тени улыбки спросил:
- Какие еще новости?
- Кто-то скупил Поцелуево! Все пять домов одним разом! – сказала сидевшая рядом со Стасом и Леной на диване женщина.
- Ах, какой недочет в нашей работе! – с огорчением покачал головой Григорий Иванович. – Так проморгать близлежащие деревеньки… Как же мы сами до этого не догадались? Кто скупил, неизвестно?
- Почему неизвестно? В селе ведь живем! – отозвалась Наталья Васильевна и кивнула на большое окно, за которым виднелись далекие огоньки коттеджей. - Жена Градова!
- Вот… Гадова!.. - процедила сквозь зубы Лена.
- Еще что? – продолжал Григорий Иванович.
- Цаплино тоже скупили на корню.
- Молодцы! И его проморгали… А ведь оно тоже попадает в предполагаемую зону затопления. И хоть все эти деревеньки давно считаются вымершими, и их даже на карте нет, но все же нашла как-то эта Градова бывших хозяев или наследников! Надо срочно заняться всем тем, что еще осталось.
- Поздно, Григорий Иванович, их тоже уже скупили…
- Молчацкий?
- Нет, тоже она…
Григорий Иванович недовольно покачал головой и заметил:
- Хоть голоса деревень можно оспорить и не включить в окончательный документ схода, но все равно это портит и без того грустную нашу статистику. Так что у нас не 50 на 50 теперь, дорогие братья и сестры… - он вопросительно посмотрел на Стаса, но тот отвел взгляд и продолжил: - А как минимум 44 на 56. Не в нашу пользу. Есть еще какие-нибудь новости?
- Вроде бы нет… - раздались неуверенные голоса.
- Тогда, так… - Григорий Иванович снова поднялся с кресла и уперся пальцами в свой массивный стол. - Одного не могу понять: что движет этими, с позволения сказать, людьми? Прямо какой-то бандитский набег на нашу Покровку. И до чего странный… Ни на какие переговоры и тем более уговоры, ни на какие объяснения не идут. Один у них разговор: получайте деньги и выметайтесь!
Григорий Иванович оглядел ждущих от него хотя бы одного слова надежды, шедших до последнего с ним людей - суровые рыцари со щитами и копьями также молча взирали на него, словно говоря, что они тоже, в случае чего, готовы прийти на помощь – и сказал:
- Ну и самое последнее. Так сказать, главная новость. Общий сход, когда будет решаться судьба Покровки, назначен на двадцать восьмое августа. Молчацкий сам на этой дате настоял. Знает, видать, какой в этот день праздник. Говорит, сам Градов лично прибудет.
Григорий Иванович обвел глазами притихших людей и усмехнулся:
- Они думают, Успение Пресвятой Богородицы будет символизировать смерть Покровки. Но мы-то православные, знаем, что Ее успение это не смерть, а только начало жизни! На этой оптимистической ноте давайте и закончим сегодняшнее совещание!..
4
Стас с подозрением покосился на парня…
Домой Стас вернулся, когда уже наступила ночь.
Комнату родителей слегка освещала затепленная на столе лампадка, и сразу стало видно, что вся она заполнена лежащими людьми. Все уже спали. Только с родительской кровати, где Стас разместил старушку с пожилой женщиной, слышался шепот:
- Я говорю ей, ну что тебе стоит хоть раз вместо того, чтобы все утро валяться в постели, в церковь сходить!
- А она?
- Только на другой бок повернется и дальше спит. Я и так, говорит, всю неделю, как проклятая, вкалываю на работе, дай хоть в воскресенье как следует выспаться! Говорю ей: Надя, родная, ну крестик хотя бы надень!..
- А она?
- Что она… Вот, говорит, что я ношу вместо крестика! И амулет со страшным таким скорпионом показывает.
- Да… есть такой знак зодиака. Прости меня, Господи, в астрологии…
- А ее дочка, моя внучка, знаешь, что на это сказала? Кто носит крест, с тем Бог, а кто амулет – с тем дьявол…
- Поистине говорится, устами младенца глаголет истина!
