– Да торгует он наркотой, – уверенно заявил Шепель. – Чтобы держать на крючке проституток, дурь ему просто необходима. Да и для вовлечения в проституцию малолеток без нее не обойтись. Наркозависимый человек ради дозы способен на все. Он не только себя, мать родную продаст, лишь бы ширнуться. Но это пока не столь важно для нас с Самойловым. Мы-то что можем делать?
– Работать по своему плану. Надеюсь, вы уже определились, как действовать, дабы накрыть притон, где содержится Ольга Шевцова, и место содержания детей?
Поднялся Тимохин:
– План у майора Шепеля и старшего лейтенанта Самойлова разработан, но для его реализации требуется поддержка еще как минимум двух офицеров группировки.
– Так выдели им ребят из своего «Ориона».
– Есть, товарищ генерал! Разрешите мне курировать действия подгруппы Шепеля?
– Ты, Саня, командир группы, это твоя обязанность. Моего разрешения в данном случае не требуется. Считаешь нужным курировать группу? Ради бога! Но учти: ты будешь нужен и при проведении других мероприятий по этому делу.
– Я понял, Сергей Леонидович. Майору Шепелю доложить план ближайших действий?
– Ты ознакомлен с ним?
– Так точно.
– Этого достаточно. Мне нужен лишь доклад о результатах реализации задач этого плана. Пока решается вопрос по продолжению или закрытию проекта «Эльба», мы займемся «крышей» Черканского.
– Дело может оказаться громким, – заметил Самойлов, – если его дадут довести до конца.
– Мы, Сережа, – я имею в виду подчиненную мне службу, – дела всегда доводим до конца. Пора бы запомнить это.
– Извините, Сергей Леонидович, не то сказал…
– Короче, если вопросов ко мне нет, работайте. Но, Александр, – Феофанов повернулся к Тимохину, – только по обозначенный цели. На вас пока освобождение обитателей барака и ликвидация точек их использования. И не более того.
– У меня вопрос, – поднялся майор Шепель.
– Да, Миша?
– Когда отработаем план освобождения рабов, неизбежным станет вопрос, куда девать детей, инвалидов и женщин. Их может оказаться достаточно много. Семью Шевцовых я беру на себя. А остальных?
– Что значит семью Шевцовых ты берешь на себя?
– Им поможет начать новую жизнь мой тесть. Возможно, он и другим поможет, но не всем же…
– А этого от него никто и не требует, и не просит. Если добровольно кому-то поможет – хорошо; нет – не беда. Вы пока готовьте акцию, а мы тут в штабе решим, что делать с рабами после их освобождения. На произвол судьбы не бросим! Еще вопросы?
– Больше вопросов нет, – ответил Тимохин. – Разрешите идти, товарищ генерал?
– Напоминаю: доклад мне по результатам реализации плана Шепеля и Самойлова. Идите!
Офицеры боевой группировки вышли из кабинета начальника Управления и обосновались в курилке.
– Кого тебе выделить, Миша? – спросил Шепеля Тимохин. – Впрочем, можешь не отвечать. Конечно, Кима и Дрозденко, угадал?
– Ну, почему именно Леню и Андрюху? Кого выделишь, тех и возьму. Это без разницы. А вот кураторство твое, честно скажу, мне не по душе.
– Что так?
– Да ты ведь одними докладами достанешь…
– По-моему, ты забываешься, майор!
– Ну вот, началось…
– Еще ничего не началось… В общем, так. Завтра работайте по обнаружению места содержания Ольги Шевцовой и уточнения базы содержания малолетних рабов. Дальнейшее уточнение задачи – по результатам этой работы. И помните: теперь вы действуете самостоятельно, но в рамках плана масштабной операции. Выполняете служебное задание.
– Как поддерживаем связь? – уточнил Шепель.
– По необходимости, используя мобильную связь. При невозможности использования сотовых телефонов применяем станции малого радиуса действия «Блик», с увеличением зоны их действия… Завтра жду от вас новостей. Ким и Дрозденко прибудут к вам по первому требованию.
– Я могу их без тебя вызвать? – спросил Шепель.
– Нет. Еще вопросы?
Михаил бросил окурок в урну:
– Вопросов нет, товарищ полковник.
– Ну и замечательно. Не смею задерживать. – Тимохин повернулся к Самойлову: – Ты до утра у Туркина останешься или тебя подбросить до городка?
– Останусь с Шепелем, – ответил связист отряда «Марс».
– Дело твое. До связи, парни!
И Шепель с Самойловым уехали на квартиру нефтемагната.
Тоня, отдохнув, вечером смотрела телевизор. Ей старались не мешать. Ничего нового она больше не вспомнила.
В 8.3 °Cамойлов подвел «Форд» к стоянке у ВДНХ. По тротуару, явно нервничая, уже ходил от ларька к ларьку узбек Юлдаш. Шепель вышел из машины, подошел к верзиле-гастарбайтеру:
– Салам!
– Ай, ваалейкум ассалам, начальник, – радостно воскликнул узбек. – Я боялся, что вы опоздаете или не приедете.
– Мы свое слово держим. А ну-ка быстро, где был ночью, с кем базарил, о чем?
– Вай, на хате земляка. Он по делам уезжал. Дома один был, ни с кем не базарил.
– Не обманываешь?
– Клянусь!
– Ладно, я тебя предупредил…
Шепель подал сигнал Самойлову. Из машины вышла Тоня.
– Ты, случаем, Рябого не знаешь? – спросил Юлдаша Михаил.
– Какого Рябого?
– Который частенько к сутенерше Зинке наведывается.
– Нет, такого не знаю, даже не видел. Хотя…
– Что «хотя»? Ну?
– Может, я ошибаюсь, но как-то прямо у забора нашей стройки встала старая вишневая «семерка». Из нее вышел мужик с рябой рожей. Но он не один был. С ним была молодая женщина. Ай, такая красивая, но худая. А я толстых люблю…
– Я это уже слышал. Когда точно останавливалась у вашей стройки вишневая «семерка», помнишь?
– Нет, уважаемый, только время. Обед был, где-то, значит, часа в два. Меня за хлебом послали, я и увидел эту «семерку». Еще водителю, рябому этому, посоветовал отъехать в сторону – рядом экскаватор работал, мало ли что…
– А он что?
– Он послал меня на… И ушел с женщиной.
– Куда они пошли?
– К переходу.
– Откуда зашли в переход?
– Да отсюда, что ближе.
