— Я никого не цитирую.
— Это все дешевка, которой они накачивают вас, эти идиотские бабские издания, в результате тебе все не так, все плохо. И сразу надо бежать в магазин и покупать себе новую тряпку, или губную помаду, или что-то еще из того, что они рекламируют.
Бен подумал, что Розали обиделась, но не очень. Ничего более циничного никогда она не слыхала.
— Ты что, ни во что не веришь? — спросила она его.
— Только не в такое дерьмо.
— Сегодня на площади были люди, которых избивали за их убеждения. Я не знаю, правильно ли то, во что они верят, но у них есть вера, а у тебя ее нет.
Бен сделал длинную затяжку, чтобы успокоиться, и начал искать пепельницу. Ее не было, и он стряхнул пепел в металлическую корзину для мусора рядом с письменным столом. Он отвернулся от Розали и продолжил наблюдать за пробкой на улице.
— Бен?
— Что?
— Ты что молчишь?
Не отводя взгляда от окна, он сказал:
— Роза, это не диалог из «Ридерз дайджест».[102] Ты говоришь с живым человеком, у которого, не исключено, — неприятности, а не с болваном, о котором они повествуют в журналах! Ты сказала, что я себе не нравлюсь. Это моя забота. Ты сказала, что мне не нравится мое прошлое. Но мы одних корней. И если уж говорить об этом, то говорить вместе. Но ради Христа, оставь меня в покое с этими увещеваниями вроде — «Помоги себе сам!»
— Бен!
— Извини.
Он услышал, как за его спиной Розали заерзала на кресле. Он надеялся, что она больше не выдержит этот слегка философский оттенок разговора.
— Ты думаешь, было легко, — начала Розали, — мне и Селии учиться в школе? Понимать, что исподтишка все девчонки смеются над нами? В лицо они все выглядели приторно-сладкими, потому что папа мог купить и продать их семьи со всеми потрохами. А за нашей спиной они были вредными, жестокими и противными. Но мы не возненавидели свое прошлое.
— Большая разница, когда над тобой издеваются парни или девчонки. — Бен снова сел на край постели. — От хорошей итальянской девушки ждут только одного, чтобы она вышла замуж и рожала детей. Ты это и сделала. С тобой все в порядке, я говорю правду. — Он вздохнул и бросил сигарету в мусорную корзинку. — Но для итальянского парня все по-другому, — продолжал он. — Во-первых, он должен стать таким же мужчиной, каким был его отец. В моем случае это было несложно. Он должен превзойти своего отца. Это тоже было несложно. Хорошо. Что же дальше? Все подвергается анализу и проверке. Он учился в хорошей школе? У него приличная работа? Сможет ли он вернуть те огромные деньги, которые пошли на него? Выплатит ли он все долги с точностью до последнего цента? Успеет ли сделать это при жизни? Довольное ли у него выражение лица, когда он это делает? Правильно ли он одевается, двигается? Хорошо ли он говорит? Может ли появляться в обществе? Вообще-то он динамичный. Как переносит выпивку? Может ли он выразить свои мысли? Никакого акцента? Правильная ли грамматика? Может ли он рассказывать шутки и анекдоты? Как он относится к жене и детям? К родителям? К родственникам со стороны жены? К дядям, тетям, кузинам и кузенам? Уважительно ли он относится к посторонним? Знает ли он, как важно выполнять правила поведения в обществе? Правильно ли он оценивает ситуацию и какие делает выводы? Может ли он принимать правильные решения? Все нужно решать, и ты поднимаешься или падаешь в чьих-то глазах при каждом таком решении. Совсем не важно, что вчера ты был героем. Сегодня можешь стать бродягой. Роза, невозможно жить по таким мерзким порядкам.
— Что за слова и выражения?
Бен начал хохотать. Он на мгновение подумал, что не сможет справиться с этим жутким хохотом.
— Прекрасная Роза! — сказал он, слегка задыхаясь. — Ты задала мне хороший вопрос, и я, как кретин, вывернулся наизнанку и постарался тебе на него ответить. Но тебе не интересны правильные и честные ответы. Тебе нужно, чтобы с тобой разговаривали на приличном языке, правда? Правда?
— Мне не нравится, когда в доме моих родителей разговаривают на уличном языке.
Бен встал.
— Прекрасно, тогда я ухожу!
Розали тоже поднялась.
— Я тебя не выгоняю, Бен. Но мне не нравится, когда ты так выражаешься.
— Хорошо.
Они посмотрели друг на друга.
— Мне жаль, что тебе кажется, что у тебя такая ужасная жизнь, — сказала Розали. — Тебе бы стоило сравнить свою жизнь с жизнью бродяг, с теми, у чьих отцов совсем не было денег. Их родителям было наплевать, чем занимаются сыновья, лишь бы они приносили в дом хотя бы пару монет.
— Ты говоришь о тех детях, которые подрастают и начинают работать на твоего отца?
Он обратил внимание, что глаза Розали вдруг засверкали и стали влажными.
— Да, — сказала она, — они работают на моего отца, но и на твоего отца тоже!
— Ты говорила о тех детях, которые находятся на дне? В самом низу пирамиды? Те, которые работают так, как в жизни не трудились и не хотят трудиться ни мой, ни твой отец?
— Оставь в покое моего отца!
Розали так резко выговорила эти слова, что Бен даже моргнул.
Он уставился в ее влажные глаза с огромными черными зрачками. У нее были прелестные карие глаза.
— Я коснулся больного места, да?
Ее рука взлетела так стремительно, что он сначала почувствовал удар, а только потом увидел движение. Она ударила его резко, но не сильно, поэтому ему было не особенно больно. Бен отступил назад, чтобы она не могла дотянуться до него.
— Ты что, считаешь, что слишком хорош для всех нас? — спросила Розали. Ее грудь вздымалась и опускалась. Ей было трудно дышать от возмущения. — Ты не смеешь находиться в доме моего отца и говорить о нем гадости!
— Слишком хорош для тебя? Правда? — спросил Бен, беря пиджак.
— Все прекрасно понимают, что Бен Фискетти считает, что он слишком хорош для семейства. Все знают, что он женился на девушке ниже себя. Знаменитый герой футбола! Студент-отличник, закончивший учебное заведение. Умница! Не может быть, что его родственники — грязные выходцы из Сицилии, но говорят с таким забавным акцентом!
Бен застегнул рубашку и надел галстук. Он надел пиджак и застегнул его на все пуговицы. Он делал это предельно аккуратно, надеясь таким образом разозлить Розали. Потом он вдруг сказал:
— Я заметил, что кто-то заглядывает в мой большой словарь дома. Миссис Трафиканти не умеет читать, а дети только учатся. Это ты проверяла слова?
— Что, если это так?
— Посмотри еще одно слово «deracinate».
— Я не желаю играть в твои игры, Бен.
Он подошел к двери.
— Это слово имеет два значения — «вырвать с корнями». Ты учила латынь и поэтому можешь это понять.
— И второе значение?
— «Стереть с лица земли».
В комнате воцарилась тишина. Она длилась настолько долго, что Бену стало не по себе. Он не понимал, зачем он это сказал. Просто ему в голову пришло это слово, и он начал говорить, понимая, что ему не следует делать этого. Розали прекрасно его поняла. Он знал, что теперь она сможет со всем справиться,
