Немало своей фантазии Анель Судакевич отдавала и цирку.
И вот — бутафорский лев для клоунады «Маленький Пьер».
Много часов артисты провели в мастерских Большого театра, обсуждая с бутафорами, как сделать фигуру льва, чтобы при ударе стремянкой у нее отваливалась голова, но при этом она не ломалась бы и не крошилась: ведь отбивать-то голову придется на каждом спектакле! А полицейские дубинки? Как сделать их настоящими на вид и в то же время чтобы при ударе не было больно? Кто-то из артистов подсказал: «Возьмите велосипедную камеру, сложите ее пополам, вставьте в матерчатый чехол, надуйте, и у вас получится дубинка». Попробовали. Получилось здорово: было полное впечатление, что дубинка тяжелая, так как при ударе раздавался громкий звук, а никакой боли артист не чувствовал.
Возникла сложность и с велосипедом, на котором в сценке появлялся Безработный. Попросили, чтобы цирк приобрел для клоунады велосипед. Но в главке сказали, что велосипед — это капитальное приобретение, на него нужны специальные фонды. Сначала надо подать заявку, и на будущий год, если разрешение будет получено, велосипед купят. Выручил дядя Ганя — он подарил клоунаде свой старый, купленный еще до Революции, немецкий велосипед «Дукс», который выглядел вполне на зарубежный манер и прослужил клоунам верой и правдой несколько лет.
Из воспоминаний Юрия Никулина: «Ночь. Тускло горит фонарь. На скамейке, стоящей неподалеку от статуи льва, спит Безработный… Так начинается клоунада 'Маленький Пьер'.
Действующих лиц немного: подросток Пьер, два полицейских и Безработный, который помогает мальчику одурачить полицейских. Многое в сценке зависело от мальчика. Юного исполнителя нашли быстро. Бывший цирковой борец Б. Кал-мановский (он выступал в свое время с Иваном Поддубным) работал инспектором в главке и жил с семьей в маленькой комнатке при цирке. Его десятилетний сын Саша, стройный, хрупкий мальчик с ангельским лицом, сразу всем понравился. Родителей уговаривали долго — те не соглашались. Наконец мальчик приступил к репетициям… и на второй уже день упал со стремянки и сломал руку.
Стало ясно: для работы нужно брать крепкого, тренированного циркового парня. Марк Соломонович посоветовал поговорить с Сергеем Запашным. В то время в программе цирка с огромным успехом шел номер двух акробатов — братьев Запашных. Младшему — Славику — было двенадцать лет. Работали они замечательно. Мало того что показывали сильные трюки, братья и выглядели необычайно артистичными. Разговор со старшим братом Сергеем занял несколько минут. Он сразу же разрешил взять в клоунаду Славика, сказав, что тому эта практика пойдет только на пользу. У Славика Запашного сразу же всё пошло хорошо. Настоящий цирковой паренек, он все схватывал на лету».
Как-то, ожидая начала очередной репетиции, Никулин сидел в зале, а рядом с ним примостился на ступеньках маленький мальчик, сын уборщицы. На манеже шла репетиция какого-то номера с оркестром. Музыканты исполняли заунывную мелодию, по ходу которой раздавались резкие, короткие аккорды с ударом барабана. Когда раздался один из громких аккордов, Никулин, сделав вид, что испугался, вздрогнул. Мальчик, увидев эту его реакцию, засмеялся. Снова аккорд. И снова Никулин вздрогнул. Мальчик снова в смех. Так продолжалось несколько раз. Никулин подумал: «А что, если в 'Маленьком Пьере' это повторить?» Так и сделали: по ходу сценки в какой-то момент полицейский остается один, ему страшно, и каждый резкий, неожиданный, зловещий аккорд в оркестре пугает его, и он вздрагивает… Как и ребенку, зрителям тоже было в этот момент смешно.
Когда репетиции подошли к концу, клоунаду захотел посмотреть директор цирка Байкалов. Но Марк Местечкин решительно заявил:
— Просматриваться будем только на публике. Пусть начальство приходит и смотрит вместе со зрителями.
Первая проба — и сразу на зрителе! Был утренник, цирк полон ребятишек. Все боковые проходы заполнили артисты, участвующие в программе: цирковые артисты всегда смотрят новые работы товарищей. Где-то в амфитеатре стоял Байкалов.
— «Большие дела маленького Пьера. Сценка из жизни современной Франции!» — громко объявил Александр Борисович Буше.
Погас свет, и с балкона, от оркестра, полились первые звуки музыки…
Дети приняли клоунаду восторженно, не замечая в ней никакой политической подоплеки, и со всей детской непосредственностью переживали за судьбу маленького Пьера. В эпизоде, когда полицейские тихо подкрадываются к мальчику, а Пьер их не видит, ребята подняли такой крик («Полицейские! Полицейские! Беги!»), что Никулин и Шуйдин даже растерялись. После выступления они стояли за кулисами, мокрые от пота, едва держась на ногах, потому что полностью выложились за девять минут репризы. А их обнимали и поздравляли с успехом артисты, униформисты и какие-то совсем незнакомые люди.
Через неделю Байкалов распорядился попробовать этот, как считалось, детский номер вечером на взрослой публике. Вечерний зритель тоже принял номер тепло, люди много смеялись. После выступления Никулину и Шуйдину даже пришлось вернуться на манеж и еще раз поклониться.
С «Маленьким Пьером» Никулин и Шуйдин выступали в Москве до окончания сезона. К концу сезона им сообщили, что они должны, как и все цирковые артисты, начать работать по городам Союза, то есть на «конвейере». И опять перед клоунами встал вопрос — с каким репертуаром?
ФИЛАТОВ, ВЕНЕЦИАНОВ, КИО И ДРУГИЕ
Так с каким же репертуаром начинать самостоятельную жизнь? «Наболевший вопрос» Никулин и Шуйдин показывать на «конвейере» не могли — почти во всех цирках коверные исполняли этот номер, увы, не спросив на то согласия авторов. Оставался только «Маленький Пьер». Но кто будет играть мальчика Пьера? Сережу Запашного, который исполнял эту роль в Москве, уже направили в провинцию по разнарядке. Искать в каждом городе подростка и репетировать с ним было невозможно. В каждом городе на «конвейере» артист работает месяца полтора-два-три. Только успеешь найти мальчика, отрепетировать с ним, научить его трюкам — и всё, пора уезжать. А в другом городе, что же — снова искать мальчика для пантомимы? Что делать, как выйти из непредвиденной сложной ситуации, было неясно. Решение неожиданно придумала Лидия
Ивановна: «А пускай Таня побегает. Она маленькая, худенькая, наденет брюки и вполне сойдет за мальчика».
Татьяна тут же загорелась этой идеей и решила попробовать. Обрезала косички, и они с Юрой начали репетировать — сначала на даче в Кратове. А уже в середине лета 1951 года Никулин отправился на прием к заведующему художественным отделом Союзгосцирка Рождественскому и рассказал ему об идее ввести Татьяну Никулину, свою жену, в номер. Рождественский, прежде чем принять решение, захотел увидеть номер с новой артисткой. Увидел и дал свое согласие на работу Татьяны в «Маленьком Пьере». Жену Никулина оформили ученицей на копеечную ставку, и Таня, бросив учебу в институте, — она ушла с третьего курса Тимирязевской сельскохозяйственной академии, — обрекла себя на скитания, постоянные разъезды…
Самостоятельная жизнь… Радовался ли этому Никулин? И да, и нет. Конечно, учеба в студии клоунады, работа под руководством Карандаша, а потом в клоунской группе Московского цирка — всё это дало ему опыт, помогло сделать первые шаги в овладении профессией. Но вот что и как делать, где жить — эти вопросы всегда решали другие люди, а теперь придется всё решать самостоятельно. Для такого человека, как Никулин, по характеру не очень решительного, можно даже сказать осторожного, человека, которого пугают неизвестность и перемены, — это было серьезное испытание. И поэтому, когда артисты готовились к первой самостоятельной поездке в Калинин, куда получили разнарядку, Никулин волновался едва ли не больше, чем когда-либо. Как там встретят? Как примут зрители? Как устроится с жильем?
