Кошки говорят «мяу»

закоулочек моего собственного мозга…

Краем глаза видя спины дочки с мамой, уходящих от клетки (мамочка один раз оглянулась и кинула на меня быстрый и недобрый взгляд), я уставился на вытянувшего свое роскошное гибкое тело Panthera pardus, уставился в круглые желтые фонари его глаз

(вот чем я несколько секунд смотрел на мир… Вот чем я видел наш мир!..)

и еле слышно пробормотал:

— Так вот, значит, как ты нас видишь…

— Жарко, — сказала Рыжая и взяла меня за руку. — Ох, да ты весь взмок. Пойдем, посидим где- нибудь в тенечке… Хочешь, перекусим чего-нибудь? Пива выпьем?

— Угу, — кивнул я. — Вообще пошли отсюда. Хватит уже этих клеток. Если ты, конечно, насмотрелась, моя донна.

— Ага. Вполне, — сказала Рыжая. — Слушай, у тебя весь лоб мокрый. Ты что, погано жару переносишь? Даже побледнел как-то… Эй! — с ноткой тревоги окликнула меня она и выдернула из вдруг накатившей, какой-то приятной слабости, — Ты в норме?

— В ней, моя донна, — буркнул я, с каким-то непонятным облегчением оторвал, наконец, взгляд от не шелохнувшегося, равнодушно смотрящего куда-то мимо меня леопарда и обнял ее за талию. — Пошли. Я видел где-то здесь столики под тентом. Может, там даже пиво дают.

* * *

Я сидел за компьютером и с тоской смотрел на дисплей, на котором бывший агент бывшей «Штази», еще вчера так рельефно «выпиравший» из легко выстраивающихся друг за другом фраз, тускнел, становился двухмерным, штриховым, словно нарисованным неумелой детской рукой человечком, лишенным объемности, неживым, недостоверным…

Работа не клеилась. Ну, что за… Что-что — пиво не надо было днем лакать, вот что… Я скосил глаза на Рыжую, опять, как вчера, разлегшуюся на диване с Котом у ног и большим, темно-зеленым фолиантом в руках.

— Опять рецепт ищешь? — буркнул я. — Зря стараешься, я и так сожру все, что сбацаешь. Готовишь, ты моя донна, как богиня…

— Не-а, не рецепт, — покачала она головой, не отрываясь от книги. — хотела посмотреть…

— Что-то интересное?

— Ага…

— Почитай вслух, — подавив зевок, попросил я.

— Ты же работаешь.

— Не идет. Нет настроя, и… Ни сидя, ни стоя. Почитай — может, перебьешь фишку.

— Ну, слушай, — сказал Рыжая. — Так… вот, с самого начала, — и слегка монотонно, почти как та экскурсоводша или учительница в Зоопарке (только не гнусаво), она стала читать:

— «… Кошачьи — наиболее специализированные животные из всех хищных, всецело приспособленные к добыванию животной пищи преимущественно путем скрадывания, подкарауливания, реже преследования и к питанию мясом своих жертв. Подобный плотоядный образ жизни наложил глубокий отпечаток на строение тела и многие другие морфологические особенности кошачьих. Наша домашняя кошка может служить типичным представителем семейства. Однако эти виды отличаются большим разнообразием. Достаточно вспомнить, что наряду с мелкими кошками в семейство входят такие огромные звери, как…»

— Эй, — удивленно прервал ее я, — ты что, зоологией решила заняться? С чего это вдруг?

— Просто я вдруг подумала… — она замолчала.

— Ну, — подстегнул я. — Что — подумала?

— Почему их называют семейством кошачьих? — медленно выговорила она.

— Не знаю… А почему — нет?

— Ну, как? Ведь есть такие огромные… Мы же видели сегодня — рыси, пантеры… Тигры, наконец. А все семейство назвали по самым маленьким… Их именем. Почему?

— А черт его знает, — сказал я. — У тебя оригинальный склад ума, моя донна. Никогда бы не задумался… Ну, и что там, — я кивнул на книгу, — про это?

— Ничего не нашла, — покачала она головой, помолчала и повторила чуть тише: — Ничего…

— Ладно, — сказал я, — ищи дальше, может, и найдешь…

— Угу, — кивнула она и снова уткнулась в книгу.

Усилием воли я заставил себя вернуться к дисплею, стер три последние нелепые фразы, похожие на грамотный подстрочник, и попытался вызвать в воображении «картинку» с агентом-убийцей. Сначала вместо агента мелькнула раскрытая звериная пасть

(… большая пасть. Какая-то слишком большая…)

я отогнал ее, «стер», вчитался в английскую фразу, и… Где-то вдали на «картинке» замаячил силуэт агента — сначала нечеткий, расплывчатый, а потом все более рельефный… Пальцы забегали по клавишам, и на экране стал появляться текст — уже не грамотный подстрочник, а некое подобие литературы. Конечно, не «король ужасов», но… Из кувшина можно вылить только то, что было в нем, а творить — не наша забота. Мы ведь — только посредники. Те, кто не может быть писателем и не хочет — читателем… Где-то между… Ни рыба, ни мясо. Ни Богу — свечка, ни…

Пальцы бегали уже довольно быстро, и я не слышал ни тихого мурлыканья Кота, ни шелеста переворачиваемых Рыжей страниц «Жизни животных», ни слабого ровного шума кондиционера…

14

Рыжая что-то сказала. Что именно — я не разобрал, но механически отметил… Что-то странное. Я оторвался от компьютера, потянулся (у меня здорово затекла спина — сколько же я просидел за ним?) и спросил:

— Чего?

— Пойди в кабинет и надень смокинг, — повторила она.

Я хотел что-то сказать, поперхнулся, поднял на нее глаза и… оторопел.

Рыжая стояла у стола со скатертью в руках, одетая в… Черное, очень короткое платье с огромным вырезом, открывающим половину грудей, на шее — цепочка с… кулоном, что ли, или как это называется… Словом, довольно большой прозрачный камень, вспыхнувший ярким голубоватым пламенем, когда она начала медленно поворачиваться.

Она повернулась спиной ко мне. Вырез на спине открывал треть задницы. Черные туфельки на высоченном каблуке… Если она хотела произвести на меня впечатление, ей это удалось. Более чем.

— Ну и ну, — выдохнул я. — В этом… Я же не смогу тебя трахнуть…

— В этом и не надо, — усмехнулась она. — Как тебе?

— Это… фантастика, — пробормотал я. — Эта баба — не для меня… Я просто… не отсюда. Гвоздь не от той стенки…

— Дура-а-а-к, — протянула Рыжая. — А для кого же еще я одевалась? — она была довольна моей реакцией.

— Если внизу… под этим — такое же белье, я точно не сумею…

— Там нет никакого белья, — фыркнула Рыжая.

— Ну, тогда, — я вдруг почувствовал, что у меня в ширинке зашевелился… Чем она меня кормит, что я так?.. Подсыпает что ли какие-то… — Тогда…

— Тогда пойди и надень смокинг. Найдешь в его шкафу. Мы ужинаем при свечах.

— При свечах?… А потом?