— Нет, это я так просто сказала… Ну разве что самую малость, — добавила она, заметив, как при ее словах у Ка-Лей засветилось лицо.
— У тебя есть фото?
— Есть. Я сейчас принесу. Подожди минутку.
Джорджина вышла из спальни с небольшим фотоальбомом в руках. Пролистав несколько страниц, она повернулась к Ка-Лей, которая подошла и встала с ней рядом.
— Вот мой отец. Тот мужчина, что держит меня.
— Какой большой! Вот почему ты такая высокая! А это кто? — спросила сестра, указывая на фотографию на следующей странице. — На фотографии было запечатлено дитя, сидевшее на высоком стульчике и уписывающее за обе измазанные шоколадом щеки бисквит. Ка-Лей рассмеялась. — Шоколадный ребенок?
— Да, шоколадный ребенок. Это я.
На следующем снимке Джорджина, достигшая возраста подростка, обнимала за плечи Фен Ин.
— Это твоя мамочка?
— Да. Мы здесь на загородной прогулке. Ездили на побережье вместе со школой.
Ка-Лей поднесла фотографию к глазам, чтобы получше рассмотреть.
— Ты бываешь такой печальной, когда смотришь на фотографии. — Она посмотрела на Джорджину. — Это из-за мамочки, да?
— Да, мне бывает грустно. По тысяче разных причин. Но сейчас, похоже, мне с каждым днем становится все радостнее. — Джорджина ободряюще улыбнулась младшей сестре. — Несомненно, меня здесь ждет счастье. Приехав в Гонконг, я совершила лучший поступок в жизни.
Он обозревал свои охотничьи угодья. Интересное дело: даже известие об убийстве трех женщин и тот факт, что убийцу еще не поймали, нисколько не отвратили девушек от работы. Все они такие — маленькие, корыстные и жадные шлюшки.
Коллекционер трофеев обвел глазами клуб. Кэнди находилась в зале. Он был бы не прочь добавить ее к своей коллекции, но у американки имелся приятель. А это означало, что у нее есть какая-никакая семья. Возможно, этому итальяшке наплевать на подругу, но ему определенно не наплевать на чеки, которые она регулярно высылала. Так что он, очень может быть, приедет ее искать.
Берни? Охотник видел, как она покидала клуб в компании старого пьяницы. Что ж, Берни — подходящая добыча. Ирландок в его собрании пока нет. Как равным образом и чернокожих. Чернокожая представительница Америки или Англии устроит его как нельзя лучше. Коллекционер трофеев присматривался к таким, ибо не сомневался, что они обязательно попадут в его сети, когда представится удобный момент.
Однако сегодня вечером убийца увидел девушку, которая возбудила его сильнее прочих. Новенькая. Полукровка. Плод межрасового брака. Евроазиатки также находились на одном из первых мест в его списке приоритетов. Она ушла из клуба совсем одна. Только что приехала, подумал охотник. И даже не успела еще получить гонорар за продажную любовь. Эта мысль вызвала у него еще большее возбуждение. Что ж, он станет ее первым клиентом.
Глава 26
Люси не стоило волноваться. Ее ждал не Чан, а Большой Фрэнк, считавшийся хорошим клиентом. Шестидесятитрехлетний техасец шести футов ростом, имевший обыкновение говорить, что делает деньги, торгуя дерьмом. На самом деле он торговал удобрениями. Хотя Фрэнк действительно происходил из Техаса, купленный им перед выходом на пенсию дом находился на побережье Флориды в Долфин-Ки. Когда-то в Долфин-Ки в огромном изобилии гнездились птицы, но это птичье царство пришло в полный упадок из-за появления застройщиков, специализировавшихся на курортных постройках. Надо сказать, что Большой Фрэнк косвенным образом этому способствовал, так как его деловые интересы охватывали, помимо удобрений, сотни других сфер.
Техасцу понравилось в Долфин-Ки, он купил там огромный роскошный пентхаус с мраморными полами, оправленными в золото биде, гигантскими кроватями с балдахином и подлинной норвежской сауной. Из окон дома открывался вид на океан, а поблизости находились знаменитые флоридские пляжи.
Каждое утро, открыв створки французского окна, он выходил на балкон и нежился в лучах ласкового солнца. А еще Фрэнк любил смотреть на океан — и в погожие дни, и в штормы, — и это стало привычной частью утреннего ритуала. Стоявшие у пирса парусные лодки и яхты также привлекали его пристальное внимание. Ничего удивительного: самая большая и красивая из них принадлежала ему. Она называлась «Китайская кукла» и была одной из его самых дорогих и любимых игрушек. Да что там игрушек! Скорее ее можно назвать любимым детищем.
Когда Фрэнку надоедало рыбачить и смотреть на океан и им овладевало желание противостоять новым вызовам, он отправлялся в поездки. В настоящий момент техасец предавался экзотическим сексуальным утехам, за которые расплачивался местными гонконгскими долларами. В этой сфере Люси являлась его крупнейшим поставщиком, так как ей удалось покорить бесхитростную техасскую душу. Именно Люси ввела Большого Фрэнка в новый для него мир чувственных наслаждений, одним из главных элементов которого являлись сладкая боль и страдание, и американец скоро ощутил вкус к ним. Более того, ему так понравилось, что скоро он просто не мог без них обходиться.
Они вышли из клуба и поехали на такси в дорогую гостиницу, где предоставлялись номера для любовных утех. От прочих подобные гостиницы отличались имевшимися в изобилии нагретыми полотенцами и бившими в гостиной фонтанчиками. Можно было также получить необходимые для любовных игр различные «тематические» сексуальные игрушки. Номера в таких гостиницах имели весьма интригующие названия вроде: «гавайский», «парижский», «резиновый» или «мокрый». Люси угодливо хихикала, когда Большой Фрэнк, просматривая реестр оказываемых в гостинице дополнительных услуг, перебирал толстыми, похожими на сардельки пальцами ламинированные страницы и читал вслух описание таких приспособлений, как пятискоростная водяная постель, пульсирующее джакузи или «фруктовая корзина».
— Выбери то, что тебе больше нравится, дорогой, — обычно говорила «хозяйка», когда чтение каталога заканчивалось.
И как это обычно бывало, Большой Фрэнк выбрал самый дорогой номер со всевозможными хитроумными устройствами и приспособлениями. Номер назывался «парадиз».
Люси не любила тратить время даром и хотела уже было приступить к делу, как вдруг из угла, где среди пластиковых пальм стоял гигантских размеров телевизор, послышались звуки автоматически включившейся программы с порнофильмами. Одновременно ожил огромный экран, явив взгляду неестественно яркую обнаженную человеческую плоть. Большой Фрэнк неспешно снял и повесил на спинку ротангового плетеного кресла свою рубашку в стиле поло, песочного цвета слаксы и широкий набрюшник, исполнявший роль корсета, после чего всей массой хлопнулся на водяную кровать, вызвав в ее глубинах некоторое подобие небольшого цунами. Утвердившись на широкой поверхности постели, Большой Фрэнк принялся обкладываться подушками, с тем чтобы со всеми удобствами посмотреть предложенный его вниманию порнографический фильм.
Люси уже видела этот кинематографический шедевр, поэтому отправилась прямиком в ванную комнату, где освободилась от одежды и приняла душ. Девушка вышла из ванной, облаченная в одно только полотенце, когда на экране закончилась вводная часть и начали обретать плоть тайные фантазии среднестатистической домохозяйки. Встав так, чтобы загородить собой телевизионный экран, Люси распустила полотенце и позволила ему соскользнуть с тела. Фрэнк, однако, не слишком торопился восторгаться ее живыми и теплыми округлыми формами и все время вытягивал шею, чтобы лучше рассмотреть то, что показывали по телевизору. Телевизионное действо сопровождалось частым прерывистым дыханием и сладострастными стонами исполнителей.
