передышек они дружно поворачиваются в сторону Маджур, пытаясь как-то расшириться и получить доступ к новым ресурсам. В результате начинается новый виток сражений. На руинах былого Галактического альянса уже выросли воинственные последователи с имперскими амбициями. Сергею пока недосуг заняться изучением истории и результатами противостояния двух «европейских» рас. Маруты и хананеи, или, как они себя называют, «Свободная галактика» и «Единая галактика», пока далеки от миров Галактического альянса. На текущий момент это головная боль правительства Маджур и цель формирующихся сил ГРУ и СВР.
Начальник Адмиралтейства Лаул Меалис разделил специалистов в военно-теоретических делах на два самостоятельных отдела. Одно назвали Главным управлением галактическими силами, другое — Главным управлением боевой подготовки. Названия совсем не соответствовали выполняемым функциям, но это не имело значения. Теоретики боев и применения оружия разделились по принадлежности к бывшим на Земле военным блокам. Они интенсивно изучали азы новой жизни, начиная с обычной школьной программы и заканчивая разборами последних космических сражений. Задание президента по разработке средств и методик обмана потенциального противника теоретики военного дела восприняли с энтузиазмом. Более того, результат выдали через две недели, даже с некоторыми эскизами. Так что ученым с верфи в системе Альгур осталось только подработать практическую сторону и запустить обманки в серию.
Владимир Темляков оказался в группе счастливчиков первого выпуска Четвертого галактического командного училища. Они сумели осилить полный цикл обучения всего за шесть месяцев. Капсулы ментального обучения чередовались с ментальными же тренажерами. Затем добровольно-принудительный отдых и следующий круг накачивания знаниями. Их группу выделили в отдельную роту, где не существовало понятий «день» и «ночь», были только обучение и отдых. Зато торжественное построение с вручением погон передавалось всеми телеканалами Галактического альянса и Земли. В родном Скопине его встречали как героя — с музыкой, цветами и патриотической речью городского головы. Гордые за сына родители не скрывали слез радости, а школьные друзья донимали просьбами рассказать «как там, в галактике». Месяц отпуска пролетел одним днем под восхищенные ахи девушек и завистливые взгляды детворы.
А вот служба первоначально разочаровала. Стычки с кораблями Союза Риши быстро закончились присоединением планет к Галактическому альянсу. Вместо ожидаемых сражений на их долю выпало рутинное патрулирование и эпизодические задания по перевозке переселенцев. Последнее приносило некоторое развлечение и давало возможность тренироваться в самостоятельном управлении большим кораблем, а также посадочными модулями в условиях атмосферы. Само задание заключалось в подходе к одной из станций, чаще всего — на орбите звезды Нихаль, где принимали приготовленные посадочные модули. Затем прыжок к Земле, там открывали лацпорты и сажали пассажирские модули на одном из аэропортов Индии, Африки, Алжира или Персии. Пятьдесят модулей на двести человек каждый заполнялись в течение часа. Люди поднимались по пандусам в поиске лучшей жизни. Снова разгон и прыжок к одной из планет в системах Альфар, Везен или Занниах. Пока переселенцы рассматривали через иллюминаторы очертания незнакомых континентов, экипаж выводил модули с техникой, сборными домами, электростанциями и прочим жизненно необходимым оборудованием. Персонал из департамента освоения новых планет в три дня подготавливал жилые помещения, после чего на планету высаживали людей. А заключительный этап всегда превращался в суету и суматоху. Модули с животными и птицей всегда вызывали бурные дебаты и споры. Переселенцы панически боялись потерять свою лошадку или кошечку, путались под ногами в поисках любимой собаки и десятки раз переспрашивали номер модуля, хотя этот номер был написан аршинными цифрами на внутренней стороне пандуса.
Через полгода Владимир Темляков получил назначение командиром корабля передового дозора. Отметив с друзьями радостное событие, он отправился в систему Кохаб, где познакомился со своим экипажем. Душа пела от радости: он командир и у него есть свой экипаж! Пусть это совсем маленький корабль и предназначен не для боя, а для разведки, но это его корабль. Снова тренажеры, только сейчас рядом с ним не друзья-курсанты, а подчиненные. Началась отработка действий в различных ситуациях боевого дежурства. Здесь и обнаружение противника на максимальном удалении чувствительности аппаратуры, и маскировка от врага, и боевое маневрирование. Отдельно отрабатывались взаимодействие во время досмотра подозрительных объектов и отражение вражеского десанта. Здесь Владимир поразился своим даурам. Ветераны, за спиной тысячи боевых операций, а на тренировках работают с полной отдачей, без намека на ленцу, без снисходительных усмешек по поводу условности ситуации.
Экипаж сдал зачеты по всем нормативам на «отлично», после чего капитан второго ранга Румейла приказала принять ГП3831, который находился в ремонтном доке верфи Кохаб. Последовал новый виток тренировок — стрельбы на полигоне, поиск цели на максимальном радиусе и десантирование на учебную платформу. Снова зачетная оценка «отлично», и новый приказ, который озадачил своей двусмысленностью. Лейтенант Владимир Темляков назначался командиром Второго особого дивизиона, в состав которого входили корабли ГП3831, ГП3832 и ГП3833, а также шестьдесят три фантома. Изучив инструкции и приложенную к ним документацию, Владимир вместе с командирами БЧ-4 и БЧ-5 отправились на катере к 108 пирсу. Именно там стоял заякоренным на траверсу их подопечный флот фантомов.
— Ни фига себе чудо-оружие! — воскликнул командир БЧ-4 Стас Андерсен. — Да это просто нельзя маскировать!
— Ты прав, Стас, — отозвался главный механик. — Подобное страшилище своим натуральным видом заставит бежать в панике любого врага.
— Ладно, господа офицеры, кончайте балагурить. — Владимир пресек конкурс острословов. — Открываем сопроводиловку и разбираемся, что есть что.
Будущие фантомы в своем истинном виде представляли собой хлам различных типов и видов гравилетов. Непригодная к эксплуатации техника имела только один исправный узел — энергоблок и совмещенный с ним гравитационный генератор.
— Можно начать вон с той гравитационной платформы, где намалеван номер 2–1, — предложил командир БЧ-5 Борис Баскаков.
— Крейсер типа «Гневный», — сообщил Стас, заглянув в сопроводительные документы.
— ГП3832, я командир, — ментально вызвал Владимир. — Выводим со стоянки объект 2–1.
— Принято, — отозвался командир корабля. — Готовы к активации спецсредств.
Искорёженная гравиплатформа медленно поплыла в сторону полигона эскадренного маневрирования.
— ГП3832, я командир, запускайте программу активации первого фантома.
Стоящий на платформе тюк вздрогнул, нехотя зашевелился и начал разворачиваться, из него в разные стороны поползли складки металлизированной ткани. Сжатый воздух рывками расправлял перехлесты укладки, что создавало иллюзию живого организма.
— Похож на дирижабль, — восхищенно прошептал Борис Баскаков.
— Хитроумная задумка, — заметил Владимир и тут же скомандовал: — ГП3832, я командир, начинайте инструментальную проверку.
Внешне не произошло никаких изменений, зато голограмма с мостика корабля показала полную идентификацию муляжа с крейсером.
— Никогда бы не подумал, что пара сотен примитивных катушек индукции и накопительных конденсаторов способны обдурить самую совершенную технику.
— Командир, я ГП3832, прошу добро на фазовый режим локации.
— Вам добро, начинайте.
Примерно с минуту ничего не происходило, затем по корпусу катера прошла гулкая дробь, похожая на удары по зонтику крупных капель дождя.
— Ого! Круто! — не сдержался Стас Андерсен. — Два простеньких резонатора, а такой потрясающий эффект!
— Ученые до сих пор ломают голову, не поймут причину, почему отраженный сигнал даёт акустический эффект.
— Да, Маджур ожидает неприятный сюрпризец: летишь себе спокойно, а тебе по корпусу тук-тук.
