— Но почему?! — Возмущенно воскликнул я. На самом деле я, конечно, прекрасно понимал, почему.
— Потому ты, парень, мне не нравишься. — Король ткнул в мою сторону указательным пальцем. — Что-то ты больно умен для киммерийца. Я бы даже сказал — неестественно умен. Прямо какой-то мутант. Поэтому ты останешься у меня в гостях до тех пор, пока я не пойму, кто ты такой и откуда.
Итак, я пленник. Вряд ли этот королек расколется, почему он так не хочет, чтобы Аваллон узнал о его существовании. Соображалка у него работает еще быстрее, чем у меня. Значит, пора сваливать. Самую важную информацию я уже собрал. Туземцами командует какой-то важный перец, по виду — аваллонец благородного происхождения. Очевидно, именно он объединил туземцев и, возможно, именно он научил их приручать больших хищных птиц. Почему он не хочет иметь никаких дел с Аваллоном? Скорее всего, он когда-то с кем-то крупно поссорился у себя на родине. С кем-нибудь из правительства или даже с королем. Не исключено, что он подготавливает тут армию вторжения.
Версия очень убедительная, но есть одна деталь, которая меня смущает. Эллепийскому королю на вид лет тридцать, не больше. Птицы появились двадцать лет назад и тогда же, по словам орков, эллепийцы начали действовать организованно. Он что, стал королем в десять лет? Хмм… А может, с Аваллоном поссорился не Заур-ас… и т. п., а его отец? Но ведь Заур — король, значит, его отец уже умер?.. Ладно, это уже все домыслы. Надо сбежать и доложиться начальству, а там пусть сами разбираются. Миссию я свою выполнил, и повышение в звании мне определенно светит.
Но прошел месяц, а сбежать так и не получилось. Нет, я не был связан, и в камере не сидел, но попробуй-ка сбежать, если палатка, в которой ты живешь, стоит посреди военного лагеря, а твоя внешность
Из палатки меня выпускали только к выгребной яме (в сопровождении все той же роты почетного караула), и, раза два или три в неделю — к королю на обед. Видать, и впрямь заинтересовал его я. Кушаем, общаемся. Король меня расспрашивает. Все что-то выведать хочет, поймать на каких-то нестыковках. Только не получается у него никак. Потому как я ему спокойно всю чистую правду про себя рассказываю. Как с пиктами сражался, как у Оттона служил, как к Ланселоту перевелся. Когда начинает расспрашивать о численности войск, вооружении или о чем-нибудь еще таком — подальше посылаю, потому как это военная тайна. Вежливо посылаю, само собой, не прямым текстом. А то вдруг и впрямь разозлится и к палачу отправит…
Начал я уже потихоньку скучать и даже подумывать стал, а не вспомнить ли мне, что я все-таки киммериец и не напасть ли по этому поводу на моих десятерых охранников, одной табуреткой вооружившись — как произошло одно событие, которое все с ног на голову поставило. Или с головы на ноги, это уж как посмотреть.
Дело было так. Сидим мы как-то раз с королем, увлеченно обсуждаем преимущества киммерийских клеймор перед седельными мечами аваллонцев. Тут откидывается полог палатки, поспешно входит какой-то человек (по виду, кстати, тоже аваллонец) и с порога говорит:
— Принц Марк, мой господин!..
Эллепийский король приказал ему заткнуться, но поздно. Слово не воробей. Я на своем месте сижу, полнейшее равнодушие изображаю. Ну-ну. Для эллепийцев король, а для аваллонцев — принц. Очень интересно. А что принц Марк — это вдвойне интереснее.
Пошептались они о чем-то, после чего Марк своего человека отпустил и к столу вернулся.
— Так вот, значит, как вас на самом деле зовут… — Сказал я.
— Угу. — Согласился эллепийский король. — Кстати, ты не обидишься, если я скажу, что теперь тебе придется задержаться у меня в гостях на ОЧЕНЬ ДОЛГОЕ время.
— Подождите! — Отмахнулся я. — Не об том речь! Сколько вам лет?
— А что?
— Да так…
— Если «да так», то лет мне столько, на сколько выгляжу.
— Хмм… — Я почесал подбородок. — А я думал, больше.
— Может, и больше. И что с того?
— Да так… Вы когда в последний раз в Киммерии были?
— Лет двадцать тому назад. А может, и больше. А в чем дело?.. Ответишь еще раз «да так» — отдам палачу, ей-богу!
— Подождите, подождите!.. — Я разволновался. — Тут уже не до палача! На два вопроса ответьте. С вами, когда вы в тот раз в Киммерии были, ничего особенного не происходило?.. Ну, может напали на вас или там… ранили…
Взгляд Марка стал ледяным.
— Что-то ты слишком много про меня знаешь. — Сказал он мне недобрым каким-то голосом. — Кто ты такой? Откуда ты все это узнал? Кто тебя подослал? Мордред? Еще кто-нибудь из Семьи?.. Отвечай! А ты, — Марк кивнул ближайшему слуге, — дуй к палачу и скажи ему, чтобы готовил инструменты. Все, лопнуло мое терпение!
— Последний вопрос! — Уже почти закричал я. — Клянусь, последний! Как звали женщину, которая вас лечила?
— Какое тебе дело?! Почему это тебя интересует?!
— Просто ответьте — и все!
— Ты что, пытаешься устроить допрос МНЕ??? Аваллонскому принцу???
— Нет!!! Неужели так трудно назвать одно имя?!
— Ладно. — Сказал Марк. — Я дам тебе шанс. Не знаю, как ты все это сумеешь объяснить, но нам с тобой предстоит долгий разговор. Сбежать ты все равно не сумеешь. А девушку звали Хильтруда.
Так я и думал! Все сходится!
— Ну, — поторопил меня Марк. — Я готов выслушать твои объяснения.
Набрав в грудь побольше воздуха, я выдохнул:
— Здравствуй, папа!
Марк молчал, наверное, минуты две. От радости, должно быть. На лице — такое выражение, как будто его пыльным мешком из-за угла треснули. Я тоже расчувствовался.
Когда Марк слегка в чувство пришел, начал он меня вопросами пытать и расспрашивать всячески. Все поверить не может, что на него такое счастье свалилось.
— У Хильтруды родинка на какой щеке? — Спрашивает, подозрительно на меня посматривая. — На правой или на левой?
— На шее у мамы родинка есть. — Отвечаю спокойно. — А на щеках нету.
В конце концов, вроде, успокоился он. Стал другие вопросы задавать.
— За достойного хоть человека она замуж вышла? — Спрашивает с грустью.
— Ни за кого она не вышла. — Говорю раздраженно. — И даже догадываюсь, почему. А ты, батя, мог бы и зайти в гости. Узнать что да как. А то знаешь, как меня в детстве называли?
— Да, тут я неправ был. — Кивает смущенно. — Хотел зайти. Честно, хотел. Но все как-то… — Махает рукой. — А потом думаю: поздно уже идти. Давно она, наверное, замужем.
— Ну, а теперь?
— Я сделаю Хильтруду Эллепийской королевой. В золоте ходить будет. Сколько уже лет на свете живу… — Папа задумался и стал что-то мысленно считать. — Восемьсот уже есть?.. Да, вроде… Восемьсот лет уже на свете живу, а сын у меня — первый!
— Как восемьсот? — Обалдеваю я. — Так ты, значит, тоже…из этих… из неумирающих…
— И ты.
— Я не буду стареть?
— В общем, нет. От старости до сих только один бессмертный умер. Да и то — почти все уверены, что это не от старости, а от того, что его отравили.
— Хм. А ты не мог бы рассказать поподробнее?..
