Он поудобней устроил на плече мешок и плотнее затянул капюшон туники. Перейдя улицу, Блейк медленно побрел по мостовой. На каждом шагу ему встречались мелочи, будившие бессвязные воспоминания. Теперь он вспомнил не только дома, но и имена. Банкира звали Джейк Вудс, и Джейка Вудса наверняка уже нет в живых, поскольку, если Блейк когда-то видел сам городок, это скорее всего было более двухсот лет назад. Тогда он, Блейк, вместе с Чарли Брином удирал с уроков и отправлялся на рыбалку. Они вылавливали в ручье голавлей.
Невероятно, сказал он себе. Невозможно. И тем не — менее воспоминания продолжали накапливаться, наваливаться на него, и в них присутствовали не смутные тени, а события, лица, картинки прошлого. И все они были трехмерными. Блейк помнил, что Джейк Вудс хромал и ходил с тростью; и он знал, что это была за трость — тяжелая, блестящая, сделанная из отполированного вручную дерева. У Чарли были веснушки и широкая заразительная улыбка. И Блейк помнил, что именно из-за Чарли он всегда попадал в передряги. Тут жила Минни Шорт, полоумная старуха, которая носила рубище, передвигалась странной шаркающей походкой и работала на полставки бухгалтером на лесопильне. Но лесопильня исчезла, а на ее месте стояло построенное из стекла и пластика здание агентства по найму леталок.
Блейк добрался до скамейки, стоявшей перед рестораном напротив банка, и тяжело опустился на нее. На улице было несколько человек; проходя мимо Блейка, они разглядывали его.
Он прекрасно себя чувствовал. Даже после трудной ночи в теле еще ощущались свежесть и сила. Возможно, из-за похищенной Мыслителем энергии.
Сняв с плеча мешок, Блейк положил его рядом с собой на скамью, потом откинул с лица капюшон.
Магазины и лавочки начали открываться. По улице с мягким урчанием проехала машина. Блейк читал вывески. Тут не было ни одной знакомой. Названия магазинов и имена их владельцев и управляющих изменились.
Окна над банком были украшены позолоченными надписями, сообщавшими, кто тут живет: Элвин Бэнк, доктор медицины; Г.-Г.Оливер, стоматолог; Райан Уилсон, поверенный; Дж.-Д.Лич, оптометрист; Вильям Смит…
Стоп! Райан Уилсон — вот оно! Имя, упомянутое в записке.
Там, на другой стороне улицы, находилась контора человека, сказавшего в записке, что он может сообщить нечто любопытное.
Часы над дверью банка показывали почти девять. Уилсон уже мог быть в конторе. Или вот-вот там появится. Если контора еще закрыта, Блейк может подождать его.
Он поднялся со скамьи и пересек улицу. Дверь, ведущая на лестницу, которая шла наверх, на этаж над банком, болталась на петлях, скрипела и стонала, когда Блейк открывал ее. Лесенка была крутая и темная, а коричневая краска перил вытерлась и облупилась. Контора Уилсона располагалась в самом конце коридора, дверь ее была открыта.
Блейк вошел в приемную, которая оказалась пустой. Во внутреннем кабинете сидел человек в рубахе с короткими рукавами и трудился над какими-то бумагами. Другие документы кипой лежали в корзинке на столе.
Человек поднял глаза:
— Входите, входите, — сказал он.
— Вы Райан Уилсон?
Человек кивнул:
— Моя секретарша еще не пришла. Чем могу быть полезен?
— Вы прислали мне записку. Мое имя — Эндрю Блейк.
Уилсон откинулся на стуле и воззрился на Блейка.
— Черт меня побери, — сказал он наконец. — Вот уж не чаял свидеться. Думал, вы исчезли навсегда.
Блейк озадаченно покачал головой.
— Вы видели утреннюю газету? — спросил Уилсон.
— Нет, — ответил Блейк, — не видел.
Человек потянулся к сложенной газете, лежавшей на углу стола, развернул ее и показал Блейку.
Заголовок кричал: «ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ЛИ ЧЕЛОВЕК СО ЗВЕЗД — ОБОРОТЕНЬ?» В подзаголовке сообщалось: «Охота на Блейка продолжается». Под «шапкой» Блейк увидел свою фотографию. Он почувствовал, как застывает лицо, но сумел сохранить бесстрастное выражение.
— Интересно, — сказал Блейк Уилсону. — Спасибо, что показали. Они уже объявили награду?
Уилсон резко взмахнул кистью руки, складывая газету, и положил ее обратно на угол стола.
— Вам надо всего-навсего набрать номер, — сказал Блейк. — Телефон больницы…
Уилсон покачал головой.
— Это не мое дело, — заявил он. — Мне все равно, кто вы.
— Даже если я оборотень?
— Даже если так, — отвечал Уилсон. — Вы можете повернуться и уйти, если желаете, а я продолжу работу. Но если вы хотите остаться, я вынужден задать вам пару вопросов. И если вы сумеете ответить на них…
— Вопросы?
— Да. Всего два.
Блейк заколебался.
— Я действую по поручению клиента, — сообщил ему Уилсон. — Клиента, который умер полтора столетия назад. Это дело переходило по наследству от одного поколения сотрудников этой юридической фирмы к другому. Ответственность за выполнение просьбы клиента принял на себя еще мой прапрадед.
Блейк замотал головой, стараясь разогнать туман в мыслях. Что-то тут было не так. Он понял это в тот миг, когда увидел городок.
— Ладно, — сказал он. — Валяйте, задавайте ваши вопросы.
Уилсон выдвинул ящик стола, вытащил из него два конверта. Один он отложил в сторону, второй вскрыл и извлек листок бумаги, который зашелестел, когда поверенный принялся разворачивать его.
Уилсон поднес листок к лицу и принялся рассматривать его.
— Хорошо, мистер Блейк, — сказал он. — Первый вопрос: как звали вашу учительницу в начальных классах?
— Ну, ее имя было, — проговорил Блейк, — ее имя было…
Ответ пришел почти сразу.
— Ее звали Джонс, — сказал он. — Мисс Джонс. Ада Джонс, кажется. Это было так давно.
Но как-то выходило, что все это было не так уж и давно. Он внезапно вспомнил, как она выглядела. Чопорная, похожая на старую деву, с вечно поджатыми губами и растрепанной прической. Она еще носила лиловую блузку. Как он мог забыть эту ее лиловую блузку?
— Хорошо, — сказал Уилсон. — А что вы и Чарли Брин сделали с арбузами Дикона Уотсона?
— Ну, мы… Эй, а как вы об этом-то узнали?
— Неважно, — сказал Уилсон. — Просто отвечайте на вопрос.
— Что ж, — сказал Блейк, — по-моему, это была жестокая проделка. Нам обоим потом было не по себе. Мы никому об этом не говорили. Чарли стащил у отца шприц: его старик, как вы, верно, знаете, был доктором…
— Я ничего не знаю, — ответил Уилсон.
— Ну, в общем, взяли мы шприц. У нас был кувшин керосина, и мы впрыснули керосин во все арбузы. Понемножку, как вы понимаете. Ровно столько, сколько нужно, чтобы у арбузов появился странный привкус.
Уилсон положил листок и взял второй конверт.
— Вы сдали экзамен, — сказал он. — Надо думать, это принадлежит вам.
Он вручил конверт Блейку.
Блейк взял его и увидел на лицевой стороне надпись, сделанную, судя по всему, трясущейся рукой глубокого старца. Чернила до того выцвели, что стали бледно-коричневыми.
