– От котла! – Он схватил меня за футболку и потянул на себя. – Кончай базар и раздевайся!
– О, – я попыталась отодвинуться и тянуть время, – здесь всё современно, похоже, что ты неплохо обеспечен…
– В деревне давно есть свет и тепло, – удивился он, – ты где живёшь, если не знаешь? В пещере?
– В пещере, – сквозь зубы процедила я.
– Точно, а я и забыл! – заржал Гена, обдав меня запахом гниющих зубов, – хватит тратить моё время, раздевайся!
Тон его переменился и не предвещал ничего хорошего. Он ещё раз дёрнул вверх край футболки, за который я уцепилась мёртвой хваткой и тянула вниз.
– Нет, не надо, – спину прошиб холодный пот, – хочу помыться в одежде.
– В одежде?
– Да, – я натянуто улыбнулась.
– Снимай!
– Нет, пожалуйста, так будет лучше, – по моей щеке покатилась слеза, а губы предательски задрожали, – пожалуйста, ну пожалуйста!
Он взял меня левой рукой за шею и притянул к себе. Меня заколотило со страшной силой, когда я почувствовала, как он сжимает правой рукой мою попу. Гена тяжело задышал и вдохнул запах моих волос. В моей голове промелькнула картина, как он набрасывается, увидев моё обнажённое тело. Этого допустить было нельзя.
– Гена, – я отвернула голову и посмотрела в потолок, – давай я посижу в ванне сначала в одежде, а когда привыкну к воде, то сразу сниму, ладно?
– Ты будешь моей. Сегодня. – Он внимательно посмотрел на меня. Его глаза горели бешеным огнём.
– Хорошо, – пролепетала я, – но сначала приму ванну.
Гена провёл носом по моей шее, жадно вдыхая ароматы, которыми я пропиталась за последнее время, и прикусил мочку моего уха. Зажмурив глаза, мне приходилось терпеть, сдерживая волну негодования, рождавшуюся внутри. Как же мне было противно!
Он разомкнул свои зубы и схватил меня за волосы:
– Я буду смотреть. Хочу видеть тебя всю!
– Ладно, – я стиснула от боли зубы.
– Полезай!
Сняв балетки, я залезла внутрь. Вода оказалась немного прохладной и обжигала раны. Усаживаясь, я заметила в области паха на его трениках напряжённость и округлила глаза, но тут же догадалась сделать вид, что ничего не заметила. Набрав в ладошки живительной влаги, я сначала напилась. Вода не доставала до краёв, поэтому вполне можно было окунуться с головой, что я и сделала. На несколько секунд моё тело расслабилось и понеслось куда-то ввысь. Когда перед глазами засверкали яркие звёздочки, я вынырнула и быстро задышала. По воде пошли грязные разводы. Одежда прилипла и стала тяжёлой.
Гена взял стул и уже сидел рядом, улыбаясь своими кривыми жёлтыми зубами. Я мысленно поблагодарила себя за то, что под моей футболкой имелся бюстгальтер. Вид призывно торчащих сосков мог подвигнуть Гену на жестокие и немедленные действия.
– Держи мыло, – сказал он и протянул советское «Земляничное».
– Спасибо, – я взяла его и уставилась на воду.
– Будешь хоть нормально пахнуть.
– Спасибо.
– Станешь сегодня женщиной, – довольно заявил Гена.
– Но… Я ещё не готова, – осторожно промычала я, намыливая лицо, которое жгло от мыла.
– Я буду нежен, – он вытер слюну рукавом.
Смыв мыло, я не поверила своим глазам: рядом с плитой на подоконнике лежал маленький серый телефон, один из первых появившихся на рынке, – старая «Моторола»-космонавт. Каких- то пять-шесть шагов! Но как отвлечь его внимание? Я отвела взгляд, чтобы он ничего не заметил.
– После ванны накрашу тебе ногти и подстригу волосы. Сам! – клятвенно пообещал он, улыбаясь.
Я молча разглядывала грязную пену.
– Мне так интересно, хочу всё сделать сам. Хочу узнать, как ты устроена.
– Так же, как и все.
– Нет, – Гена замотал головой.
– Да.
– Когда мама умерла, я раздел её и проверил, как она устроена. Когда у тебя месячные?
– А что? – испугалась я.
– Хочу посмотреть.
– Зачем? – Меня передёрнуло.
– И потрогать.
– Зачем?!
– Обожаю кровь.
– О господи…
– И попробовать на вкус. Как и всю тебя! – Гена наклонился поближе и прошептал: – У тебя там, в трусах, есть волосики?
У меня перехватило дыхание, я принялась остервенело намыливать волосы.
– Теперь есть…
– Это хорошо, значит, я сам тебе их сбрею! – Он потёр руки от сладостного предвкушения.
– Я сама могу…
– Будешь делать, как я сказал, поняла?!
– Поняла.
– Снимай уже футболку!
– Чуть позже, хорошо?
– Снимай!
– Может, у тебя есть шампунь? – Я вся сжалась в комок.
– Снимай, сука! Ты что, не поняла меня?! – Гена встал и, нагнувшись, схватил меня за волосы.
– Поняла! А-а-а! Поняла! Отпусти! Пожалуйста!
– Снимай, сука! Быстро! – орал он, запрокинув мне голову.
– Хорошо…
Я быстро нащупала в заднем кармане саморез. Достала, сжала в кулаке. У меня было две секунды, чтобы решить, куда ему его воткнуть: в шею или глаз…
3 июня 2009 года
Чудесный жаркий день. Я схватила сумочку, пропела одними губами «Люблю тебя» Мите, закрыла дверь кухни и лёгкой уверенной походкой прямо через зал ресторана вышла на улицу.
Мы с Сашей договорились прогуляться вместе в обед. Как всё-таки чудесно быть счастливой и влюблённой. Одетая в симпатичное жёлтое платьице и туфли на каблучке, я порхала над мостовой, улыбаясь новому дню. Работа спорилась, жизнь налаживалась. Ну что ещё нужно красивой молодой девушке?
Я купила смесь из орешков и изюма «Джамбо» для своего сладкоежки. Мне так нравилось о нём заботиться. Он очень уставал на своей скучной работе, но ведь это было всего лишь временно, пока мы не найдём ему дело по душе. За то время, что мы были вместе, мы успели влюбиться по уши друг в друга и стать единым целым. Оказавшись вдвоём, мы неизменно шутили, смеялись сами и смешили друзей. Я летела к нему на крыльях любви!
– Привет-привет всем, – я зашла в огромное, но почему-то вечно душное помещение автосалона. Блестящие новые машинки так и манили посетителей. Я знала, что Сашка тоже любит часами их разглядывать.
– Привет! – откликнулись, весело улыбаясь, Андрей и Люба, коллеги моего ненаглядного.
Я прошла дальше, где за углом стоял Сашин стол. Он сидел на своём месте, с интересом уставившись в
