поделиться своим тепло. И, наверное, это сработало, потому что через минуту, она положила голову ему на грудь, и дрожь утихла.
Боже... он так давно мечтал держать ее в своих объятьях. Представлял этот момент и ситуацию, в которой это могло произойти.
И она была совершенно другой.
Он глубоко вдохнул, собираясь выдохнуть... и почувствовал запах, что шел от него самого. Темные специи. Подобный аромат источали Братья, когда их шеллан были поблизости. Который означал, что его тело реагирует на эмоции, и что пути назад уже нет.
Черт его подери, их связь уже не остановить и не скрыть. С самого начала, с тех пор как он впервые встретил Хекс, Джон подбирался все ближе и ближе к своей цели, и когда она наконец-то взяла его вену, он перешагнул желанный рубеж.
– Джон... – прошептала она.
Он слегка тронул ее плечо, чтобы она знала, что он ее слышит.
– Спасибо тебе.
Он прижался щекой к ее волосам и кивнул так, чтобы она могла это почувствовать.
Когда она дернулась в его руках, он не удивился, по крайней мере, пока не понял, что она хотела посмотреть на него.
О, Господи, у него сердце разрывалось от изнеможенного выражения ее лица. Она испытывала страх, почти ужас, ее серые глаза были цвета безжизненного асфальта.
– Да. Она закрыла глаза. – Точно.
Если он имеет отношение к этому состоянию – черт, он счастлив до безумия…
Ее губы дрогнули.
– Я так сожалею, – произнесла она хрипло.
– Обо всем. Что так относилась к тебе. Что я то, чем являюсь. Ты заслуживаешь лучшего. Я... очень сожалею.
Ее голос сорвался, она часто заморгала, опустила голову вниз и положила ладонь прямо на его бьющееся сердце.
Именно в такие моменты Джон отчаянно хотел заговорить. Плюс к этому, не мог же он беспокоить ее из-за того, начав искать свой чертов блокнот.
В итоге, он просто осторожно обнял ее, потому что это все, что он мог ей предложить.
И он ни в коем случае не путал это признание с тем, чем оно не являлось. Извинение – не заявление о любви, да и в нем даже не было необходимости, потому что он давно ей все простил. Тем не менее, оно ему каким-то образом помогло. Конечно, это далеко не то, на что он надеялся, но все равно намного лучше, чем ничего.
Джон натянул простыню ей на плечо, а потом откинул голову назад. Глядя в затемненные окна, он выискивал глазами звезды, разбросанные по плотному, бархатно-черному ночному небу.
Забавно, небеса сейчас были у него в груди, а не над всем миром.
Хекс жива. И в его руках. И он вез ее домой.
Да. В общем и целом, все могло быть стократ хуже.
Глава 25
Позже Лэш осознал, что никогда не знаешь точно, с кем и когда пересечется твой жизненный путь. И никогда не угадаешь, как простое решение идти влево или вправо, может изменить положение вещей. И что порой выбор не имеет значения. А иногда... он помогает оказаться в абсолютно непредсказуемых местах.
Но на данный момент, Лэш этого еще не знал. Он просто выехал за город, и двигался вперед по дороге, размышляя о времени.
О недавнем прошлом.
– Сколько еще?
Лэш бросил взгляд через салон Мерседеса. Проститутка, которую он снял в переулке, была неплоха собой и так накачана силиконом, что могла бы сниматься в порно, но синтетические наркотики высушили ее тело, сделав его нервным и костлявым.
А ее саму – совершенно отчаявшейся. Причем до такой степени, что ему хватило сотни долларов, чтобы уговорить ее сесть в машину и поехать на «вечеринку».
– Не далеко, – ответил он, сосредоточив внимание на дороге.
Лэш был чертовски разочарован. В его мечтах на заднем сидении автомобиля лежала Хекс, связанная по рукам и ногам. Ну разве не романтика? А вместо этого, он сидит рядом с этой сторчавшейся крысой. Но Лэш не мог бороться с этой реальностью: ему надо кормиться, его ждал отец, а на поиски Хекс требовалось времени гораздо больше, чем у него имелось в наличии.
Но самое худшее в данной ситуации было то, что сучка, сидевшая рядом с ним на пассажирском месте, была человеком, гораздо менее полезным, чем женщина-вампир, но Лэш надеялся, что хотя бы ее яичники сработают как надо, когда он начнет пить ее кровь.
Более того, женской особи его вида в природе не существовало.
– Ты знаешь, – сказала она невнятно. – Я раньше была моделью.
– Серьезно?
– На Манхэттене. Но ты знаешь, эти ублюдки... им на тебя наплевать. Они просто хотят попользоваться тобой, ну ты понял, о чем я.
Правильно. Во-первых, она должна забыть, что когда-либо знала фразу «ну, ты понял». А во-вторых, теперь, когда она сама по себе здесь, в Колдвелле, ее дела что, наладились?
– Мне нравится твоя машина.
– Спасибо, – пробормотал он.
Она наклонилась, и ее грудь практически выпала из розового бюстье. На нем виднелись жирные отпечатки грязных рук, как будто она давненько его не стирала, и от нее воняло прокисшей вишней, потом и крэком.
– Знаешь, ты мне нравишься...
Ее рука потянулась к его бедру, а голова опустилась к нему на колени. Почувствовав, что она добралась до молнии на брюках, Лэш схватил ее за спутанные вытравленные волосы и резко дернул от себя.
Она даже не обратила на это внимания.
– Давай не сейчас, – сказал он. – Мы почти приехали.
Женщина облизала губы.
– Конечно. Лады.
На подстриженные поля по обе стороны дороги падал лунный свет, и дощатые домики, разбросанные по неряшливому пейзажу, светились белым. У большинства из них на крылечках горел свет, но на этом все. В таких местах, после полуночи, все жители уже сладко почивали в своих кроватях.
Одна из причин, по которой имело смысл устроить базу именно здесь, на земле горячего яблочного пирога и американского флага.
Через пять минут они подъехали к ферме и припарковались рядом с входной дверью.
– Здесь никого нет, – сказала она. – Мы приехали первыми?
