Крон заговорил четко и уверенно, без привычной медлительности и перерывов в речи. Казалось, будто он читал книгу или рассказывал эту историю уже бессчетное количество раз.
«ДАВНЫМ-ДАВНО, люди жили на одном-единственном острове. Со всех сторон их окружали широкие океаны, и они полагали, что были одни. Люди росли и спустя некоторое время заметили вдалеке другие острова. Когда они полностью изучили свой остров, покорили все вершины и заглянули под каждый камень, их заинтересовали другие земли, и люди попытались добраться до них. Но, не одолев и сотой части пути до ближайшего острова, они поняли, что океаны для них были слишком глубокими и холодными. Люди вернулись обратно и долгое время занимались другой работой.
Со временем на острове людей начали заканчиваться вода, еда и воздух, поэтому они вновь обратили свой взор на дальние острова. Не в силах перенести холод океанических глубин, они изобрели Каменных Людей, которым предстояло стать на их место. Те же, в свою очередь, создали Стальных Людей, которые должны были стать их руками и глазами. И вместе со своими слугами Каменные Люди начали путешествовать по глубоким океанам. На далеких островах они обнаружили множество удивительных и диковинных вещей, но ничто по своей странности или скверне не могло сравниться с тем, что плавало в водах между ними — вечно голодные существа, которые были древнее самих людей.
Но твари из глубин жаждали настоящую жизнь людей, а не подобие существования Камня, поэтому Каменным Людям не грозила опасность. Поначалу все шло хорошо, Каменные Люди посеяли Семя людей на многих планетах. Со временем люди научились путешествовать океанами самостоятельно, прячась в кораблях, дабы уберечься от холода и вечно голодных тварей. Люди расселились на столь огромной территории океанов, что некоторые даже забыли, как они туда попали и откуда были родом».
Крон вел свою историю дальше, рассказывая, как Каменные Люди начали постепенно отдаляться от человечества, пока те путешествовали сквозь пустоту. В итоге это привело к Эре Раздора, когда Стальные Люди повернулись против своих каменных хозяев, а человечество рызрывали ужасные войны. При помощи ужасающего оружия тех дней жизнь была полностью стёрта с лица тысяч планет, миллионы сгорели в войнах плоти и стали, пока Каменных Людей, наконец, не повергли. Но хуже всего то, что из черной пустоты вылезли ужасные твари, и уцелевшие люди стали поклоняться им как богам. Некогда гордые и могучие, люди были низведены до кучки жалких рабов. В итоге пришел тот, кто освободил людей из оков и показал новый путь к звездам. Путь этот состоял не из камня и стали, но обычной веры. Вера хранила человечество от тварей из пустоты так, как это не могли сделать ни камень, ни сталь.
ВСТРЕПЕНУВШИСЬ, Натан пришел в себя. Глубокий голос Крона привел его в странное состояние дрёмы. Он взглянул на стену с загадочными письменами. Вера. Именно вера сдерживала тварей. Тварей, которые превращали людей в таких существ, как Фетчин. Каждая строчка текста была молитвой Богу- Императору о защите. За долгие столетия были нанесены целые слои благословений дабы отгонять то, что находилось снаружи… Снаружи. Он почувствовал на себе выжидательный взгляд Крона, его красный глаз горел во мраке подобно алой звезде. Натан старался не обращать внимания на скрежещущие звуки, которые, казалось, доносились из сумрака. Нервы пошаливают, успокаивал он себя, ну или, скорее всего, крысы. С ним ведь ничего не случится, если он будет следить за тенями.
— У меня в запасе не так уж много историй, — сказал Натан, стараясь припомнить хотя бы что-то об Императоре или Великом Крестовом Походе. Ему казалось, что рассказ Крона был некой аллегорией про древние времена до Крестового Похода. О подобных вещах вели речь лишь проповедники Экклезиархии. В системе Лёты об эпохе праведности и чистоты говорилось лишь в самых благочестивых проповедях, и то, как правило, в качестве сравнения с порочностью современности.
— Тогда расскажи нам о тебе и Кендриксоне, — подсказал Крон.
Натан внутренне съежился. Он знал, что Крон может оказать ему неплохую помощь в выживании или даже побеге, но для начала ему придется утолить его любопытство. Натан осторожно начал рассказывать.
— Мы с Кендриксоном знакомы не слишком давно, но после всего проведенного вместе времени, я решил, что должен прикончить его. Мои юношеские перспективы были далеко не безоблачными и во многом связаны с мелкими преступлениями и разными неприятными личностями. Тем не менее, благодаря Кендриксону, я поневоле стал новобранцем Военно-космического Флота Императора. Для меня это означает пожизненное заключение в стальной коробке в двадцать шагов в ширину, пока за меня не похлопочет смерть от рук взбесившегося приятеля, голода, болезни или вражеской атаки. Я определенно желал себе несколько иной участи.
Натан резко встал. Теперь он был уверен, что к ним кто-то подкрадывается со всеми возможными предосторожностями. Он осторожно поднял стальной багор. Крон заметил его действия и также вооружился длинным гаечным ключом. Все это время Натан продолжал говорить, чтобы не потревожить таинственных гостей. Он рассказывал Крону о своей службе вместе с Кендриксоном на борту «Пандоры», древнего люггера, перевозящего руду и кислород между внешними шахтами Лёты. Он также поведал ему о том, что они были в доле с одним дельцом, транспортируя для него редкие, драгоценные или нелегальные товары, не задавая при этом лишних вопросов.
Натан как раз добрался до своего последнего рейса на «Пандоре» и о том, как Кендриксон сдал его пиратам, когда на них напали. Из теней выскочили три бледные тени и одна, облаченная в серый комбинезон. Натан замахнулся на первую достигшую его фигуру. Стальной багор с мясистым хрустом опустился на голову фигуры, и та упала будто подкошенная.
Это был человек. Бледный, почти обнаженный, с взлохмаченной бородой и окровавленной копной волос. Пока Натан восстанавливал равновесие, на него бросился второй, размахивая иззубренным клинком. Он едва успел заблокировать багром удар, и человек отвел клинок для еще одной попытки. По инерции Натан качнулся вперед и ткнул дикаря в локоть, вынудив его заорать от боли и выронить оружие. Между ними поднырнул третий и обрушил на Натана шквал ударов, вынудив отступить назад.
Ему удалось пару раз блокировать удары неудобным багром, но затем он оступился и едва не споткнулся о проходящую по палубе трубу. Атакующий замахнулся на него ножом, и Натан в отчаянии закатился под кабели. Клинок впился в опору для кабелей, и оттуда посыпался ливень искр. Человека затрясло, и лицо его скорчилось от невыносимой боли, когда через него пошел ток. Пока Натан выбирался, тот уже задымился, а клинок в его смертельной хватке раскалился докрасна.
Второй нападающий нашел свой клинок, и уже намеревался проткнуть им Натана, когда багор, наконец, окупил себя. Натан ткнул им прямо в ребра. Дикарь по инерции насадил себя на его тяжелое оголовье. Натан выпустил застрявший багор и схватил кинжал, воздав попутно хвалу Императору, что враги были дезориентированными и медленными, будто умирали с голоду или совершенно лишились рассудка.
Натан бросился к последней фигуре, облаченной в моряцкий комбинезон. Человек склонился над распростертым телом Крона. У Натана волосы встали на затылке, когда фигура, пошатываясь, встала. Вокруг его конечностей, подобно змеям, извивались синие огни, а из кончиков пальцев сыпались искры. Натан рефлекторно отскочил от вырвавшегося из вытянутой руки шипящего заряда энергии. Оно все же задело его левое плечо, окунув тело в пучины огненной боли.
Он бы непременно заорал от невыносимой муки, если бы его губы не оцепенели. Борясь со ставшим непокорным телом, Натан упал на колени. Фигура приблизилась к нему. Затуманенным зрением Натан увидел пылающие под его кожей сложные переплетения татуировок. От столь яркого света просвечивал даже его комбинезон, и когда человек поднял призрачную руку в угрожающем жесте, кости его показались черными как уголь.
Собрав остатки сил, Натан сделал последнее, что мог — падая на палубу, он негнущейся рукой метнул кинжал. Уже теряя сознание, он почувствовал на себе взрывную волну и жар пламени.
НАТАН МОРГНУЛ. Он с трудом сел, и его немедленно стошнило. Прошло всего пару мгновений. От лежащего рядом с ним трупа шел дым, а в воздухе висела сладковатая вонь горелого мяса. Из горла трупа торчал кинжал, и Натан понял, что в жизни так могло повезти лишь единожды. Но даже несмотря на рану, укрывавшие почти все его тело ожоги казались столь же смертельными. Вдоль вытянутых неподвижных конечностей трупа все еще кружилось изменчивое мерцание статики. Натан собрал всю свою храбрость в
