закрываются, но надеялась, что не уснет, а дождется мужа. Михаил вошел в комнату с большой резной шкатулкой в руках.
— Алексей просил тебе передать твою долю семейных драгоценностей, сам он уже не захотел тебя беспокоить, а мужу можно, — весело сказал граф, ставя шкатулку на одеяло рядом с женой.
— Спасибо, — удивилась Лиза, — почему же он не разделил их между сестрами, когда думал, что я погибла?
— Сказал, что просто не мог себя заставить это сделать, — объяснил Михаил. — Но у меня к тебе тоже просьба: давай ты их завтра посмотришь, а сегодня прими мой подарок.
Он вытащил из кармана квадратный футляр и открыл его: на алом бархате лежали серьги. Большие грушевидные жемчужины матово белели под розетками из маленьких бриллиантов.
— Ты забыла сережку в моей постели в Гленорг-Холле, я тогда так надеялся тебя разыскать, что заказал ювелиру в Вене изготовление парной. А потом возил эти серьги с собой в нагрудном кармане. Они были со мной под Ватерлоо, и тогда, когда я выздоравливал. Когда мы поженились, я побоялся подарить их тебе, ведь они были связаны с маленькой цыганкой, которую я любил раньше.
Михаил смутился и замолчал. Лиза взяла у него коробочку с серьгами и улыбнулась.
— А я из оставшейся сережки сделала кулон. Ювелир вставил ее в разрубленную монету, которую я взяла с твоего столика в спальне. Так что теперь у меня есть настоящий гарнитур. Я надену его на наше венчание, — молодая женщина замолчала и задумалась, а потом с сомнением спросила: — Как ты считаешь, разрубленная монета в наряде невесты, это не будет слишком смело?
— По-моему, графиня Печерская ничего на свете не боится, — засмеялся Михаил.
— Я рада, что ты так думаешь, — ответила Лиза. Или Кассандра?..
© Т.Г.Гущина, 2012
