Тайная семья

— Хорошо. — Поли уселась на стол рядом с факсом. — Тебя дожидается очередная партия золота. Брилл прекрасно справляется, ну а что касается тех, гм, подозрительных расследований… — У нее сделался вороватый вид. — Давай просто скажем, что она заявилась из Канады. Верно?

— Верно, — эхом повторила Мириам. — Что еще с ней произошло?

— Она навестила в больнице твою подругу Ольгу. Потом заметила, что кто-то пытается преследовать ее на той территории, но очень быстро избавилась от хвоста. Ольгу уже перевели из реанимации, она успешно поправляется, но у нее остался шрам ниже линии волос и одна рука все еще на перевязи. Охрана… — Поли пожала плечами. — Что это за парни?

— А что такое?

— Последний раз, когда Брилл приходила туда, один, по ее словам, заметил, что Ольге пора отправляться домой. Что это могло бы значить?

— А, да. Вероятно, он один из ее родственников. Ты говоришь, что сейчас Брилл пошла к Ольге?

— Ну, наверняка. — Полетт нахмурилась. — У меня просто возникло странное чувство на ее счет. Большой ребенок, но при этом что-то скрывает. Так я думаю.

— Если бы она хотела убрать меня с дороги, для этого у нее была уйма самых разных возможностей, и она могла сделать это очень тихо.

— Да, — согласилась Полетт. — Не думаю, что она охотится за тобой. Мне кажется, здесь что-то еще.

— Я тоже так думаю. Мне просто хочется знать наверняка, что именно она скрывает. Учитывая, каким образом их с Карой подослала ко мне служба Энгбарда, она, вероятнее всего, просто доносит обо всем ему… Но если она работает на кого-то еще… — Факс издал «бип-бип» и начал выпускать очередную страницу скручивающейся бумаги. — Гм-м. Может быть, мне следует проверить голосовую почту.

Но она так и не стала этого делать. Вместо общения с телефоном она вернулась в ванную и почти час провела в тесной душевой кабине, где сначала помылась и как следует промыла волосы, используя моющие средства в таких количествах, какие в Новой Британии не снились даже богачам… а затем просто стояла, уставившись на собственные ноги, под дождем, горячим как кровь, удивляясь, действительно ли она вновь чистая. И раздумывая при этом о выражения на лице Роджера, когда тот готовился убить ради нее тайного агента полиции, о добродушном лице Бергесона, о высоких материях и о немногих друзьях. О друзьях, горячо веривших в политические идеи, которые Мириам считала само собой разумеющимися, о друзьях, которым не место на обещанной Смитом виселице. Виселицы ждали тех, кто похитил или убил Айрис — это, в свою очередь, привело Мириам к раздумьям о матери, о том, как мало времени она проводила с ней в последний год и как много вопросов так и не задала ей. Еще больше вопросов было к Роланду. А еще она вспоминала его лицо, когда он отвернулся, опечаленный ее отказом. Отказом, которого не понял, потому что в нем не было ничего личного. Это скорее был отказ тому миру, в котором он без всякого умысла хотел запереть ее, чем ему самому.

У Мириам было много пищи для размышлений — и в основном вещи малоприятные.

Она вышла из-под душа почти в таком же мрачном настроении, в каком пребывала в тот роковой вечер, когда впервые открыла медальон и «растворила врата разума», ведущие в мир, где все оказалось парадоксально худшим. «Откуда беспокойство? — задумалась она. — И почему я не брошу все это?» Главным ответом могла бы стать истинная любовь, если бы Мириам верила в нее. Но она была большой реалисткой: пока что ей нравилось обнаруживать Роланда в собственной постели и доводить его до изнеможения (тяга к нему иногда заставляла ее просыпаться, вырываясь из некрепкого сна в короткие часы затишья); однако в конце этой тропы наслаждений не было никакого уютного коттеджа на двоих. Мириам лишь раз, двенадцать лет назад, подержала на руках собственную дочь, поцеловала ее в голову и отказалась от нее. В течение следующих нескольких лет она ночи напролет сокрушалась по поводу этого решения, пытаясь предугадать будущее и решить, насколько оправданным был ее поступок.

Мысль завести другого ребенка, особенно дочь, в условиях удушающей политики Клана наполняла ее ужасом. Теперь она была большой девочкой, и идея рассчитывать на мужчину как на защитника не казалась ей привлекательной. Вряд ли она прошла через подготовительные медицинские курсы и колледж, развод, медицинскую школу и курсы усовершенствования, только чтобы попасть в такой переплет. Но опыт столкновения со всем этим был до того пугающим, что временами Мириам лежала без сна и пыталась отыскать в окружающем мире хоть какой-то здравый смысл.

Она прошла в спальню и присела в углу, на футон, что был ниже уровня кровати. Ее телефон по- прежнему лежал поблизости, на полу, подключенный к зарядному устройству, но не работал. Она подняла его, включила, дождалась регистрации в сети и вошла в «почтовый ящик».

«Для вас есть сообщения. Первое…» Далее послышался сиплый голос: звонок, записанный около десяти дней назад.

«Мириам?» Она выпрямилась: Энгбард! «Я все очень тщательно продумал и пришел к выводу, что ты права».

У нее отвисла челюсть.

— Вот чертовщина, — прошептала она.

«То, что ты говорила о моей службе безопасности, абсолютно верно. Ольга явно под угрозой. Пока она остается в больнице, но после твоего возвращения я поручу ее твоим заботам вплоть до Белтейна, когда я ожидаю, что вы обе появитесь перед советом Клана, чтобы доложить обо всех преследованиях».

Мириам обнаружила, что ее трясет.

— Есть что-то еще?

«Относительно твоей матери никаких новостей. Я буду продолжать поиски. Если найду что-то положительное, извещу вас. Очень жаль, что не могу рассказать ничего больше по поводу ее исчезновения. А в остальном будь уверена, что от тех, кто напал на нее, не останется камня на камне. Можешь звонить мне в любое время, но всегда помни, что мой коммутатор могут — если ты права — прослушивать. До свидания».

Щелчок. «Сообщение второе…» Мириам тряхнула головой.

«Привет! С вами говорят из „Кленморт Байнтри инвестмент“! Беспокоитесь ли вы о своей пенсии? Вы слишком…» — Мириам нажала на кнопку, удаляя запись.

«Сообщение третье…». «Позвони мне. Постараешься?» Это был Роланд, очень грустный. Она вновь нажала на «удаление», ощущая слабость в желудке. «Сообщение четвертое…» «Мириам? Ты на месте? Это Стив из „Геральд“. Позвони. Есть работа».

Это было последнее сообщение. Мириам несколько секунд разглядывала телефон, прежде чем передвинуть большой палец на кнопку «удалить». Перемещение на миллиметры казалось преодолением целых миль. Она отключила телефон.

— Неужели я только что сделала это? — обратилась она к пустой комнате. — Я только что отклонила предложение «Геральд»?

Она покачала головой и начала рыться в своем блестящем чемодане, подыскивая, что бы надеть. Чувствовала она себя очень странно, и, уже одетой, ей чудилось, будто она забыла что-то, но по крайней мере одежда была удобной и не стесняла движений.

— Странно, — пробормотала она и вышла в коридор в тот самый момент, когда наружная дверь распахнулась, запуская внутрь порыв холодного воздуха.

— Мириам! — Некто, облаченный в зимнее пальто, бросился вперед и обнял ее.

— Брилл! — Позади девушки был еще кто-то… — Ольга! Что ты делаешь здесь?

— А как ты думаешь? — Ольга с любопытством огляделась. — Как ты называешь это место? Что это за дом?

— Не знаю. Хотя предположительно это защищенный почтовый офис-«двойник». Брилл, проходи, что же ты там мерзнешь?

— Ох, извини, — сказала та очень серьезно. — Герцог… он передал тебе сообщение с леди Ольгой…

— Ну! Кофе? — Поли бросила на них один короткий взгляд и нырнула на кухню.

— Проходите. Садитесь. А потом расскажете обо всем, — распорядилась Мириам.

Они вошли, сбрасывая по пути теплую одежду: Ольга где-то купила выглядевший слишком