И при этом до сих пор оставался вне поля зрения российских спецслужб. Прошляпили, упустили?!
Нирванов попробовал догадаться – почему.
Будучи в эмиграции, никто из членов семьи не занимался подрывной деятельностью, не состоял в антисоветских организациях, не обливал грязью советскую власть. Словом, как говорится, не лез на рожон. И отец – бывший офицер царской армии, и сам Андре Орлофф вели крайне скромный образ жизни, титула своего никогда не афишировали, так что об их знатном происхождении не ведали даже ближайшие друзья. Одним словом, если воинские заслуги младшего господина Орлофф, воевавшего в Африке, и представляли интерес, то исключительно для самих французов. Предположительно, во французских банках у них никогда не было крупных счетов и Орловы ничем не выделялись среди французских семей среднего достатка. Да и потребности их всегда были умеренными. Андре так и не обзавелся женой, которая могла бы внести свежую струю в их скромные запросы.
Зато канадский период жизни графа, несомненно, заслуживал внимания. Нирванов вновь не удержался от мата – налицо было явное упущение канадского резидента. Орлофф и в Канаде старался оставаться в тени, но не обратить внимания на него как на успешного бизнесмена с такой звучной фамилией – это было серьезным проколом. Во всяком случае, коммерческий талант, благодаря которому Орлофф сумел скопить огромное состояние, не вызывал сомнений.
Орлов владел промышленными предприятиями, его агенты по всему свету активно работали с ценными бумагами. Крупные пакеты акций самых разных компаний приобретались на собственную фирму с романтическим названием «Черный тюльпан». В отчете фирма была упомянута вскользь, однако Нирванова озадачило название. Не духи же он в выпускает?!
Ни на кого больше не рассчитывая, полковник решил покопаться в Интернете. Порой из легальной прессы можно почерпнуть гораздо больше полезного и интересного, чем из конфиденциальных источников.
Он сел к компьютеру и нетерпеливо уткнулся в экран. Через минуту на мониторе появилось три статьи, где упоминалась канадская фирма «Тюльпан». Одна – это сразу стало понятно – к Орлову никакого отношения не имела, там тюльпан фигурировал как цветок, и было непонятно, почему вылезла эта публикация. Две другие действительно касались фирмы «Черный тюльпан», но фамилия владельца не упоминалась, а речь шла лишь о двух направлениях деятельности: спекуляции ценными бумагами и благотворительности. Компания слыла большим меценатом...
Полковник зримо представил лица резидентов, которым накануне адресовал свои запросы. Наверняка сочли его сумасшедшим. В Интернете столько понаписано об Орлове, а этот столичный чиновник требует чего-то еще. Смешно, если не глупо.
Прежде чем выключить компьютер, Нирванов еще раз просмотрел первую статью и понял, что чуть не прозевал то, что подсознательно искал. «Цветочное» название для своей статьи журналист использовал, скорее всего, как художественный прием, а дальше речь шла ни много ни мало о противоракетном боевом комплексе!
Вот тебе и «тюльпан»! Значит, он не ошибся. Как в воду глядел. За легкомысленными названиями нередко скрываются серьезные производства, которые не желают себя афишировать. Особенно в России – «Град», «Тополь»... Да зачем так далеко ходить? Одна легендарная «катюша» чего стоит! Словом, только противоракетных комплексов не хватало их департаменту! Ведь такое одиозное наследство многим из их ведомства встанет поперек горла. Ну почему Орлов не обратил свой недюжинный талант на зубную пасту или на мыло? Впрочем, кто точно знает, что лучше, а что хуже? Пусть в таком случае дело забирает военная разведка.
Глеб Валентинович удовлетворенно отвалился в кресле и на какое-то мгновение облегченно вздохнул. Но как скоро выяснилось, поторопился.
– ГРУ, говоришь. Их клиент? – ехидно переспросил Островцов, когда Нирванов с докладом попал к нему в кабинет. – Вот прямо так, на блюдечке, им и выложим! Что-то не узнаю я тебя, Глеб Валентинович. Притомился, что ли? Может, директором ведомственного санатория тебя порекомендовать? Подыщем вакансию. Будешь «стучать» на отдыхающую номенклатуру, работа непыльная. Значит, так! По части этих самых «катюш» или, как их, «тюльпанов», я наведу справки. Не сомневайся. Кому охота голову класть на плаху? Более того, я почти уверен, что ГРУ или внешняя разведка осведомлены об этих военных штучках. А вот миллиарды... Они как-то мне ближе. И на чем этот твой граф нагрел руки – на одеколоне или на ракетах, меня совершенно не волнует. Наша святая обязанность вернуть их Родине. Так что приступай, полковник, к работе по обычной схеме. А дальше разберемся. Все! Свободен!
Покидая кабинет шефа, Нирванов поймал себя на мысли, что о возвращении наследства Орлова в страну Островцов сказал как-то не очень уверенно. Так или иначе, в департаменте завелась папка «Канадское наследство», которую полковник держал исключительно при себе. Материалов в ней накопилось много, но по большому счету дело не двигалось. Перспективным оказалось лишь направление, касающееся адвоката Розинского. Чтобы тот вновь прилетел в Россию, его, как рыбку на крючок, поймали соблазнительной дезой, запущенной через Инюрколлегию, что якобы отыскали наследников. Розинский буквально через три дня прилетел и не оставил камня на камне от информации о «кандидатах». Не так, не то, не те... Другого нельзя было ожидать, поскольку Нирванов намеренно шел на подлог, лишь бы тет-а-тет изучить адвоката. Розинский не понравился одному из руководителей Инюрколлегии, под которого решил «косить» Глеб Валентинович. Завербовать такого вряд ли удастся. Парень явно не беден, и предлагать ему деньги бессмысленно.
Единственно, что удалось выудить чиновнику Инюрколлегии, – это нечаянное упоминание Марка Розинского о неких фамильных ценностях графа, которые действительно существовали и хранились в нескольких лондонских банках. Ни стоимость, ни их описание адвокату были неизвестны, поскольку сам их перечень находился в приложении к завещанию, хранившемуся за семью печатями где-то в Канаде еще с той поры, когда Розинский не был поверенным графа.
Полковник заикнулся было о раритетах, но и об этом Розинский мало что знал. Кстати, по условиям предварительного завещания сам адвокат узнаёт обо всем лишь после смерти графа. А вот Инюрколлегия об этом не узнает никогда, так как в самом завещании о них упомянуто лишь в денежном эквиваленте. Так что как ни крути, сначала граф должен был отойти в мир иной, а потом адвокату поручалось разыскать наследников.
Не беда, решил Нирванов, есть другие уловки, чтобы привлечь Розинского. Тем более что он оказался слаб по части прекрасного пола. И молоденькой сотруднице коллегии с экзотическим именем Камилла удалось завязать с ним интимные отношения. Но при этом торопить события Нирванов ей строго-настрого запретил. Ему было достаточно того, что адвокат возжелал чаще бывать в России не только ради поиска наследников...
Уже год как нет в органах Островцова – его отправили на заслуженный отдых, а на самом деле «под крышу» какого-то крупного банка, а в папке «Канадское наследство» главного как не было, так и нет. Наследников-то нет.
Новое руководство полковника особого интереса к наследству Орловых все эти годы не проявляло. Ему, судя по всему, было не до этого. Зато бывший шеф продолжал иногда названивать, интересоваться. И каждый раз, отвечая на звонок, Нирванов по привычке подтягивался. Порой у него создавалось твердое ощущение, что Островцов, несмотря на уход от дел, по-прежнему курирует операцию. Так это или не так, он не знал, но отставному начальнику всегда отвечал бодро: новостей по делу о наследниках нет.
И это было правдой. Пока из ГРУ не пришла злополучная информация о смерти графа Орлова. И еще вот это: «Орел улетел, орлята не появились», – прочитал Нирванов шифрограмму, доставленную из ГРУ в том же пакете, и снова усмехнулся. Вечно они там мудрят, натягивают вес: ведь сообщение о смерти графа опубликовано в прессе. ГРУ не сочло необходимым пересылать расшифровку, а сам Глеб Валентинович прочитал ее буквально: «Граф умер, наследников как не было, так и нет».
Что и говорить, удружил граф. Надо же было скончаться так не вовремя! Придется идти на доклад, недовольно подумал Нирванов.
– С чем пожаловали? – любезно встретил его новый начальник главка Градов. – Судя по кислому выражению вашего лица, ни с чем хорошим.
Виктор Викторович Градов имел смутное представление о том, чем занимался департамент Нирванова. Следить за поведением соотечественников за рубежом? Ну и отлично! Что может быть безобиднее? Но по мере того как Нирванов излагал тему, с которой явился, лицо генерала все более и более мрачнело.
– Да, негусто, – произнес он наконец. – И неужели за все это время не удалось отыскать наследников? Если они вообще имеются в реальности.
– Искали. Не раз нашим экспертам, людям из Инюрколлегии, казалось, что вот они, орловские наследники, ан нет...
– Ладно. Допустим, наследников не акцептовали. Но ведь оперативные мероприятия были?
– Были, само собой, – оживился полковник, но тут же потух. – Я не считал их каким-то серьезным достижением. Это как на кухне. Кому важно, из чего варили борщ? Главное, чтобы он был вкусным. А у нас ни два ни полтора. Никак...
– Хватит заниматься самокритикой, – оборвал начальник. – Выкладывайте. У меня создается впечатление, что вы или вообще забросили это дело, или сами забыли, какие проводили мероприятия.
– Пожалуй, был только один серьезный результат, – решился наконец Нирванов. – Могу доложить, что в процессе поисков реальных наследников наши люди одновременно уничтожали все
