заблокировали судоходство в Аравийском море и у берегов Индии, и вот сегодня добрались до главной транспортной артерии союзников. Где там ещё коньяк?
Едва голова принявшего очередную дозу «лекарства» премьера опустилась на подушку, вновь зазвонил этот проклятый телефон.
— Уинстон, это конец, русские в Средиземном море, — зазвучал в трубке истерическими нотками голос Лебрена, — их авианосец идёт к Тулону. Все наши конвои попрятались в ближайших портах. Франция не в силах остановить русскую эскадру. Мы проиграли эту войну.
— Послушайте, нам необходимо продержаться хотя бы ещё немного, чтобы сохранить лицо и заключить не настолько позорный мир. — Черчилль говорил то, что раньше боялся высказать вслух. — Русские ещё не одержали решительную победу, и нам рано выкидывать белый флаг.
— Нет. Франция ввязалась в эту авантюру только из-за союза с Англией, и мы дальше воевать не можем. Я не знаю, откуда у русских настолько много сил, но они раздавят остатки наших флотов и полностью лишат нас связей с колониями. Завтра я обращусь к русским с предложением заключить перемирие. Надеюсь, что русские не выдвинут предельно жёстких условий. С Финляндией они поступили очень мягко.
После нескольких минут уговоров Черчилль понял, что переубеждать француза бесполезно, и попрощался с ним. Кое в чём Лебрен прав: русские заключили мир с финнами на очень выгодных условиях для побеждённых. Если военные не в состоянии победить, в войну вступают дипломаты. А годика через два следует подумать о реванше. Да и с Гитлером можно заключить союз против русских. По имеющейся у Черчилля информации, русские ответили категорическим отказом на просьбы Германии поделиться технологиями из будущего. Отказ привёл фюрера в бешенство. Если тонко сыграть с немцами и повернуть эмоции Гитлера в нужное русло, то никакие потомки русским не помогут. Конечно, Гитлер может запросить себе приличный кусок русского пирога, но и этот вопрос решаем. Рузвельт однозначно дал понять, что непредсказуемое усиление России вредит всем тем, кто правит миром, и русских надо уничтожить. Осталось найти таранное бревно для сокрушения России.
Черчилль ещё не знал, что через три дня русские перережут британские торговые пути в Атлантике. Захватившее португальские острова соединение получит подкрепление, что даст возможность Лисову- Кантину сформировать три ударных группы. В каждую группу войдут авианосец, два крейсера и пара-тройка эсминцев. Линкор «Императрица» в постоянной готовности встанет на дежурство в бухте Минделу. В городе Минделу появится новый гарнизон в виде бригады лёгкой пехоты пришельцев, а на обратных скатах прибрежных холмов, на островах Санту-Антуан и Сан-Висенте, займут позиции советские гаубичные батареи. Русские придут всерьёз и надолго. Ещё через неделю Дакар и Фритаун каждую ночь станут ожидать налёта русской палубной авиации. Вкупе с катастрофой в Ираке это всё заставит англичан запросить мира.
С самого утра генерал Жуков находился в приподнятом настроении. В этом не было ничего удивительного, так как войска под его командованием поймали в мешок значительные силы союзников. После того разговора с Василевским Георгий Константинович высоко оценил стратегический замысел Генштаба и решительно взялся за его осуществление. Надо сказать, что сил для воплощения планов Генштаба у Жукова с каждым днём становилось всё больше и больше. Почти каждый день прибывали новые авиаполки, все дороги из Союза запрудили колонны военной техники, не было проблем со снабжением. А главное, придя с юга в Аравийское море, флот распугал англичан. Конвои с британскими колониальными войсками больше не рисковали выходить в море, а разведка констатировала падение боевого духа в некоторых частях союзников на фронте. Вслед за появлением советского флота на Средиземном море снабжение войск и переброска подкреплений превратились для союзников в неразрешимую задачу.
Сейчас Георгий Константинович с интересом наблюдал за работой связистов из взвода ахрамцев, которые устанавливали видеомост с двумя находящимися в море авианосными группами. Одна из них пересекала Средиземное море, двигаясь к берегам Египта и Сирии. Вторая пиратствовала в Аравийском море, угрожая вторжением в Персидский залив. По указанию Генштаба Жуков должен был в дальнейшем согласовывать свои действия с деятельностью этих двух авианосных групп. Ага, вот на одном плоском экране появилось изображение стоящего на ходовом мостике человека в экзотической для Жукова форме. Взгляд адмирала переместился на Георгия Константиновича, вызвав у того порыв встать по стойке «смирно».
— Здравствуйте, товарищ Жуков, — с акцентом поздоровался русоволосый здоровяк с типично нордическим типом лица, — я — Райнаар Вильмунд-Коваль. С этого момента мы работаем сообща. Моя группа уже в Средиземном море, и завтра я пройду мимо острова Мальта. С момента нашего прохода Гибралтарским проливом французский флот в море не показывался, и мы не встретили ни одного военного корабля. По данным авиаразведки англичане отводят лёгкие силы в район Суэцкого канала. Думаю, скоро мы их запрём в Красном море.
— Размечтался. Мы с начала войны уже столько спланировали, что можно издать фолиант из одних только планов, — произнесло на включившемся втором мониторе изображение нового персонажа. — Квинтий Нортон-Майоров, а вы, как я понимаю, Георгий Константинович?
Невысокий толстячок с располагающим лицом с улыбкой ожидал реакции генерала. Жуков немного помедлил, решая, как к адмиралам обращаться. Не являясь подчинённым пришельцев, Жуков решил держаться с морскими командующими на равных.
— Совершенно верно, Георгий Константинович. — Жуков с интересом рассматривал человека, о котором сами пришельцы отзывались только в уважительном тоне. — Можно товарищ Жуков, если официально.
— Ну что вы, не до официоза нам, — заразительно рассмеялся Нортон-Майоров, — впереди столько дел, что начинать дружить надо прямо сейчас. Жаль, что возможность посидеть в хорошей компании и вспомнить о славных победах появится только через какое-то время, а не прямо сейчас.
— Вы так уверенно говорите о победе, — улыбаясь, заметил Жуков, — словно она уже у нас в кармане. Между тем, противостоящие моим дивизиям силы союзников всё ещё представляют серьёзную угрозу. Возможно, подкреплений они скоро и не получат, но боеприпасов и топлива у них ещё достаточно. И воевать они ещё не расхотели.
— Очень скоро мы подорвём их боевой дух, — вполне серьёзно произнёс белокурый викинг, адмирал Вильмунд-Коваль. — Как только моё соединение выйдет на траверз Крита, к нам присоединится часть сил Черноморского флота. По плану у нас высадка морского десанта в Сирии, разгром Александрии, прекращение судоходства в Суэцком канале.
— Ну вот, мне теперь и удивить нечем Георгия Константиновича, — притворно возмутившись, развёл руками Нортон-Майоров, — а так хотелось это сделать. Если серьёзно, то уже сейчас Малабарское побережье Индии находится в дальней блокаде, завтра совершим воздушный налёт на Карачи. «Альдейгу» и «Сокола» я послал в Персидский залив, где они огоньком поддержат ваше наступление.
— Простите, товарищ адмирал, кто такие «Альдейга» и «Сокол»? — поинтересовался Жуков. В разговоре возникла пауза.
— Похоже, вам не прислали справочник по новому советскому флоту, — мгновенно догадался Вильмунд-Коваль, — и не вам одному. Слава Всевышнему, от дружественного огня мы ещё потери не несли. «Альдейга» — это тяжёлый крейсер, помощнее старых советских линкоров, а «Сокол» — лёгкий авианосец на сорок «птичек». Этих сил вполне достаточно для наведения порядка в Персидском заливе.
— Если ваша разведка располагает информацией о приоритетных целях на побережье залива, немедленно информируйте нас, — высказал как приказ свою просьбу Нортон-Майоров. — Вместе мы зажмём союзников в тройные клещи. И авиацию Райнаара не надо оставлять без дела. Сообщайте ему сразу все разведданные по пунктам перевалки грузов в Сирии и Ливане.
«Однако этот толстячок умён, проницателен и удачлив, — вихрем пронеслись мысли в голове Жукова, — вон он как пошустрил у берегов Австралии. Один, без поддержки. Склонен к риску, просчитывает на несколько ходов вперёд».
— Я со своими силами блокирую побережье Палестины, — проведя рукой по гладко выбритому подбородку, прогудел Вильмунд-Коваль, — для этого с лихвой хватит трёх моих авианосцев. Временная база
