Кисть на месте, два пальца не имеют повреждений, хотя плоть и отошла от костей… — Сахид выскреб скальпелем грязь из-под ногтей и стряхнул крохотные комочки в пластмассовый лоток. — Что характерно для трупов, обнаруженных в воде. — Доктор срезал вздувшуюся кожу с пальца жертвы.
— Обнаруженных в воде, сэр? — переспросил Ли.
— Части трупа подвергались заморозке, не так ли? Стало быть, при оттаивании возник избыток влаги. Позвольте вашу руку, — сказал Сахид, не дожидаясь разрешения, наклонился, взял Ли за руку и обмотал вокруг его указательного пальца лоскут кожи с пальца жертвы, после чего жестом предложил подойти к Энджи, чтобы последний мог снять отпечаток. Сержант прижал палец Креветки с лоскутом кожи жертвы к красящей подушечке, после чего сделал несколько пробных оттисков, добиваясь удовлетворительного качества отпечатка. Во время манипуляций Ли то краснел, то бледнел.
— Ты в порядке, Креветка? — спросил Мэнн, которому показалось, что беднягу вот-вот вырвет.
— Абсолютно. — Тот попытался изобразить улыбку. — Никаких проблем.
— Хороший мальчик. — Старшие полицейские обменялись понимающими взглядами.
— О'кей, джентльмены, пойдем дальше. — Сахид снял резиновые перчатки и пластиковый фартук, после чего достал из ящика над раковиной новый комплект. Велев жестом Ли сделать то же самое, патологоанатом продолжил диктовать:
— На торсе заметны черно-зеленые пятна в области живота, которые свидетельствуют о начавшемся разложении. Кроме того, виден разрез, тянущийся от одного тазобедренного сустава до другого и имеющий в длину… — Доктор вопросительно посмотрел на Мэнна.
Инспектор приблизился к останкам.
— Двадцать один сантиметр, — объявил он, прижимая линейку к указанному месту, что Энджи немедленно и сфотографировал.
— Означенный разрез сделан ножом с большим широким лезвием и пилкой на режущей кромке по меньшей мере через двенадцать часов после смерти.
Ли недоверчиво покачал головой:
— Потрясающе! Как, интересно, вы это узнали? В частности, форму и размеры ножа?
Сахид сделал паузу, посмотрел поверх очков на новичка и кивком предложил молодому инспектору наклониться к трупу.
«Парень научится всему, — подумал Мэнн, глядя на смущенного коллегу. — Хотя не сразу и не без труда».
— Подойдите поближе, молодой человек. Хочу показать вам кое-что. — Сахид взял руку Ли и приблизил ее к ране. — Вложите пальцы в разрез и осторожно разведите в сторону ткани. Ну, что вы видите?
Ли, поколебавшись, сделал, как ему было велено.
— Рассечения прямые. Ткани на срезах неровные, как бы зазубренные, сэр… — Полицейский задержал дыхание. — По всей длине раны. — Он распрямился и, повернув голову в сторону от анатомического стола, выдохнул.
— Не вынимать! — гаркнул Сахид, видя, что Креветка хочет извлечь пальцы из раны. — Дайте ему линейку, инспектор. — Мэнн передал линейку. — Итак, какой длины достигают отдельные горизонтальные разрезы?
— Четырех сантиметров, сэр. — Ли свободной рукой измерил их.
— Насколько глубоко проникло лезвие в тело? Держите пальцы в ране, молодой человек. Продолжайте исследование!
— Лезвие проникло в тело на значительную глубину, рассечены жировой и мышечный слои.
— Скажем, глубина сопоставима с длиной большого пальца. Можно это утверждать?
— Так точно, сэр.
— О'кей. Стало быть, клинок по ширине имеет такие же размеры. Как минимум. Ну, я ответил на ваш вопрос?
— Да, сэр. — Ли распрямился и попятился от стола. Выглядел он неважно. Казалось, его и в самом деле тошнило.
Мэнн подмигнул Ли. Парня следовало ободрить. Ему хватило мужества задать интересующие его вопросы, а это — признак хорошего детектива, которому, как известно, необходимо уметь слушать и спрашивать. Конечно, хорошему детективу нужно также уметь правильно выбирать для расспросов время, но это приходит с опытом, и Креветка, совершенно понятно, этому еще не научился.
Между тем Сахид сосредоточил внимание на верхней части торса жертвы.
— В области груди отмечаются множественные небольшие ожоги — от сигарет на первый взгляд. — Патологоанатом окинул взглядом россыпь черных круглых пятнышек, имевших в диаметре около сантиметра и располагавшихся на груди и ключицах.
— Все они сделаны в разное время в течение нескольких дней и находятся на разных стадиях заживления. — На этот раз Ли вопросов не задавал, хотя ему и хотелось. Сахид склонился над торсом жертвы. — Над левой грудью имеется татуировка. Никак не пойму, что она изображает. — Он замолчал, снял и бросил в лоток вторую пару резиновых перчаток и некоторое время ждал, пока Мэнн и Энджи сфотографируют со всех сторон татуировку и обозначат в рапорте ее точное расположение. В прозекторскую вошел лаборант и протянул патологоанатому какую-то бумагу. Сахид некоторое время исследовал ее взглядом, потом взял папку с записями и положил ее поверх других листов.
— Кое-что новенькое, джентльмены. Согласно результатам анализа крови… — тут он снова бросил взгляд на принесенную лаборантом бумагу, после чего обозрел офицеров поверх очков, — …на этом столе покоятся останки отнюдь не одной женщины.
Видеозапись кончилась. Мужчина прикрыл глаза и откинулся на спинку кресла утомленный, но удовлетворенный. Потом послышались сдавленные рыдания. В углу за спиной убийцы, съежившись, сидела Блесточка. Не поднимая головы с изголовья кресла и продолжая сжимать в руке пульт, мужчина приоткрыл глаза и посмотрел на нее.
— Главное — терпение. Твоя очередь тоже настанет, не беспокойся. Ну а пока покрась ноготки блестящим лаком, который я дал тебе. Хочу, чтобы они сверкали.
Глава 7
— И что же — все три европейки?
— Возможно, мы в точности никогда этого не узнаем, но сделанные промеры свидетельствуют именно об этом. Как и характерный изгиб передней части бедра.
— Быть может, нам повезет и мы установим-таки идентичность хотя бы одной из них, — бросил Мэнн. — Как-никак в нашем распоряжении имеются хорошо сохранившаяся голова и татуировка на торсе.
— И отпечаток пальца, — добавил Ли. Парню, похоже, не хотелось, чтобы они забыли про его вклад в общее дело.
— Сейчас мы загрузим сделанные нами фотографии в портативный компьютер детектива Ли и отправим их прямиком в штаб-квартиру, чтобы там могли немедленно приступить к работе, — резюмировал Мэнн. — Будем надеяться, что у нас достаточно материала, чтобы установить расовую принадлежность жертв и идентифицировать их. Одна гвайпо — уже плохо, но смерть трех европейских женщин вызовет массовое бегство из этих мест.
— А как насчет фактуры кожи? — осведомился Ли. — Не поможет ли такого рода исследование нашим изысканиям, сэр?
— Это каким же образом?
— Ну, общеизвестно, что у белых кожа очень грубая и часто имеет значительный волосяной покров.
Удивленный Мэнн озадаченно посмотрел на него.
