«Вы уверены, что Майер не положит бочонок в сейф?»
«Он с ним не расстанется».
«Что бы там могло быть? – ломал голову Росси, заинтригованный словами патрона. – Неужто эликсир вечной жизни?»
Он отдавал должное уму Вацлава. Очевидно тот не сумел узнать, где Майер прячет бочонок. Но был уверен, что управляющий непременно возьмет его с собой на «Принцессу Мафальду». Уж не он ли приказал убить фрау Шнайдер?»
Мысли путались в голове Росси, он чувствовал жуткую усталость и решил отдохнуть до обеда у себя в каюте.
Между тем качка усиливалась. Лайнер вышел в открытое море: под ним простиралась невообразимая глубина, а над ним стояло столь же бездонное небо.
Росси, едва удерживая равновесие, спустился к себе в каюту, разложил вещи и прилег. Его подташнивало. В иллюминатор лилась яркая синева, от которой болели глаза. Он смежил веки, пытаясь представить, чем сейчас занимается Майер…
Вопреки ожиданиям, он вдруг увидел Клод. Она поправляла волосы, закладывая их за уши, и улыбалась. Ее улыбка показалась Росси горькой, брови были приподняты.
– Мне очень жаль… – повторяла она. – Очень жаль…
– Куда ты скрылась, Клод? Я хотел проститься…
– Навеки?
Росси растерялся, не зная, что сказать.
– Ты все-таки уехал, Пьер!..
– Я не мог поступить иначе.
На него, как это бывает во сне, снизошло прозрение. Он наклонился к ней и спросил:
– Кто ты? Та самая дочь фрау Шнайдер? Ты ведь замужем за французом? От него ты пряталась в Генуе?
Клод качала головой, продолжая улыбаться. Она не говорила ни да, ни нет. Ее губы беззвучно шевелились, а восхитительно длинные ресницы подрагивали.
– Раньше ты жила в Париже, я сразу это понял! Почему ты так внезапно исчезла?
– Мне пришлось, Пьер…
Она ответила на вопрос, который он не посмел задать ей. Впрочем, у него оставался простор для интерпретации. Что Клод подразумевала под словами «мне пришлось»? Свое бегство от мужа? Или убийство собственной матери? Последнее было слишком чудовищным, чтобы оказаться правдой.
– Я не верю, – прошептал Росси, пытаясь обнять ее. – Ты не могла…
Она ускользала, на лету превращаясь в лунный свет.
– Мы с тобой оба охотимся за одним и тем же…
– Я уступлю тебе право первого выстрела! – горячо прошептал Росси.
– Ты ничего не понял… Мне было хорошо с тобой. Невероятно хорошо, Пьер… В благодарность за наши утехи я не стану чинить тебе препятствий. Ты получишь то, что ищешь… но цена будет непомерно высока…
– Вернись, Клод!..
– Лилит не возвращается… даже если Господь посылает за ней трех ангелов…
– Лилит? Это твое настоящее имя?
– Почему ты не послушал меня? Тебе нельзя было уезжать. Нельзя было садиться на это судно.
– У меня есть обязательства…
– Будь они прокляты! – Клод металась, вздыхала и стенала, ей не хватало места в роскошной каюте первого класса. – Ты сам сделал свой выбор…
– Не сердись, Клод. Когда-нибудь я все объясню тебе, и ты поймешь…
– Нет! Поздно… Прощай, Пьер. Вот мы и расстаемся с тобой. Наступает час Черной Луны…
Росси очнулся. Черт возьми, он задремал и чуть не проспал обед. Надо еще успеть освежиться и переодеться…
* * *Поселок Роща
–Что у вас в руках, милая дама? – ухмыльнулся Лавров, наслаждаясь растерянностью и замешательством «призрака».
Как он и думал, это оказалось не бесплотное существо, а женщина – довольно привлекательная. Высокая, стройная, в платье из белого льна с кружевными прошвами по рукавам и подолу.
Она вскрикнула и бросила орудие для кошения травы на землю.
– Зря стараетесь, – язвительно заметил начальник охраны. – На рукоятке остались ваши отпечатки. Любой эксперт докажет, что эта коса побывала в ваших изящных руках.
Комплимент не доставил удовольствия прекрасной незнакомке. Хотя таковой она оставалась всего минуту. Лавров не сразу узнал Марианну Ветлугину только по той причине, что его внимание приковала к себе коса.
– Вы совершили роковую ошибку! – угрожающе заявил он, делая шаг вперед.
Женщина побледнела и попятилась. В ее глазах застыли отчаяние и страх. Она бы побежала прочь, но ноги не слушались.
– Не надо было возвращаться сюда, за этой опасной штуковиной… Вы выдали себя с головой, госпожа Ветлугина.
Лавров видел ее на фотографии, взятой из Интернета и предоставленной Морозовым. В жизни она оказалась более худощавой. Щеки запали, под глазами синяки, волосы потеряли блеск. Наверное, переживает, чтобы ее не посадили за убийство мужа.
– Я не… – у нее свело горло, и вместо слов вырвались невнятные звуки.
– На этом лезвии – кровь Ветлугина, не так ли? – пользуясь моментом, наседал Лавров.
Он был уверен, что это правда. Только тот, кто принес сюда эту косу, смог отыскать ее. Наверняка орудие было спрятано под бревном и замаскировано прошлогодними листьями. Его бы сам черт не нашел.
Марианна дрожала, не в силах вымолвить ничего в свое оправдание. У нее пропал дар речи, она буквально приросла к месту.
– Вижу, вы не носите траур, – язвительно заметил он. – Хотя о чем я? Палачи обычно не оплакивают жертв. Кстати, вам к лицу белый цвет.
«Она принимает меня за оперативника», – догадался Лавров и решил не рассеивать этого заблуждения. Напротив, использовать его в своих целях.
– Я… не убивала… – хрипло выдавила вдова. – Он сам…
– Ну да! Вам уже сообщили, что причиной смерти послужил инфаркт. Однако вы же не врач. Вы не поверили Ветлугину, когда он упал и закатил глаза. Вы решили, что он искусно притворяется, чтобы разжалобить вас. И полоснули его по горлу этой штуковиной. Зачем вы принесли ее с собой, если не собирались убивать мужа?
– Я… не приносила… я…
– Скажите еще, что вы впервые видите эту косу! Что вы нашли ее только что… совсем того не ожидая!
Она кивнула, прижимая руки к груди. Очень трогательный жест. Но ее уловка не возымела эффекта.
– Ваша песенка спета, госпожа Ветлугина, – сурово изрек Лавров. – Вам придется отвечать по всей строгости закона. Боюсь, вам не видать наследства, как собственных ушей. Разве не совестно убить человека из-за денег? Как вы могли? Вырядиться в белое и с косой наперевес предстать перед мужем,
