- Это он так информацию собирает, чтобы дать точный ответ! – шепнул он друзьям и после описания очередного предмета говорил:
- Так… так… понял… как вы сказали – писало?
Предметы, наконец, закончились. Стас в счастливом ожидании плотнее прижал телефон к уху, и вдруг улыбка сползла с его лица:
- Как это не монета? - жалобно пролепетал он.
- Ха! А я что тебе говорил? – торжествуя, затеребил его за руку Ваня.
Но Стас отмахнулся и замолчал, продолжая еще более внимательно слушать академика.
- Ой, как жалко! И Стасика, и вообще… - прошептала Лена. – Вот тебе и открытие века…
- Не открытие, а - закрытие! – довольный тем, что именно он оказался прав, радостно объявил Ваня.
Минут пять, не меньше, выслушивал Стас академика. Наконец, отключил телефон и, загадочно улыбаясь, сказал:
- Значит, так! Почти все это – древнерусские вещи домонгольского периода. Это – бляшка от конской сбруи, это накладка от рукоятки плети знатного половца, может быть, даже хана. Это – обломок нашей, русской стрелы. Это часть засапожного ножа. Это рыболовное грузило. Это, тут Ваня действительно прав, не гвоздь, а писало, то есть то, чем наши предки писали на навощенных табличках и бересте. Это ключ от двери. А это… - торжествуя, поднял над собой красноватый кружок. – Свинцовая печать самого великого князя Владимира Мономаха!
- Свинчать? Мономаха?! – ахнула Лена. – Того самого, что – «тяжела ты, шапка Мономаха»?!!
- Легковата что-то шапка получается! – язвительно посмотрел на нее Ваня и с усмешкой напомнил Стасу: - Ты же ведь сам только что говорил, что тут написано «базилевс»!
- Да, говорил, – невозмутимо кивнул тот. - Но - ошибся. Даже великим ученым свойственно ошибаться! Я думал, что это титул, а оказалось – и правда, имя. Не базилевс, а Василий. И вся эта надпись по-древнегречески читается «Кирие тосодуло Василие!», то есть, по-русски: «Господи, помоги Василию!»
- Ну, а при чем тогда Мономах? Ведь он же – Владимир! – не отступал Ваня.
- Правильно, - опять согласился Стас. - Владимир Всеволодович и это мне объяснил. В те времена у каждого человека было два имени – одно языческое, а второе - данное ему при крещении. Владимир Мономах во святом крещении был назван Василием, в честь святого Василия Великого, чей лик мы и видим на этой печати. Возможно, она скрепляла какой-нибудь важный государственный документ, может, висела на дарственной, хотя бы на вашу Покровку, но, скорее всего, была на грамоте Мономаха, которую куда-нибудь вез его гонец!
- Ну, дела… - покачал головой Ваня, обходя Стаса так же ошеломленно, как тот недавно вокруг Лены с коляской. – И… сколько ж… она… может… стоить?
- Как тебе не стыдно! Она же бесценна! – возмутилась Лена.
- Почему, всему на свете есть цена! Я сам каталоги видел! – убежденно заявил Ваня.
- Не спорьте! – остановил их Стас. – Ленка права - этой реликвии действительно нет цены. А твоя, Ванька, правда в том, что у коллекционеров действительно все покупается и продается! Что же касается этой печати… - на миг задумался он, - Владимир Всеволодович говорит, что, судя по описанию, это - неизвестный науке экземпляр, то есть единственный в мире. И если редкие монеты стоят недешево, то думаю, такая печать, да еще в такой сохранности, стоит не меньше тысячи долларов!
- Тысячи? Долларов?! – на Ваню больно стало смотреть.
Глаза его выпучились, губы скривились. Казалось, он вот-вот заплачет.
- Так что же, выходит, она одна стоит больше всего того, что я получил?.. Что мне дали?.. - прошептал он и в поисках сочувствия посмотрел на сестру.
Но та и не подумала утешать его.
- Так тебе и надо! – без тени жалости сказала она и, подойдя к Стасу, спросила:
- А можно мне тоже хоть немножечко подержать ее?
- Конечно! – охотно согласился Стас. – Только, смотри, осторожно.
Лена бережно – как только могла – взяла нагретую в его руках печать, склонилась над ней и прошептала:
