— той самой шатенки, чей наряд заинтриговал меня в кабинете полковника.
— Прошу прощения! — хорошо поставленным контральто произнесла она, обращаясь к Винсенту, — однако вам необходимо прерваться.
— Но, мисс Марилена… — начал химик, — мы еще…
— Приказ полковника, — девушка говорила с той же интонацией, что и сам брат Винсент несколько минут назад и шестью этажами выше. — Мы с инспектором Грин вылетаем в Архайн-на-Эффре, катер уже ждет на крыше.
Похоже, решила я, Кард решил продегустировать на мне всех своих подчиненных. С Тайлером на пару мы забороли парового гиганта, с лейтенантом О'Шиннахом побывали в логове льва… шкуры, правда, не добыли, зато и свои сохранили в целости, а с братом Винсентом… прочистили водопровод? Интересно, полковник нарочно подбирает мне задания в соответствии с древней мифологией? Какие там еще подвиги совершил Алкид?
— Еще один труп?
Мисс Марилена проигнорировала вопрос, развернувшись и направившись к выходу из подвала. Я, опомнившись, наконец, опустила руку с пистолетом, лишь сейчас ощутив, насколько сильно устала.
— Может, возьмете хотя бы его? — без особой надежды предложил Винсент. — Я мог бы заменить резервуар на запасной минут за пять, не дольше.
— Ни-за-что! — отчеканила я, с наслаждением растирая одеревеневшее запястье. — Самое походящее место для этого предмета — ваш сейф.
— Полковник будет недоволен, — пробормотал химик.
— А вы не спешите с докладом, — посоветовала я. — То, чего Кард не знает, не может повредить ему… или кому-нибудь еще.
До сегодняшнего дня Архайн-на-Эффре я удостаивала посещением дважды. Первый раз — в самом начале моей клавдиумской одиссеи. Тогда Фейри Грин бродила по городу сутки напролет, пьяная от новых эмоций, оглушенная лавиной запахов, звуков и образов. В тот раз Архайн изрядно впечатлил вышедшую из Леса девочку, но вторая попытка знакомства обернулась полным разочарованием. Возможно, в этом была повинна осенняя погода — черные скелеты деревьев и серые дома под серыми тучами выглядели совсем иначе, чем под лучами весеннего солнца. Но скорее причина в том, что я к тому времени уже пресытилась обыденным Клавдиумом, превратившись в архитектурного гурмана — а изысканному ценителю Архайн-на- Эффре мало что мог предложить. Когда-то бывшее аристократичным предместье в последние десятилетия стало гнездовьем так называемых «скоробогачей» — фабрикантов, биржевиков, разбогатевших на колониальной торговле купцов. Среди них считалось престижным выкупить у какого-нибудь обедневшего Дома столичный особняк и перестроить в соответствии со своими «художественными» запросами. Подрядчики-гномы охотно шли навстречу пожеланиям богатого заказчика, обильно увешивая строение лепниной, пузатыми колоннами, балкончиками, узорчатыми фасадами, аттиками и прочим декоративным украшательством, под вычурными слоями которого с трудом угадывалось классическое барокко.
Целью нашего визита оказался трехэтажный серый дом, явно знавший лучшие времена — или, по крайней мере, более аккуратных владельцев. Впрочем, окружавшая особняк чугунная ограда выглядела вполне целой, а калитку даже сравнительно недавно покрыли суриком и привесили к ней бронзовый колокольчик с шелковым шнуром.
Именно за него я и дернула. Раз, другой… пятый, седьмой.
— Что я делаю не так?
Моя спутница ограничилась едва заметным движением плеча.
— Возможно, вас просто не слышат.
— Уснули они там все, что ли? — вслух удивилась я. Мне уже как-то довелось застать одного мертвеца в обществе столь же недвижимых собутыльников, но вряд ли сейчас был похожий случай. — Там точно кто- то должен быть?
— Согласно реестру, в доме, кроме самого профессора, числятся жена, горничная, истопник, а также некая мисс Мэри Сью, записанная, — Марилена на миг открыла папку и тут же вновь захлопнула ее, — как дальняя родственница.
— А про расстройства слуха у них в реестре ничего не написано?! — я пнула дверь, ойкнула и, осененная внезапной идеей, развернулась к катеру. — Эй, мистер за штурвалом!
— Старший матрос Лэр, — подсказала Марилена. — Но ему…
— Матрос, подойдите сюда! Старший матрос… — это я добавила, когда рулевой вылез из своего «гнезда», оказавшись на добрый фут выше, чем я думала — как же он там сидит, скрюченный, бедолага! — и заметно шире в плечах.
— Слушаю, мисс инспектор!
— Видите эту красную дверь?
— Так точно, мисс.
— Отлично. Будьте добры, стукните по ней посильнее. Можно даже ногами, — добавила я, видя, как Лэр, подняв кулак, озадаченно уставился на него, явно прикидывая — не вычтут ли потом вмятины на железе из жалованья, — главное, чтобы погромче!
«Бум! Бум! Бубух!» Первые два удара матрос явно пробил вполсилы, не будучи уверен в прочности двери — и, лишь убедившись в оной, развернулся и лягнул злосчастную калитку так, что иной жеребец позавидует. Калитка выдержала, уши засевших в доме, по всей видимости — тоже, а вот мое терпение уже исчерпало запас прочности.
— Старший матрос Лэр! Ломайте дверь!
— Слушаюсь, — судя по вялости отклика вместо положенного рявка, приказ не вызывал у матроса приступа энтузиазма — калитка, как мы все уже успели убедиться, была прочной.
— Лучше отстрелить петли замка, — неожиданно сказала Марилена. — Пуля флотского «Леве» пробивает полудюймовую железную пластину.
— Или отскакивает от нее, — пробормотала я, живо припомнив, как инспектор Хауз испытывал конфискованный у грабителя старинный пистолет. Обошлось без ампутации, но с тростью инспектор не расстанется еще долго. И вообще — как-то примитивно… неизящно… совершенно не в эльфийском стиле! Грубая сила — удел низших рас, мы же всегда находим свой путь… ну конечно!
— Скажите, старший матрос Лэр, — я не смогла сдержать плотоядной ухмылки, — вы ведь сможете посадить катер за оградой?
— Думаю, да. — Рулевой сделал шаг в сторону и, оглянувшись на соседние дома, уже более уверенно подтвердил. — Сделаю.
Мисс Марилена никак не прокомментировала мое решение — хотя уже после третьей попытки зайти на посадку я едва не сдалась, решив, что риск распороть плащ о прутья ограды явно предпочтительней риска насадить на них же днище казенного катера. К счастью, четвертый заход увенчался триумфом. Теперь перед нами оставалась лишь одна преграда, и я была даже не полна — переполнена решимостью разделаться с ней!
— Что вам угодно, мисс?
Высунувшийся в щель старик мало походил на упомянутого Мариленой истопника — если, конечно, тот не имел привычки возиться с углем в светло-серой ливрее и обильно напудренном парике. Но в тот момент подобные мелочи уже не могли остановить пышущий благородным гневом эльфийский паровой каток.
— Именем и Словом Ее Величества! — прошипела я, одновременно нащупывая в кармане жетон сэра Невилла. Проклятие, неужели я забыла его переложить?! Уф, слава Великому Лесу… — Вот!
Сознания страж дверей не лишился, но был к этому близок — цвет лица у него сравнялся с ливрейным воротником, левой рукой он слепо зашарил по стене, пытаясь опереться. К счастью, снять цепочку и распахнуть дверь до конца остатка сил у второй руки все же хватило.
— Птшто гчшвам ухгошно-о-о-о?
— Где?! — задала я самый, на мой взгляд, естественный в данной ситуации вопрос.
— В… в… — ливрейный дед слабо махнул рукой, то ли указывая направление, то ли надеясь изгнать жуткого лесного духа. — Второй этаж… малая гостиная… сопроводить…
