— Да, как вы узнали?
Он протянул мне мою визитку.
— Один из русских дал мне ее.
— Где они находятся?
— Вон там. Они там, — сказал он, указывая на здание, в которое я направлялся. Слева от нас понуро сидела вся группа.
Я был так рад их видеть. Я абсолютно убежден, что все проблемы разрешатся, улыбнулся и сказал по-русски: «
Я повернулся к четырем пограничникам, стоявшим за стойкой напротив, со сложенными на груди руками и серьезными лицами. Всем своим видом они давали понять: «Попались!»
После 11 сентября все в мире изменилось. Был введен запрет на съемки государственных зданий. Вполне резонно. Но эти служащие вели себя так, будто эти очереди из автомобилей и бетонные здания были важным военным объектом, и они только что захватили банду террористов. Все это выглядело глупо.
— Здравствуйте, я Брайан Кан из Монтаны! — улыбаясь, сказал я. — Я могу вам чем-то помочь?
Никто не двинулся.
— Ваша съемочная группа была арестована во время съемок государственного учреждения, это серьезное нарушение!
— Вообще-то это не моя съемочная группа. Я член этой группы. Я беру интервью у людей.
Я вкратце рассказал о проекте и закончил:
— Миссис Сопина — наш продюсер. У нее есть письмо с разрешением от Государственного департамента.
Если бы вы видели их расстроенные лица. Офицер Томас взял письмо и внимательно прочел его.
— Мы должны проверить его подлинность, — сказал он с подозрением в голосе. — Нас никто не информировал ни о чем.
— Я очень сожалею об этом. Что мы можем сделать, чтобы решить эту проблему?
Офицер Томас стоял, продолжая рассматривать письмо Государственного департамента.
— Ну, для начала мы все проверим.
Другие офицеры, наверное, чувствовали себя глупо с оружием в руках. Постояв немного, они удалились.
Офицер Томас вернулся в сопровождении двоих гражданских, они начали исследовать письмо.
— Эти детективы выяснят подлинность документа.
— Замечательно. Как они собираются это сделать?
Длинная пауза.
— Скорей всего, мы свяжемся с Государственным департаментом.
Офицеры в штатском исчезли вместе с письмом. Я развернулся и стал наблюдать за зоной досмотра через стеклянные двери. Несколько сотрудников смотрели за тем, как остальные осматривали салоны и багажники. Один сотрудник с коричневым лабрадором, натасканным на поиск наркотиков, прохаживался вдоль автомобилей. Хозяева автомобилей стояли неподалеку и молча ждали. Обыск закончился, и один из офицеров помахал пластиковой бутылкой перед собакой. Пес схватил ее и, озабоченно махая хвостом, принялся разрывать на части. Все водители и агенты рассмеялись.
— Так вы говорите, это русский проект? Кто главный?
— Главный ведущий — Владимир Познер.
Он выглядел удивленным:
— Он кем-нибудь доводится тому мужику с телевидения?
— Очень близко. Это он и есть.
Лицо офицера Томаса осветилось:
— Правда? Я его большой почитатель. Знаете, он большая звезда сейчас в России. — Он помолчал. — Но не мог же он приехать сюда со всем этим разбираться?
Я не думаю, что офицер Томас был более заинтересован в том, чтобы «разобраться со всем здесь», нежели просто увидеть Владимира.
— Он в машине на большой парковке. Алена вам покажет.
Офицер кивнул, и они отправились туда. Через несколько минут они вернулись, разговаривая и улыбаясь, а офицер Томас представил всем Познера.
Мы сошлись на том, что быстрее всего будет просмотреть записи и стереть все кадры, на которых было видно само здание. Два сотрудника погранслужбы и Валерий уставились в объектив, просмотрели весь материал, и через пятнадцать минут все было закончено.
Офицер Томас принес назад письмо Государственного департамента, которое к тому времени уже проверили, и мы попрощались со всеми. На прощание Томас сказал:
— Если бы только нас предупредили, мы бы провели для вас экскурсию.
От Эль-Пасо до Хьюстона тысяча двести километров, и мы на своем собственном опыте убедились, что Техас очень большой штат. Час за часом мы ехали по «горной стране» восточного Техаса. Это было подходящее название. Низкие, пологие холмы простирались к северу и югу до горизонта. Темно-зеленых пучков растительности было очень мало. Плодородный слой не толще листа бумаги.
В пятидесяти ярдах от дороги появился металлический указатель. На нем красивыми буквами было написано «US Investments. Сварка. Эвакуация». Далее следовал номер телефона. Я смотрел и не верил своим глазам. С одной стороны, это казалось абсурдом, с другой стороны, это было наглядное выражение американского («Я смогу!») оптимизма.
Я готов был поспорить, что, кто бы ни написал это объявление, он был хорошим сварщиком и он наверняка смог бы эвакуировать вашу машину и, может быть, чем черт не шутит, что-то понимал в инвестициях!
Через какое-то время подъем закончился, появились высокие цветущие дубы, маленькая речка и человеческое жилье.
Мы остановились пообедать в ресторане «Хитчин Пост» («Приют автостопщика») в Озоне. Его фасад не был окрашен и посерел от погоды. В Калифорнии такой фасад был бы искусственным, кому-нибудь пришлось бы искать старые доски и использовать их, чтобы придать зданию старый вид. Но здесь Техас, и, войдя внутрь, ты убеждаешься, что «Хитчин Пост» стоит здесь очень давно.
Это был старомодный стейк-хаус, с толстыми чайными кружками и консервными банками вместо стаканов. У всей группы загорелись глаза, когда официантка пронесла мимо стейки на ребрышках размером больше самих тарелок. Все члены группы заказали стейки, и, наблюдая за тем, как они ели, я подумал, что не рискнул бы отнять у них порции.
Мы вышли на улицу и увидели Ивана Урганта, облокотившегося на столбик проволочной ограды, настраивавшего свою новую гитару, купленную в Лос-Анджелесе. Он заиграл «Кантри Роуд» и спел отлично своим глубоким голосом:
Эта песня очень подходила к нашему путешествию…
Глубоко за полночь мы приехали в Хьюстон и остановились в отеле с очень экзотическим названием «Хамбл Экзекутив Сьютс» («Роскошные апартаменты скромняги»).
На следующее утро мы выехали на север, в Ливингстон, в одну из многочисленных тюрем штата. Мы должны были взять интервью у четверых преступников, приговоренных к смертной казни. Тюремные правила ограничивали число посетителей четырьмя. И Владимир с двумя операторами и звукорежиссером отправились туда, остальные остались ждать в городе на парковке Вел-Марта. Русские любят Вел-Март, и не только в Техасе, как будто в каждом из них стоит мощнейший магнит, потому что каждый раз, когда мы въезжали в город, где есть Вел-Март, — вся группа отправлялась туда. Студия платила своим сотрудникам
