Вокруг были небеса голубые, яркое солнце и тихая вода.
– Посиди здесь немного! – сказал Лис и сейчас же исчез.
– Что ты делаешь там, Лис! – крикнул я ему изо всех сил.
Лис сидел на берегу моря у самой воды и, казалось, копался в песке.
Вокруг – море, скалы и ветер. Он несет на берег водяную пыль, и сквозь нее пробивается встающее солнце.
Это утро, только я сначала стоял высоко над обрывом, а потом сейчас же оказался на берегу, – хороший сон.
Лис все еще копошился у самой воды.
– Ищу рачка-бокоплава! – был его ответ.
– А зачем тебе рачок?
– Нужно создать ему навигационную систему обнаружения собственного места по Луне. Луна движется по небу в течение всего года, все это записывается в память рачка, а потом, непрерывно измеряя высоту Луны.
– К чему такие сложности? Рачка все равно съест рыба.
Лис посмотрел на меня внимательно и коротко вздохнул.
– А ты полагаешь, что совершенствуется только один человек, и животным это не надо?
Я пожал плечами, Лис продолжил.
– А не кажется ли тебе, что животные перенимают у человека, как существа более успешного, некоторые навыки? И что это сродни природе? Что так все и задумано?
Человеческий разум не может существовать в одиночку. Он только часть разума Земли.
– Земля разумна?
– Конечно, батенька! Просто скорости у вас разные. Земля думает медленнее, от того и живет дольше. Если б она думала как человек – конец ее был бы не за горами.
Лис хмыкнул.
– И бактерии разумны. Просто это разум сообщества. С человеческой точки зрения поймать его можно только сразу на тридцати тысячах поколений таких же бактерий, живущих в одной капле. А там их не меньше миллиарда особей. Лавина поколений бактерий! Конечно, она разумна! Она же хочет жить. Вот и образует себе собрание.
И вот уже собрание бактерий обмениваются с другим собранием накопленной информацией. С виду – полная ерунда. Но капни в чашку с такой ерундой капельку уксусной кислоты, и сожмутся все эти маленькие существа не только в той чашке, но и во всех чашках, стоящих рядом, куда кислота не попала. Что это? Это передача информации.
– Информации?
– Да! Информации. Все ради нее. А ты полагаешь, что все исчезает? Все, с таким трудом созданное?
– То есть, информация от неживого передается живому, а потом опять неживому, чтобы снова попасть к живому?
– Для информации нет неживого. Для нее все живое. Просто оно – то живое – живет с разными скоростями. Понятно? Камень тоже живой, только ему для жизни нужно меньше усилий. И еще он может записывать и передавать информацию.
– Камень? Значит, она записывается в камне?
– И в камне, и в воздухе, и в воде, и в деревьях, и в животных, и в людях. Везде все записывается. И на Земле, и за ее пределами. Это масса информации, это вихрь информации, смерчь, самум, ураган, тайфун, безбрежная пустыня, где каждая песчинка – прошлые миры со своими страданиями, радостями, горестями, болью. Теперь ясно?
– Кажется, да.
– Так что в тебе есть и шелест листвы древнейших деревьев, и крик динозавров.
– Вот это да!
– А вы как думали? Вы думали, что мы тут сидим и только друг за дружкой подглядываем? Кстати, Городор нами был очень недоволен. Он был опечален. Так что в наших же интересах снабжение рачка- бокоплава системой навигации.
– Кошмар!
– Кошмар – это то, что люди этого не понимают.
– Но… погоди, Лис! Но… надо же что-то делать!.. Но вы-то… вы-то что-то делаете, чтобы мы все понимали?
– Мы-то? – Лис посмотрел на меня лукаво. – Мы-то делаем! – протянул он.
И тут Лис расхохотался. И я смеялся вместе с ним. Не знаю почему. Просто стало как-то радостно на душе.
– Ладно! – сказал Лис, – А теперь помоги мне поймать того рачка-счастливца, который и будет у нас все время смотреть на Луну.
И мы с ним вместе начали ловить рачка.
Мы оказались на корабле.
Я точно знал, что это корабль. Вернее, подводная лодка. Только почему-то она шла в надводном положении по какому-то каналу. Я вышел на верхнюю палубу, которая сейчас же превратилась в палубу крупного теплохода.
Я пошел на самый нос и там глянул вниз – там почти не было воды. Мы скользили по горной реке. Я еще удивился, почему лодка идет по реке, и как это мы не цепляем дно?
Было много пассажиров, и все они смеялись. А я все пытался узнать, как же это мы так идем, но никто толком ничего не ответил.
Тогда я спустился вниз.
Внизу была масса коридоров. Пассажиры расходились по каютам – пора было устраиваться на ночь. Я тоже начал искать для себя место и все никак не мог его найти. Все было занято, везде лежали люди.
Потом мне одна девушка сказала: «Я знаю, где есть свободная койка!» – и она меня повела по бесчисленным коридорам, а потом она остановилась и из-за обшивки вытянула какие-то билетики. «Это деньги», – сказала она.
А потом что-то случилось, что-то стряслось, стало очень жарко, душно, невозможно дышать, все задыхались, люди столпились в огромной комнате.
Выяснилось: полетела холодилка – холодильная машина. Ее конденсатор вдруг превратился в могучий водопад.
– Это конденсатор? – спросил я.
– Да! – ответили мне. – Его остановили для ремонта.
– Но вода течет!
– Ну и что?
Там была одна влюбленная пара. Все ими восхищались – так они были хороши.
Они все время держали друг друга в объятьях. А потом она сказала ему: «Жарко! Нырнем?» – и они нырнули в поток той холодильной машины. И я бросился смотреть, что с ними сейчас случится. Почему-то я мог смотреть на это сверху, как если б я стоял над потоком быстрой реки на мостике.
Я ожидал увидеть всполохи крови на воде, потому что там, по моему разумению, должны были быть винты, хотя какие винты могут быть в холодильной машине – бред какой-то.
Ничего не видно, чистая вода. Влюбленные больше не показывались на поверхности.
– Они умерли! – сказал Лис.
– Как? Зачем? – я даже не удивился его появлению.
– Влюбленные всегда умирают невовремя, – задумчиво проговорил Лис. – И любовь умирает невовремя. Что, в сущности, одно и тоже. Это же твой сон.
– Я понимаю, но жаль.
– Вот видишь! – сказал Лис – Тебе жаль твой сон. Человеку мало одной реальности. Ему подавай мечты, игру воображения и сны. В одной реальности он сойдет с ума. Или скоро умрет. Потому что неинтересно.
