физиономии схлопотать. Ты видишь, какие машины он охраняет? Здесь люди даже не знают, что бывают такие купюры — сто рублей! Они меньше ста баксов и за деньги не считают!
— Безобразие! — громко возмутилась Катя, но Ирина шикнула на нее и пригрозила, что в следующий раз они с Жанной не возьмут Катьку на дело.
Жанна дождалась, когда пространство перед воротами опустеет, и рискнула подъехать ближе.
Охранник глядел косо, потом равнодушно отвернулся. Тогда она посигналила и высунула в окно руку с зажатой в ней стодолларовой бумажкой.
Бумажка была свернута в трубочку, и можно только поражаться силе зрения охранника, потому что он, видимо, издали разглядел достоинство купюры и крикнул подобревшим голосом:
— Чего надо-то?
— Сюда иди, — приказала Жанна.
Охранник подошел, осторожно ступая и не выпуская из виду открытые ворота.
— Вот эта машина — мере двухместный за этим — номером паркуется здесь? — не тратя времени на бесполезные разговоры, спросила Жанна.
— Серебристый-то? Аленкин? — спросил охранник, внимательно глядя на стодолларовую бумажку. — Паркуется, а как же. Эх, хороша ласточка!
— Ты кого имеешь в виду? — усмехнулась Жанна.
— Машину конечно! Алена — тоже девка видная, только мне на нее заглядываться смысла нету ничего не обломится!
Ирина подумала, что вряд ли охраннику когда-нибудь обломится и такая дорогая машина, как мерседес «SLK», но решила не злопыхать понапрасну.
— Ну и когда эта Алена сегодня уехала? — поинтересовалась Жанна.
— А вам зачем? — насупился охранник, как видно чувство долга пыталось одержать верх над жадностью. К тому же он явно симпатизировал Алене Деревянко.
— Въехала в нее сегодня утром какая-то дрянь на таком «мерседесе»! — решилась Ирина. — Сама виновата была, а сама скрылась.
— В это въехала? — охранник пренебрежительно пнул ногой ни в чем неповинную «девятку».
— Не в это, — отмахнулась Жанна, — на этом барахле теперь ездить приходится. Короче, когда машину со стоянки забрали, помнишь? Только не ври, все равно узнаю!
— А чего мне врать? — удивился охранник. Сейчас сколько времени — три часа? Так Алена где-то в два уехала. Весь дом знает, что Алена раньше часу не встает. Она у нас девушка ночного образа жизни. Вернулась в пятом часу утра, моя смена была, мы сутками дежурим. С утра я ее ласточку помыл, не машина, а игрушка! Ну, она и поехала в фитнесс-клуб или еще куда, я уж не знаю.
— Так до часу он здесь и стоял? — прищурилась Жанна.
— А куда он денется! — спокойно ответил охранник. — Алена над своей машиной трясется, никому не дает, это все знают.
— Вмятины на правом крыле не было?
— Да вы что! — возмутился охранник. — Говорю вам — Аленка трепетно к машине своей относится! Сразу бы в ремонт поехала, ежели что!
— Ну ладно, — Жанна сунула охраннику деньги и тронула машину с места.
— Этот «мерседес» можно вычеркнуть, — говорила Ирина, — стоянка тут частная, все друг друга знают, опять же из окна машины видно. Незаметно машину взять и на место поставить нет никакой возможности.
— Куда теперь? — горестно воззвала Катерина с заднего сиденья.
Ей было скучно мотаться по городу; в машинах она ничего не понимала, к тому же Жан на только что здорово поколебала ее представления о жизни. Катерина, хоть и была, несомненно, талантлива, но денег ее изделия приносили мало. Жанна уверяла, что Катька сама виновата — мол, мало работает, над каждым панно возится месяцами. Катя возражала, что ее панно — не бабушкины коврики, их на поток поставить нельзя. Нужно сначала обдумать идею, прикинуть на бумаге, как это будет выглядеть, подобрать материалы и цвета, чтобы сочетались, а еще ждать вдохновения. Жанна фыркала и говорила, что если бы она в своей работе ждала вдохновения, то все клиенты давно бы от нее разбежались.
Ирина в данном вопросе не знала кого поддерживать. С одной стороны — искусство есть искусство, а служение муз, как известно, не терпит суеты, а с другой стороны Катька действительно ужасная копуша. Теперь еще у нее появился муж, и работа окончательно стала. Это как раз Ирина очень хорошо понимала — ей ли не знать, сколько времени и сил отнимает семья…
Катерина жила не то чтобы бедно, но довольно скромно. И замужество никак этого не изменило, поскольку профессор Кряквин — хоть и был известен в мировых ученых кругах, но деньги зарабатывать он совершенно не умел.
Сто долларов для Катерины являлись весьма существенной суммой, и в голове не укладывалось, как можно просто так отдать такие деньги за ничтожную информацию грубияну-охраннику.
Катя скучала на заднем сиденье, а Ирина внимательно изучала карту города.
— В Юкки пока рано ехать, ближе к дому Елены Сергеевны Задунайской. Вряд ли мы ее дома застанем, все-таки время сейчас рабочее…
— Ты считаешь, что женщина, имеющая такую машину, работает сменами? — прищурилась Жанна.
— Угу, вот к примеру как ты…
Ирина помнила, конечно, что деньги на машину Жанна не заработала, а получила, так сказать, в качестве премии. Они втроем тогда снова влипли в передрягу, которая окончилась хорошо только потому, что Ирина сумела вовремя догадаться, в чем там подвох
— Если ты не веришь, что такой путь приведет нас к цели… — начала Ирина.
— Да я верю, — с досадой перебила ее Жанна, но понимаешь, даже если мы узнаем, что чей-то «мерседес» попал в аварию, что дальше? Мы же не можем прямо обратиться к владельцам и велеть им отдать камею.
— Это верно…
— И я вот все думаю и думаю, — тихонько заговорила Жанна, — допустим что ты права, и неизвестная женщина загримировалась под меня, а также достала где-то такую же машину. Но вот откуда она взяла ключ от ячейки? «Мерседесов», точно таких как мой, как мы теперь знаем, в городе пять штук, а ключ этот в единственном экземпляре, есть только у меня. Когда я сейф абонировала, меня специально предупреждали, чтобы берегла ключ. И я его хранила, как зеницу ока.
— Где ты его хранила?
— На работе, в сейфе. Туда, кроме меня, никто не ходит, у каждого нотариуса свой личный сейф.
И ключ этот я забрала оттуда вчера, потому что сегодня утром нужно было в банк идти.
— Расскажи подробнее про свой вчерашний день, — заинтересовалась Ирина.
— Я и сама об этом думаю. Вчера день выдался просто сумасшедший, у себя в кабинете я была только утром. Потом позвонили из одной фирмы, просили приехать для консультации. Фирма солидная, давно с ними работаю, я и поехала. Дальше, старуха одна, Неудобова Варвара Ильинична снова начала фордыбачить. Вот, я тебе скажу характер! Жанна оживилась, и глаза заблестели. — Вот уж попортила она крови родственничкам! А ты, Ирка, еще меня ругаешь, да я по сравнению с этой мадам Неудобовой просто цветочек невинный полевой!
— Это потому что ты еще молодая, — послышался Катин голос с заднего сиденья, — неизвестно, какая ты будешь в старости, скорей всего чту самую Варвару Неудобову за пояс заткнешь!
— Можешь не волноваться, я до старости не доживу! — буркнула Жанна. — Если не удастся камею найти, я и до конца месяца не доживу!
Ирина повернулась к Катерине и, грозно сверкая глазами, показала ей кулак.
— Прости, Жанночка, — тут же пристыженно забормотала Катя, — я понимаю, ты нервничаешь, но мне так скучно.., а вы все время секретничаете. Договорились все делать вместе, а вы меня не
