ладони, как евнух. Ладони у него были белые, как лилия, мягкие и пухлые — ладони облажавшегося южного либерала, который ухитрился три раза по-разному проголосовать за один и тот же законопроект в течение суток.
Даже Губерт Хэмфри покраснел от стыда, заброшенный в своей беспокойной могиле в глубинах Стикса. Даже Счастливый Воин никогда не пытался три раза при голосовании менять свое мнение. «Каждый хороший либерал должен иметь два мнения, — часто говорил он. — Но не три. Это такое же преступление против природы, как содомия».
На прошлой неделе в Клубе неудачников был отличный урожай на новых членов: кроме Датча, Патрика и Тупого Дяди Терри, туда попали еще Мэри Бэт Уайтхед, морская пехота США, Двайт Гуден, Джимми Картер, папа Иоанн-Павел II, Говард Бейкер, Деррик Коулмен, Терри Уэйт, Майкл Дивер, Уильям Рэнквист и преподобный Гэри Хейдник из Филадельфии, которого арестовали за 55 случаев изнасилования, убийства, похищения и принуждения к каннибализму.
Это была неудачная неделя для министров. В подвале Хейдника обнаружили двух голых умственно отсталых черных женщин, прикованных цепями к канализационным трубам, и еще одну, сидящую в грязной бетонной яме… Если верить «Ньюсуик», несколько месяцев они жили «на дешевой собачьей еде и рубленом человечьем мясе». Преподобного Гэри Хейдника препроводили в центральную тюрьму Филадельфии, где его взяли в крутой оборот другие заключенные, заявившие, что есть преступления, с которыми они не могут смириться.
Наш старый знакомец Джордж Шульц и его злополучный Госдепартамент, похоже, чувствовали что-то подобное. Посольство США в Москве было разоблачено как змеиное гнездо секса, насилия и катастрофического предательства. Отличилась особо доверенная охрана из морских пехотинцев США. Они окончательно погрязли в разврате, пьянстве и наркотиках и путались с женщинами всякого сорта, в том числе с женщинами — агентами КГБ, которые получили доступ ко всему: от сейфа посла до шифровальной комнаты ЦРУ и главного секрета начальника агентуры — списка всех русских в Москве, получавших деньги от разведки США, после чего все эти люди были обречены.
«Наши люди продолжают исчезать, а наши шифры постоянно взламываются, — сказал один дипломат. — И никто не может понять, как». Когда сверхнадежную систему сигнализации отключали агенты КГБ, которым очередной раз требовалось залезть в сверхсекретные файлы, сексуально озабоченные охранники объясняли это программной ошибкой в новейшей высокотехнологичной системе, похожей на невероятно запутанный клубок проводов.
«Не волнуйтесь, — говорили пехотинцы нервничающим штатным следователям, — у нас все под контролем. Все, что нам надо, — просто исправить несколько глюков, несколько маленьких ошибок в системе».
Злополучный посол-республиканец все эти сложности современной электроники уяснить никак не мог. Он был одним из рейгановских выдвиженцев, очередной богатенький слабак, который не хотел неприятностей.
Даже Белый дом не мог закрыть на это глаза. В один прекрасный день весь отряд был отозван и расквартирован по гауптвахтам — от лагеря в Пендлтоне до Квантико, главной базы морской пехоты за пределами Вашингтона.
Двое были обвинены в «шпионаже», что тянет на смертную казнь, остальных для начала отправили драить гальюны, а потом посадили в те же федеральные тюрьмы, которые скоро примут под своим кровом бывших героев морской пехоты Оливера Норта и советника по национальной безопасности Роберта Макфарлейна (тоже отставного морпеха).
Надо распустить всю морскую пехоту, покончить с ней, как с другими бессмысленными реликтами типа «морских пчел», Гитлерюгенд и эскадрильей Лафайета. Морская пехота бесполезна, как сиськи на брюхе старого злобного кабана. Последний раз они сделали что-то полезное в 1951 году, когда провели известную высадку в Инчхоне, проложив дорогу основным силам генерала Дугласа Макартура, и спасли Америку от полного позора в Корее.
Это было 36 лет назад, и с тех пор все их подвиги заключались в том, что они слонялись по посольствам, как стая пьяных павлинов, и причиняли своей стране неприятности. Первая воздушно- десантная дивизия армии США может съесть всех морпехов на завтрак, а остаток дня потратить на пиво и волейбол. Единственное решение «проблемы морпехов» — разогнать их всех.
Уничтожение морской пехоты никак не повлияет на боеготовность страны, зато сэкономит 10 или 12 миллиардов долларов раздутого военного бюджета. В эту сумму следует включить и 4 миллиарда, которые уйдут на то, чтобы убрать всю совершенно новую систему безопасности в посольстве США в Москве и создать другую — огромный бетонный вигвам без окон или подземный бункер, вроде тех, что строил Альберт Шпеер. Все, что нам нужно, — просторное помещение без «жучков», шпионов и сексуально озабоченных бухих в стельку шлюх из КГБ. И главное, чтобы не было даже призрака морской пехоты США. Res ipsa loquitur.
Незабвенные
— Похоже, что эти ребята в шортах делают то же самое, что делали ребята в брюках на Уолл- Стрит.
Бывают такие недели, которыми могут наслаждаться только тупые упертые безумцы вроде Джонатана Уинтерса[86], и последняя неделя выдалась как раз такой. В заголовках новостей оказалось много известных имен (почти все — в плохих), и полная луна висела в небесах. На закате в пятницу баньши прокричал по такой горе трупов, что морги не смогли ее переварить, а тюрьмы заполнялись, как дешевые отели в Калькутте.
Когда Уинтерс оказался в подобной ситуации в «Незабвенной»[87], он сначала лил слезы жадности и разочарования, потом поднял лицо вверх и стал молить Небеса о помощи… «Должен быть способ, — стонал он, — отправить эти трупы в космос».
Начало недели было тихим, не считая активных разоблачений Джона Хинкли, который, оказывается, переписывался с самыми ужасными и безумными убийцами всех времен и народов, включая Теда Банди и Чарльза Мэнсона… Психиатр Хинкли совсем было хотел отправить его на Пасху домой, но визит оказался сорван бурей протестов, исходящих от секретных служб.
Президент поехал в Санта-Барбару и радостно играл там с первоклашками и прочими своими братьями по разуму, но общественность совершенно не одобрила идею освободить Хинкли и пустить того в аэропорт с кошельком, набитым стодолларовыми банкнотами и фотографиями Банди и Мэнсона.
Воздушное путешествие и так — настоящий кошмар для каждого, кто не может позволить себе нанять собственный «Лирджет», и шансы не добраться пункта назначения на коммерческих авиалиниях (особенно в пятницу вечером) становятся все выше и выше.
Даже 22-минутный местный перелет может забросить вас черт-те куда: грозовое облако — и вы три часа сидите на взлетной полосе, жара хуже, чем в сауне, а потом вас арестуют охранники Федерального управления авиации за то, что вы попытались закурить, или поинтересовались, почему ваш багаж улетел в Ки-Уэст, или даже беспомощно зарыдали в манере, которая напрягла стюардессу, потому что напомнила ей симптомы «эмоционального истощения», из-за которого вы можете воткнуть напильник пилоту в голову и начать балаболить на арабском…
Эти кошмары совершенно реальны, и последнее, чего вам не хватает в этом классическом наборе опасностей, — того, что мелкий очкарик, сидящий с вами локоть к локтю в центральном ряду — это Джон Хинкли, парень, который стрелял в президента, а теперь несет ахинею и растерянно бормочет, что надо
