побаивались и помощь от него принимать… гм, стеснялись… да и не хотели.
— Даю честное слово! — приосанился бог. — Никто не пострадает, а если что — то я вылечу!
Мужики его после данного сообщения чуть не побили. Не забыли еще «лечение» пострадавшего собрата. И побили бы, если б не побоялись связываться со страшным ведуном. Но это желание на красных и злых солдатских рожах горело ярким огнем. Успокоить жаждущих справедливости работников меча и секиры помогло только напоминание:
— Хлопцы, не будете щелкать клювом — заночуем уже в святилище!
Мысль о доме и нормальных кроватях окрылила всех. Парни по-военному быстро перекусили и с неимоверным ускорением припустили за хлюпиком в белом с зелеными пятнами от букета.
Чавк-чавк по болоту. Чавк-чавк… Ноги временами проваливаются по колено. В сапогах плюхается болотная жижа, и удовольствия прогулка совсем не добавляет. Чавк-чавк…
Не могу представить себе: как мои парни тащили меня на носилках? Они же местами под дополнительным весом должны были проваливаться почти по пояс?.. Жаль, что в течение двух последующих зим все один за одним полегли в боях. Остались лишь два человека, бессознательные свидетели тех событий. Или и впрямь в судьбе моих бойцов повинны лешие Белой Руки?..
Сухлик, хитрый жук, наплел всем три короба насчет острой необходимости присутствия рядом с ним арианэ и теперь неутомимо сыпал комплиментами в ее адрес.
— Какая ты гибкая! — польстил ей бог, когда русалка вовремя пригнулась от стрелы, пущенной из импровизированного детского лука, и макнула свою роскошную гриву прямо в лужу.
— Какая ты стройная! — неподдельно восхитился Сухлик, вытаскивая арианэ из колючих кустов, куда та совершенно нечаянно попала, пропустив самую примитивную детскую подножку. Малыши-кикиморы развлекались.
Милые детки с нами путешествуют! Просто загляденье!
Только с Денисом все еще непонятно. Как пребывал с утра в состоянии странного отупения, так и до сих пор там завис. По идее, не должен бы… или дело не в кикиморах, а тут налицо прямое вмешательство арианэ? То-то детишки на нее так сердятся! Одурманила папу!
— Какая же ты ловкая! — тем временем безмерно радовался юноша-бог, с умилением разглядывая, как славный мальчонка стащил у ближайшего воина кинжал из ножен и ткнул в мягкое место арианэ, слишком близко подобравшейся к Денису.
Мы с парнями только многозначительно улыбались. В самом деле, если этот бог-самоубийца хочет поменяться с Денисом — барабан на шею! Мы еще придадим ускорения и скажем спасибо ухажеру- благодетелю.
Нас выгуливали по болоту часа два, не более. Да и то… только по причине громадной детской любви к перепончатой тете.
К обеду новый проводник и впрямь нас вывел на место: мы достигли Аль-Темеш, священной кузни Рицесиуса.
Ведун чуть не присел. Он шепнул мне на ухо, что, по его подсчетам, мы срезали дорогу дня на два самое малое. И я ему охотно верю. Бог на то и бог, чтобы ходить потайными тропами.
Святилище состояло из двух зданий: кузни и храма. Здесь все работало на контрасте. Мощное, приземистое и темное строение кузни и хрупкое ажурное — храма. Темные глыбы камня — и белый невесомый ракушечник. Узкие бойницы — и красочные витражи. Одно из зданий врастало фундаментом в землю, второе рвалось ввысь золотом куполов. И храм, и окружающий святилище невысокий каменный забор густо увиты вечнозеленым плющом.
Перед нами предстал великий храм в окружении вековых елей и сосен.
Красиво.
Поодаль, немного левее, ближе к берегу озера прятались дощатые склады, дровяной сарай, баня и прочие службы. Чуть в сторонке от кузни, по правую руку — длинный кирпичный корпус общежития для монахов, кухонные строения и деревянный домик игумена. За кромкой деревьев просверкивал серебристый берег озера.
Мы застыли, благоговейно созерцая Аль-Темеш. Каждый из нас боялся сделать шаг первым и нарушить лесное очарование и тишину святого места.
И тут резвый Сухлик едва не испортил все дело. Этот малахольный галопом рванул через поляну и в открытые ворота прямиком в кузню. Дебил! Идиот! Кретин!!! Не в храм, не в приалтарные помещения! Непосвященный — в КУЗНЮ!!! И как подорвался, козлик горный… не перехватить!
— Куда?!! — вырвалось у меня со стоном.
— Что такое? — очнулся от сонной одури Денис, чем слегка обеспокоил русалку, тут же пристроившуюся рядом.
— Оу-у! Такое! — подавил я желание схватиться за голову и начать рвать волосы. — Этот сухостой на тоненьких ножках сейчас нам все дело запорет! Нас на колья из-за него подымут!
— Как так? Он же бог?.. — О, наконец-то. К деверю вернулись зачатки интеллекта.
Ободренная русалка придвинулась еще ближе.
— Он дебил!!! — убежденно ответил я, все-таки запуская руку в шевелюру. Простонал: — Нельзя туда входить! Никогда! Ни в эту кузню, ни в любую другую! Строго запрещено! Кузня только для кузнецов! Она всегда святилище! Всегда!!! Поймают внутри чужого — убьют!
— Почему?
Денис проявил любопытство, но упорно не замечал маневров русалки. Зато за этими маневрами пристально следила ребятня. Как только расстояние между обожаемым «папкой» и не менее «обожаемой» русалкой достигло критического, девчонка бросилась к первому и повесилась на шею, лягая худенькими ножками в царапинах в сторону «злой тети». Та действительно обозлилась, схлопотав грязной пяткой по скуле.
— Потому! — нервно отвечал ему я.
Просветил иномирянина:
— По святой заповеди, даже небесный свод бог-творец выковал за три дня в кузне вместе со звездами. Кузнечество — занятие сакральное, не для всех! Огонь в кузне издревле священен. Кузнецами становятся из поколения в поколение и сызмальства учатся поклонению огню. Оттого и в кузню, кроме кузнецов, никому хода нет. Ни постороннему мужчине, ни ребенку, ни женщине. Это древний неписаный закон! Нельзя оскорблять бога!
Арианэ получила от «детушек» оглушительный нокаут и отлетела в сторону. Первый раунд закончился победой малышни. Дети завопили:
— Ур-ра! — и на радостях поцеловались.
Я хладнокровно наблюдал за борьбой зла со злом, то бишь русалки с кикиморчатами, и совершенно не собирался вмешиваться. Ум волновала сейчас совсем другая проблема. Кое-что вспомнил и специально для Дениса сообщил:
— Даже слово «молодец» у нас происходит не от «молодой», а от «молоток»![12]
Ведун всячески поддакивал, тревожно приглядываясь ко входу в святилище. У бойцов и вовсе тряслись поджилки, и не стой я рядом — давно бы сбежали отсюда, побросав имущество. Все прекрасно знали: не приведи Рицесиус подобным кощунством прогневить кузнецов! Убьют — и будут в своем праве!
Я прибавил, поясняя неприятную ситуацию Денису с детишками:
— Мы рискуем нарваться на крупные неприятности. Хвост кобылы, чему, чему только этих сопляков на ихней горе учат?!
— Ты забыл, кто там сейчас? — хмыкнул Денис, бережно поправляя девочку и поворачивая поудобнее, чтобы ребенок с чистой совестью мог двинуть злую тетю заодно и по голове. — Подумай сам, чему Илона может научить? Только пакостям!
— Не клевещи на сестру! — Сердце при упоминании о любимой екнуло.
Мальчишка, до того мирно стоявший в сторонке, решил, что сестренке нужна моральная поддержка, и рванул на помощь, повиснув на Денисе сзади и прикрывая тыл.
— Мо-ой! — взвыла русалка и получила два пенделя. Деверь после ее вопля как-то сразу утух.
