на крупе своего породистого скакуна упершись голыми ступнями. В её руках мелькнули кладенцы, которыми она ловко парировала мощные выпады, заставив проскользить над нею клинки. Воительница сверкнула глазами, и её ответный выпал надрезал попону, заставив угрожающе провиснуть исполинов. Громадный скакун (какой-то уж слишком плотоядный гибрид верблюда и на этот раз ягура), взбрыкнулся, но его всадники зацепились за взлохмаченную шерсть. Герда тонко взвизгнула и атаковала в ответ. Ее левый клинок провел отвлекающий выпад, а правый воспроизведя кривой выпад распорол упырю-исполину брюхо. Почти сразу же начали вываливаться кишки, а монстр опрокинулся в бок. Ремни подвязки его удержали, а мертвеющая лапа, машинально срубила собственного напарника. Пораженный в спину гигант неожиданно испустил вопль, смахивающий на визг петуха которого режут тупым ножом.
Герда хоть это и совсем вежливо отметила:
— Противно словно петушок прокукарекал — вот это значит, что он не был человеком!
Воительницу попытались достать сзади, но она стремительным приемом «веер пьяной девушки», срубила ему лапу. Монстр изрыгнул проклятие, которое впрочем, было почти невозможно расслышать в общем гвалте. Герда скаля улыбку, изрекла:
— Не тяни руки — протянешь ноги!
Девушка верила в скорую победу. Но вот как часто бывает и в жизни и в особенно кино, случилось неожиданное.
Словно из пустоты вдруг возник огромный, в кривых колючках динозавр. Он был весь в каких-то бородавках, иглах, язвочках и с окровавленной мордой. Безумные глаза твари были вытаращены, и в них читалось желание убивать. При этом монстр набросился именно на Герду.
Три длинных копья воительницы вонзились в тушу омерзительного монстра, и даже сломались, но движение динозавра не замедлилось ни на миг. Шарлота что-то крикнула и натянула поводья стремясь избежать столкновения с адским чудовищем. Но было уже поздно, смердящее словно, чадящая помойка туша, таранила коней девчат. И они полетели кувырком, мелькая голыми пятками. Ремни порвались, и первой полетела Шарлота с зажатым в руке кладенцом, которым она умудрилась срубить еще одного вурдалака. Герде повезло гораздо меньше, и девушка просто врезалась в землю провалившись во что-то чернильное и неопределенное.
Воительнице казалось, что она бабочка и летит по мягкой, воздушной атмосфере. Все было таким восхитительным, вокруг цветы, совсем непохожие на земные, но ничуть не менее прекрасные. Например, каждый лепесточек, был неповторим, как формой, так и рисунком. И при этом они шевелились, и словно жерла вулканов извергали пьянящий аромат, в котором казалось присутствовали все приятные запахи мироздания. А рядом с ней по правое крыло парила не менее прекрасная бабочка…. Герда вдруг узнала её личико;
— Шарлота это ты?
Напарница, несколько замявшись, ответила:
— Да я! А что тебя удивляет, что следует быть не киллером, а честным насекомым?
Герда в ответ звонко хихикнула:
— Насекомое ты говоришь… А ведь принадлежность живущего к тому или иному типу есть условное понятие. Разве не так?
Шарлота в ответ возразила:
— Если учесть в какой мере все в наше мире относительно, кроме конечно движения, то это так. Ведь нельзя жить и при этом не двигаться. Сие понятие есть, по сути своей абсолютное!
Внезапно декорации перед девчатами поменялись (а что сновидения слишком уж часто вычурны!) и они оказались в море.
Девушки подплывали к эсминцу. Капитан первого ранга Рональд Картер, глотнув своего любимого коньяка (ну и алкаши все эти американцы, не даром США стали символом нездорового образа жизни и разложения!), прилег на постель, положив голову на грудь шлюхи. Когда в молодости он увлекался парнями, а после того как Франклин Рузвельтр разрешил служить в армии гомосексуалистам, у него был опыт сношений даже с — адмиралами. А как-то даже с четырех-звездным героем индейской войны. Но при президенте — терминаторе, да еще мусульманине нравы стали иные и геев прижали. После этого Рональд Картер решил показать свою все всеядность, приглашая шлюх. Тем не менее, лаская нежное женское тело, он не переставал представлять себе парней, мускулистых, черных, способных доставить непередаваемое наслаждение.
Рональд Картер позволил шлюхе оседлать себя, но ни как не мог разрядиться и обессилел. Нет ему, срочно необходим парень. Хоть мужчины кое в чем хуже женщин им мало денег — хотят карьерного роста. Герда отметила это — пригодится при уничтожении врагов Третьего Рейха; Американцев и их союзников.
Часовые ведут себя небрежно. Холодно и они предпочитают согреваться не разбавленным виски. Герда поморщилась (вот конченные алкаши — ведь молекула спирта символизирует разрушение организма, особенно женского), янки дураки!
На мониторах светились волны, иногда появлялись твари. Одним из таких опасных зверей была крабовая и одновременно крапивная акула. Страшное животное, опасное как на суше, так и в море. Своей клешней со стрекательными иглами, вполне могла перекусить человека пополам или еще хуже отравить. Девушек не было видно, они побрызгались отражателем, а у зомби температура окружающей даже на пару градусов холоднее.
Откинув шлюху, Рональд Картер сиплым голосом, произнес:
— Уйди я хочу спать. Да и вам марш в большую кровать!
— Как вам будет угодно, только заплатите! — Запищали растрепанные шлюхи.
— Ты не достаточно искусна, хватит с тебя и половины косаря! — Ответил Рональд Картер, а затем с трудом удержал себя от рыгания. — Как вам будет угодно! Но это грабеж.
— В каком плане? — Удивились проститутки.
— У тебя хорошая работа. Получила удовольствие и обогатилась, а я будут трястись как черт! — Генерал и в самом деле затрясся, его двойной подбородок задрожал.
— Не оголеешь! — Выкрикнула в отчаянии проститутки (а что обидно когда морали вставляют!). — Пойду, поищу другого клиента!
— Но учти, матросы у нас темпераментные. — Заметил Рональд Картер.
Девушки уже были близко. Зомби привалился к воительнице Герда, опустив ей голову на плечо. Мертвый офицер прижался щекой к шелковым душистым волосам, поцеловав ее в макушку. Холодные губы неприятно обожгли волосы, от офицера пахло трупом.
— Отвали! — Грозно изрекла Герда. — Тоже мне любовник нашелся.
— Я не хотел вам обидеть! Просто вы похожи на гурию. — Засипело подобие разумного трупа.
— Драться будем в масках. Никто не должен видеть, что мы девушки. — Её подруга Шарлота достала флягу со стимулятором. Сделала пару глотков. Фляга не особенно хитра, сделана гармошкой, так что в ней не было воздуха. Так живительная жидкость истекает сама собой. Воительница добавила. — По мере опустошения сжимается: вследствие этого вода не плещется, можно двигаться бесшумно.
В прочем тут даже звуки иные, глухие, словно лишенные силы. Звонкие девичьи голоса кажутся хриплыми. Волны похожи на черное покрывало в тьме которого иногда мелькают огни, почти квадратные рыбешки пытаются что-то выплюнуть из-за рта. Вот светленький силуэт выскочил из воды, и был разрезан очередью Шарлоты почти пополам. У этой рыбы плавники острые и не хотелось об них пораниться.
Девушек не видно, лодка автоматически меняет цвет под морской пейзаж, так же как и проявляют качества хамелеонов костюмы. Маскировка идеальная. Видно в частности как матросы ловят рыбу-мутанта. Делают это очень просто: Сначала окунают резину, густо смазав машинным маслом и бензином: запах далеко распространяется. Крысиная черепашка его обожает, она вообще жрет как таракан химию. Ловит, проглатывает, цепляясь на крючок. Правда есть эту гадость нельзя. Зато живец не плохой. На нее и клюет крупные рыбы, порой размерами с дельфина. Некоторые из них съедобные и даже считаются деликатесом. Есть и ядовитые, но их опытные повара способны обезвредить, и от этого стоят еще дороже. В частности рыба изумрудный карп, водиться лишь в радиоактивном озере Радикал, так его назвали созвучно с Байкалом только вот загрязненном. Изумрудный в пятнышках урана карп вызывает наркотическое опьянение, буду правильно зажаренным, ошибка даже в одну минуту повлечет мучительную смерть
