– Что ты хочешь понять?
– Ты мне дашь сказать?
– Ну?
– Понимаешь, тут есть какая-то логика.
– У тебя бред наяву и в этом ты ищешь логику?
Дима обмяк на кресле. Помолчали, потом он начал говорить:
– Пойми, мне пойти не к кому и поговорить об этом не с кем.
– Так.
– Тут есть логика, есть!
– Хорошо, расскажи какая.
– Я все это вижу, переживаю.
– Ты это видишь, переживаешь, хорошо.
– Да нет, не так! Я сейчас сформулирую все. Я будто нахожусь здесь, а потом сразу не здесь, понимаешь?
– Так, дальше.
– Этот мир не линейный, понимаешь?
– Что это означает?
– Еще раз: я не сошел с ума.
– Хорошо, не сошел.
– И все, что я вижу, это реальность, Женя.
– Допустим. Что мы считаем реальностью? Твою речь на монгольском? Исчезающий шрам?
– И речь и шрам!
– То есть ты хочешь сказать, что все это было?
– Было.
– Хорошо. Видишь ли, существует такая штука, как шизофрения, и все, что там видят больные, им представляется абсолютной, совершенной реальностью.
– Хорошо, но шрам же исчез.
– Дима, все, что мы знаем о мозге человека, – это три процента. Он, твой мозг, способен на такое, что не снилось ни одному фантасту. А если я скажу тебе, что человек силой одной только мысли может переноситься и в прошлое и в будущее, ты поверишь?
– Конечно! Все так и было!
– Что было?
– Я переносился. Вот именно!
– Дима! Хорошо. Допустим, ты переносился. Ну и что? В чем ты тут увидел логику?
– А ты знаешь, что я подошел к зеркалу и увидел там, в зеркале, не себя, а совершенно другого человека!
– Один ноль в пользу шизофрении.
– Уверен?
– Нет. Но похоже. Что еще?
– Я рукой по локоть ушел в зеркало.
– Хорошо, ушел, и что потом?
– Потом я вышел, пятясь назад.
– Вышел, здорово. Ну и где здесь логика? Пока все это в пользу ненормальности.
– Но может, логика состоит в том, чтоб обратить мое внимание?
– На что хочется обратить твое внимание?
– Я не знаю.
– Вот видишь? Ты не знаешь, а говоришь, что это логика.
– Разрешите? – в проеме командирской каюты стоял корабельный врач.
– Да! – командир взглянул на него удивленно, а потом пригласил: – Заходите.
– Товарищ командир, у нас проблема с Осеевым.
Через какое-то время.
– Так вы считаете, что это шизофрения?
– Я и сам не знаю, товарищ командир, у нас же на корабле ничего нет. Никакого оборудования. Тут анализы надо делать. У него навязчивые идеи… это похоже на шизофрению. Что-то вроде мании преследования.
– Давайте с самого начала. Он может стоять вахту?
– И может и не может.
– То есть?
– Сами знаете, по кораблю все распространяется очень быстро. Мне бы не хотелось, чтоб об Осееве говорили как о шизофренике. Он командир подразделения, он им руководит, и тут такое. Его видения не опасны, и я всегда рядом. Но…
– Но?
– Конечно, лучше бы поместить его в стационар.
– То есть всплываем в конце боевой службы, даем радио, мол, на борту больной, и идем в базу? И за боевую службу нам ставят два балла. А в базе выяснится, что он просто устал и все это от головной боли. Так?
– Товарищ командир, давайте не будем спешить.
– Хорошо, не будем. Что предлагается?
– Давайте освобождать его от вахты при малейшем подозрении на якобы головную боль. Я начну давать ему успокоительное. Пройдем небольшой курс, а там и до базы недалеко.
– Хорошо. Держите меня в курсе. Нам надо продержаться девять суток.
– Я понял, товарищ командир.
Через сутки командир решил поговорить с Димой. Он из каюты вызвал на связь центральный пост:
– Есть центральный!
– Осеева ко мне.
– Есть!
Через минуту к нему в каюту постучался Дима:
– Разрешите, товарищ командир?
– Да, заходите. Как вы себя чувствуете, Осеев?
– Нормально.
– А головные боли больше не беспокоят?
– Побаливает иногда.
– Врач уверен, что вам нужно пройти курс лечения. Попринимать успокоительного.
– Он вам докладывал обо мне?
– Конечно. Это же его обязанность. Все должны быть здоровы и на своих местах.
Для этого у нас на корабле и имеется врач. Так что, Осеев, продержимся или нам всплывать по вашему поводу?
– Из-за головной боли?
Дима ворвался к доктору:
– Что ты обо мне сказал командиру?
– Я? Ничего. Доложил, что периодически тебя надо подменять с вахты, чтоб ты прошел у меня небольшой лечебный курс.
– Курс? Он же только что говорил со мной. Спрашивал, продержусь ли я до конца похода. Что ты ему рассказал?
– Дим, ты успокойся и сядь.
– Какое там успокойся! Он же меня шизофреником считает. Что ты ему рассказал?
– Так! А теперь спокойно, ладно? Сядь!
Дима наконец сел.
