр Пустынник не смог удержать свое воинство и дождаться рыцарей. Все требовали от него активных действий. Он уговорил нашего императора переправить войско на азиатский берег. Любой здравомыслящий военачальник, на чужой территории вел бы себя осторожно. К сожалению, дисциплина в этом войске была слишком слабая. Вернее будет сказать, что ее вообще не было. Толпы крестоносцев расползлись по окрестностям, и начали грабить местное население. Они даже разбили небольшой отряд турков. Воодушевленные этой победой, крестоносцы ринулись в Никею. Кто-то распустил слух, что этот город отбили у турок. Петр Пустынник не смог удержать свое войско. Он оставил лагерь и возвратился в Константинополь дожидаться рыцарского ополчения. Тем временем крестоносцы неорганизованной толпой достигли гор, где их встретили турки. Исход битвы был страшный. Войско крестоносцев было перебито. Немногие спаслись бегством.
— Странно, я об этом ничего не слышал, — удивился Григорий.
— Мы постарались сделать все, чтобы об этой трагедии никто ничего не узнал. Император очень надеется, что среди рыцарей найдется мудрый лидер, который сможет объединить и возглавить все крестовое воинство.
— Для этого и был устроен этот турнир? — догадался Григорий.
— Совершенно верно, — подтвердил Гид. — Император прилагает много усилий, чтобы привлечь на свою сторону рыцарей. Их снабжают продуктами, одаривают подарками. Знатные рыцари прибывают из разных стран, у каждой партии свой лидер. Этот турнир должен всех объединить и направить в единое русло. Не секрет, что многие приняли участие в крестовом походе с целью личного обогащения. Освобождение Гроба Господня для них только удобный повод. Нам же нужен лидер, который будет учитывать интересы Византии. Император приблизил к себе графа Гуго Вермандуа и убедил его дать вассальную присягу. Это будет хорошим примером для других рыцарских вождей. Теперь необходимо привлечь на свою сторону герцога Готфрида Бульонского. Он пользуется большим авторитетом у многих рыцарей и имеет большое хорошо обученное войско. К сожалению немногие из его воинов имеют опыт сражений с турками. Некоторые из них удачно воевали с арабами, но их немного. Поэтому я и волнуюсь. Смогут ли рыцари справиться с турками?
— Давайте покажем, с каким врагом им предстоит встретиться, — предложил Григорий.
— Каким образом?
— В последний день турнира свое искусство будут показывать простые воины. Они будут состязаться в стрельбе из луков, метании копий и топоров. Мы можем показать, на что способны их будущие противники. Облачим моих кочевников в одежды турков-сельджуков и устроим представление.
— Хорошая идея, — одобрительно покачал головой Гид. — Пойду, поговорю об этом с герцогом.
Глава девятая
На арену выехала ровной шеренгой тройка рыцарей. Григорию не надо было представлять, кто скрывается под крепкой броней. Своего коня он узнал бы в любом наряде. Рыцарям достались белые повязки, поэтому они решили облачить своих коней в белые одеяния. Сами тоже накинули на плечи белые плащи с черными крестами. Григорий настоял, чтобы Гуго воспользовался его арабским скакуном. Француз уже привык к нему и конь его хорошо слушался. Слаженность действий всадника и его лошади в подобных
