появится отвращение от сансары. А если у вас не появится неприятие сансары, то всё время будет возникать противоположное чувство — влечение к сансаре, и через эту свою привязанность вы будете вновь и вновь ввергать себя в круговорот бытия. Так что обвинять в этом вы можете только самих себя, свое неправильное понимание. Будда сравнивал эту нашу увлеченность сансарой с притяжением бабочки к пламени костра. Бабочка летит на огонь, завороженная его красотой. Она ищет в пламени блаженство. Но в действительности пламя имеет природу огня, которое может делать только одно — сжигать. Но бабочка этого не знает. Внешняя видимость пламени вводит ее в заблуждение, обманывает. Из-за этого самообмана она подлетает слишком близко к огню. Огонь обжигает ее крылья. Но, совершив еще один круг над костром, бабочка вновь подлетает к нему — слишком близко, ибо она не догадывается, что крылья ей обжег этот самый огонь, она думает, что что-то другое причинило боль, но только не огонь. И вновь летит она на огонь, обжигает другое крыло. Совершив еще один круг над огнем, подлетает опять к нему слишком близко и — погибает. Итак, очень важно понимать, что прекрасные огни сансары — это не что иное, как круговорот существования в природе страдания, и что сансара не способна подарить истинное счастье. Тот человек, который понимает, что природа огня — это жар, не привязывается к огню, и у него не возникает желания прикоснуться к нему. А если он не прикасается к огню, то у него нет и страдания от ожога. Понятно? А если у вас нет настоящего Отречения, то вы не имеете желания освободиться от сансары, достичь Освобождения, и вы вращаетесь в сансаре вновь и вновь. Поэтому вначале крайне важно породить в себе Отречение.
Что такое отречение? Отречение — это понимание природы сансары и стремление освободиться от сансары. Именно это и называется отречением. Что такое привязанность? Привязанность — это непонимание природы сансары и попытки найти счастье в сансаре. Итак, эти два вида ума являются полной противоположностью друг друга. В настоящий момент у нас нет Отречения лишь потому, что у нас есть привязанность. А почему у нас есть привязанность? Потому что мы не осознаем истинную природу сансары. Почему не осознаем? Потому что, прежде всего, мы не знаем, что такое сансара, мы плохо это понимаем.
Сначала я объясню вам, что такое сансара. Это всё очень важные вещи. Сансара не есть что-то внешнее. Сансара — это ваши собственные пять совокупностей. Именно эти пять нечистых
Мы очень подвержены страданиям из-за холода и жары, мы естественным образом стареем, болеем и умираем. Также для нас естественно не получать желаемых объектов, страдать из-за того, что мы расстаемся с объектами наших желаний. Вообще говоря, мы постоянно испытываем три вида страданий, восемь видов страданий, шесть видов страданий только по той причине, что наделены этими пятью оскверненными совокупностями. Итак, мы должны понять, что природа сансары не может дать нам счастья. И в силу этого бессмысленно привязываться к сансаре и её объектам. Нужно также понять, что настоящее счастье возникнет, когда вы нейтрализуете свои омрачения и освободитесь от сансары.
Итак, вы теперь понимаете, что основным препятствием к развитию Отречения является привязанность к сансаре. Но от привязанности избавиться очень трудно. Избавиться от гнева гораздо проще, чем избавиться от привязанности, потому что привязанность дает нам временное счастье. Но чтобы избавиться от привязанности, нам нужно сначала избавиться от привязанности к этой жизни, и затем уже от привязанности к следующим жизням.
Некоторые буддисты, которые считают себя последователями Махаяны, утверждают, что махаянские практики должны заниматься лишь медитацией Бодхичитты, а развивать Отречение им не нужно. Чже Цонкапа говорил, что такие взгляды ошибочны. Некоторые думают, что акцент на Отречении в основном характеризует Хинаяну и, следовательно, это — хинаянская практика, а последователям Махаяны, в особенности тем, кто вступил на путь Тантраяны, или Ваджраяны, не следует отказываться от предметов своих желаний, а нужно лишь трансформировать эти желания в духовную практику. Поэтому, — полагают они, — для махаянских практиков нет необходимости в Отречении и, следовательно, можно пить водку, иметь много женщин. «Мы — тантристы» — говорят они. Подобные представления свидетельствуют об очень плохом понимании Дхармы. Для практиков Махаяны, в особенности тех, кто практикует Тантру, поведение имеет очень большое значение.
Все мы должны следовать примеру самого Чже Цонкапы. Внешне Лама Цонкапа был очень хорошим хинаянским практиком, т. е. безупречно соблюдал нравственную дисциплину. Например, он отказывался от ужина, а только завтракал и обедал. Лично я не могу последовать такому примеру: хотя во время медитации в отшельничестве я не ужинал, сейчас я опять ужинаю. Однако очень важно, особенно для тех, кто является монахом, хранить в чистоте все обеты. Что касается монашеского обета — не есть после полудня — то для его принятия есть причина: если вы таким способом ограничиваете себя в еде, то от этого ваш ум становится более ясным, и это способствует вашей практике. А если вы переедаете, то вас одолевают сонливость и тупость. Вы только и делаете, что спите. А Лама Цонкапа, строго соблюдавший все правила нравственной дисциплины, был подлинным практиком Махаяны: он никогда не отступал от состояния Бодхичитты, чувства любви и сострадания. Иметь ум, неотделимый от любви и сострадания, не означает всё время твердить всем: «Я тебя люблю, я тебе сострадаю». Это означает иметь внутреннее, глубинное чувство любви и сострадания, внешне никак этого не демонстрируя. Внешне оставайтесь такими же, как прежде, обычными людьми. Чже Цонкапа к тому же практиковал Тантру, но никогда не демонстрировал этого и даже никому никогда не показывал свой колокольчик и ваджру. В наши дни люди покупают себе большой колокольчик с ваджрой и используют эти ритуальные инструменты на публику, открыто и демонстративно. Такая практика Тантры — детская игра.
Я прочел очень много коренных текстов по Тантре, и во всех этих текстах написано одно и то же: одно из условий достижения тантрических реализаций — это следование тайному пути, то есть сохранение своей практики в тайне. Не следует никому показывать свою практику. Держите ее в тайне. Что касается вас, моих учеников, то если вы хотите выпить водки, скажите: «Я вот такой хулиган — пью водку». И никогда не говорите: «Я пью водку, потому что я практик Тайной Мантры, Ваджраяны, я — йогин, и водка для меня — это нектар, поэтому я пью нектар. Мне не обязательно иметь отречение. Все сансарические привязанности я могу превратить в Путь». Такое поведение подобно принятию яда.
Дело в том, что когда вы действительно достигнете большой силы в своей практике, то иногда вам будет удаваться превращать в путь некоторые из возникающих привязанностей. Но даже на том уровне вы не сможете все свои привязанности трансформировать в путь. Вы не сможете из всякого яда сделать лекарство. Но некоторые виды яда, используя какие-то умелые средства, искусно сочетая их с другими ингредиентами, вы сможете трансформировать в лекарство. Однако далеко не все. Понятно? Если вы научились делать из какого-то одного яда лекарство, то не думайте, что вы таким же способом сможете и все остальные яды превратить в лекарство. Это очень опасно — так думать: закончится тем, что вы примете яд и погибнете. У некоторых людей, которые — из-за неправильного понимания Дхармы — делают всё что угодно и при этом ещё утверждают, что делают это в качестве практики Дхармы, омрачений становится только больше. Поэтому Лама Цонкапа и сказал, что последователям Махаяны очень важно породить в себе Отречение: без Отречения вы не сможете развить в себе сильную Бодхичитту.
Если у вас нет сильного Отречения, то, во-первых, вы не увидите, какую опасность несут в себе омрачения. А если вы не поймете всю опасность омрачений, то не расстанетесь с ними ни ночью, ни днем, и от этого ваше умственное состояние будет все более ухудшаться. И, поскольку ваш ум будет постоянно или большую часть времени пребывать в состоянии помрачения, для вас будет крайне трудно развить в себе любовь и сострадание ко всем живым существам. И вы не сможете породить в себе желание, чтобы все
