Змей

если не можешь вспомнить, как упал, потому что неизвестно, какая кость сломана. Шевельнул конечностями – локоть заныл, но в целом, попытка оказалась успешной. Виски покалывало, такое ощущение, словно в черепе засело с десяток негров с тамтамами. Наверное, я ударился глазом – слева на сетчатке вспыхивали и гасли зеленые цифры.

– Снейк, сладенький, что с тобой? – Кто-то меня переворачивал. Я приоткрыл глаза и тут же забыл о боли в локте и вспышках в глазу.

Ему можно было бы дать не больше семнадцати, если бы не ровная короткая бородка от уха до уха. Круглое азиатское лицо. Похож на японца или китайца, но не чистый китаец.

– Снейк, мальчик, ду ю о'кей?

– О'кей! – сказал я и попробовал сесть.

Он разулыбался. Как я уже сказал, его милое личико окаймляла идеально подстриженная бородка, весьма симпатичная. Слева ярко-оранжевая, справа – синяя. На лбу дымились узкие очки без дужек. Просто сидели, словно приклеенные, и дымились. В уголке левого глаза виднелось что-то металлическое – серьга в форме капли. Когда он повернулся, я заметил за ушами шишкообразные утолщения, под цвет кожи, вроде аппаратиков для глухих. На голове все было в порядке, если можно назвать порядком стоящую дыбом прическу, в виде распахнувшей пасть кобры. Глаза у кобры светились, капюшон на затылке слегка шевелился. Он нагнулся, змея качнулась. Мне показалось, китаец собирается лечь рядом, но он лишь помог мне встать. Когда мы поднялись, оказалось, что обладатель разноцветной бороды ниже меня почти на голову.

– Как тебя зовут? – спросил я.

– Оу, ноу, бой! Джаст не сэй, что нажрался тиба. Ты же мне обещал!

Этот парень постоянно смешивал русский и английский, с добавлением китайского. Впрочем, скоро я к этому привык и перестал обращать внимание. Все так говорят…

– Как тебя зовут? – повторил я, пытаясь сморгнуть соринку в левом глазу.

– Это же я, Изабель! Снейк, мальчик, не пугай меня! Ты притворяешься, йэп? Или ел без меня тиба !

– Да, я ел без тебя тиба! – Мне подумалось, что это наилучший ответ, который можно дать, чтобы не сойти с ума. Результат оказался странным – юноша заплакал. Заплакал и бросился мне на грудь.

– Ну, ну, перестань! – пробурчал я, погладив кобру по капюшону. От его прически пахло миндалем. – Я больше не буду!

И правда, зачем мне эта тиба? Обойдусь, наверное. Тут Изабель встал на цыпочки, высунул язык и решительно потянулся ко мне губами. Тело среагировало быстрее, чем разум. Секунду спустя он отлетел к стене, брякнулся, как заводной клоун, на пол и горько заплакал.

Черт подери, я никогда бы раньше с такой легкостью не ударил человека, и уж тем более не таким жестоким образом!

Я сказал «к стене». Собственно, никакой стены за секунду до этого не наблюдалось. Мы стояли на краю овальной, покрытой пружинящей губкой площадки, за спиной у меня – желтоватая выгнутая поверхность, впереди и с боков – только небо, ни перил, ни стекла. Восхитительно синее небо и немного странные облака. Но Изабель не улетел от моего удара за край, навстречу ему молниеносно выдвинулось откуда-то снизу сетчатое упругое полотнище, точно флаг на ветру, и вернуло его нежно на пол.

– Извини! – сказал я. – Ты что, голубой?

– Ты фантазно токаешь, – отозвался он с пола, без всякой, впрочем, обиды. Или привык, что его бьют? – Вай голубой?

– Ну… ты любишь мужиков?

– Снейк, мальчик мой, – он прекратил плакать, раскосая мордочка отразила неподдельное изумление, – кого же мне, по-твоему, любить?

– А женщин не пробовал? – Мне казалось, я иду по тонкой натянутой проволоке, каждый вопрос кидался наугад.

– Хэй, Снейк, я штекнулся ! Это новый плей, йэп? Вы с Чаком лепите новую игру про фемин?

Я чуть не застонал. Опять мимо цели. Попробуем зайти с фланга.

– Почему у тебя женское имя?

– Женское? С каких это пор? – Похоже, на сей раз наступила его очередь пугаться. – Так звали пикового вирус-киллера, он был моим дедом.

– Он был врачом?

– Почему врачом?! Он, хоть и порченый, был убийцей пятого дана, таких десяток на континент… Я взял его имя.

– Ты говоришь о компьютерных вирусах?

– Оф коос… А какие еще бывают?

Так, похоже, хоть в чем-то мы друг друга поняли. Мне показалось, я ухватил одну, не самую глупую, мысль.

– Что значит «порченый»?

– Снейк, ты разве не знал?.. – Он запнулся и яростно покраснел. – В молодости он спал с бабами…

– Надо же, какая неприятность… Хотел бы я с ним встретиться, – сказал я. – Дед, наверное, умер?

– Его сжег вирус… Снейк, это общеизвестно! – Изабель пожал плечиками. – Встретиться с ним – не проблема, но ты ни разу не аск.

Я переварил полученную информацию и сел напротив него на пол. До сего дня я трижды тестировал препараты, но глюков подобной яркости переживать не приходилось.

Губчатый коврик мягко шевельнулся под руками, или это мне почудилось?

– Стоп. Еще раз.

– Вирус выжег ему мозги. Это была «Серая петля» в шестом поколении… – По-моему, до него начало что-то доходить. – Змей, мы проходим «Серую петлю» во втором семестре… Ты действительно ничего не помнишь?!

– Нет, Изабель. Я… я ударился. Подожди минутку… А как с ним можно встретиться, если он умер?

– У него же был шестой дан, он отхватил ресурс на посмертный ректификат мозга… Снейки, я штекнулся, что с тобой хэппенд! Вчера выступала железяка из Департамента здоровья, в районе больше ста случаев пробоя. Но это поправимо, нам надо фаст двигать в пансион!

Он яростно жестикулировал, но не делал попыток подняться, так и сидел, развалясь, раскинув голые пятки. Святые яйца! На ногах моего нового друга светился маникюр, к ступням, без никаких завязок, лепились высоченные прозрачные «гейши». Я присмотрелся… Внутри каблуков плавали живые цветастые рыбки. Выше, от колен и до шеи, Изабель одевался вполне консервативно – в строгое широкое платье пастельных тонов, на талии три ремешка, один под другим, между ними крепились… очевидно, подсумки или что-то вроде… Облака за его спиной продолжали плавный разворот, достигали невидимой точки, упирались в нее по очереди и ползли назад. Впрочем, я ошибся, границу можно было различить, пронзительная бирюза там сменялась дымчато-серой завесой. Очень далеко…

– Мы успеем в пансион, – заверил я. – Давай закончим с твоим дедом. Его мозг клонировали, и теперь ты можешь с ним пообщаться?

– Смогу, если накоплю достаточно маней. Но у тебя-то евры есть…

Слава Создателю, в этом безумном обществе присутствовали деньги!

– Его время стоит дорого, от пяти тузов в час…

– Э… Он посмертно работает?

– Конечно… Бой, а кто джаб при жизни ? Дед уже в Диипе заслужил седьмой дан, когда во время войны укокошил в одну ночь сорок тысяч япошек.

– Во время… войны с Японией? – небрежно переспросил я.

– Коос… Запустил «Серую петлю» восьмого поколения с фрай-мутацией, пробил защиту их пансионов, тогда они еще назывались клиники, и сорока тысячам вместо медикейшн вкололи ночью пойзон. Он удостоился седьмого дана и восьмисот гигов допресурса Глубины . Дом себе