помещения компьютеров Планирующей Машины и рабочие помещения людей Планирующего.
В туннелях царили полумрак и пустота. Прохладный воздух с трудом вырывался из труб вентиляторов. Утренний час пик, передвижение клерков еще не началось, но время от времени он встречал ремонтника в сером комбинезоне. Как странно было напоминание о милях грунта и скал над головой, когда в руках его был ключ к звездам! Хотя Райленд никогда не бывал в приемной Планирующего, он знал дорогу. После того, как он вышел из автоматического лифта, его внимательно осмотрел охранник и взмахом руки разрешил пройти. На стене был предупреждающий плакат:
ОГРАНИЧЕННЫЙ ДОСТУП!
ВХОД ОПАСНИКАМ ТОЛЬКО ПРИ НАЛИЧИИ СОПРОВОЖДЕНИЯ!
Он не был опом. Шею его не обременял воротник безопасности.
Перед входом в помещение Планирующего новый охранник еще раз изучил значок Райленда, потом выбил номер его на телетайпе. Райленд затаил дыхание, ожидая ответа Машины. Но охранник поднял глаза от отстучавшего телетайпа, и невольное уважение смягчило строгую официальность его лица.
— Проходите, сэр.
Девушка за телетайпом в приемной потребовала назвать причину визита. Он объяснил, что у него секретное сообщение для Планирующего Криири. Она попросила сообщить характер донесения. Когда он отказался дать пояснения, настаивая, что секретность слишком велика и говорить он может только с Планирующим, она направила его к старшему помощнику. Старший помощник оказался громадным, с выпученными лягушачьими глазами и синеватым лицом. На полированной дощечке на столе было впечатляюще начертано: «Генерал Рудольф Флимер». Выпученные глаза отличались цепкостью, в них читалось живое любопытство по поводу донесения Райленда. Планирующий Криири? К сожалению, он еще не вернулся из недельной поездки с семьей. Несомненно, в конце недели он уже будет на месте, но и тогда вряд ли сможет выкроить минутку — слишком напряженно он работает. Хотя Планирующий Криири имеет полное представление о заслугах автора новых геликальных полей перед Планем, но обширность его обязанностей заставляет его перекладывать многие дела на подчиненных. Генерал Флимер также намекнул, что те люди, которые выказывают недоверие помощникам Планирующего, редко имеют возможность лично встретиться с ним. Видя, что иначе ничего не добиться, Райленд с крайней неохотой оставил сообщение для Планирующего, указав, что речь идет о Роне Дондерево и новом двигателе для ракет. Генерал Флимер угрюмо пообещал ему дать знать, если Планирующий Криири решит принять Райленда. Когда Райленд вернулся в свой кабинет, стрелки часов уже миновали полдень. Следов Опорто и телетайпистки в кабинете не обнаружилось, словно они вообще не приходили на работу. Испачканный кровью саквояж по-прежнему лежал за ящиком картотеки. Из телетайпа на пол свешивалась набежавшая лента. Он запер дверь и начал искать место, чтобы спрятать описание нереактивного двигателя.
Среди справочников на полке места не было. Щель между ящиком и стеной и так уже вызывала подозрение. В столе не было тумбочек и ящиков. Практически, мельком подумал он, План не предусматривал места для личных секретов и личных бумаг. Прятать описание было некуда... кроме собственной памяти. Он бросал листы чертежей в люк мусоросжигателя, когда в дверь громко и требовательно постучали.
И снова в своем сне он был невольным гостем «центра отдыха», глубоко спрятанного под землей. Комнаты справа и слева были заняты неблагонадежными хирургами, уличенными в каком-то антиплановом деле. В терапевтическом кабинете мучался какой-то искусственный человек. Его создали хирурги из остатков тканей орган-банка. Привязанный ремнями, он бешено метался, пока не умер. Потом с хирургами покончили. Оставался только Хоррок в соседней комнате и Опорто в комнате напротив. Но он редко видел их, потому что большую часть времени его держали в терапевтическом, где недавно умер «составной» человек. Он был пристегнут к кушетке, шею сдавливал железный воротник, электроды впивались в дрожащее тело. Безжалостный свет бил в лицо. Толстый терапист в белом халате склонялся над ним, хрипло повторяя вопросы тихим вежливым голосом.
Какое сообщение передавал ему Хоррок от Рона Дондерево?
Где обитают пироподы, фузориты и пространственники?
Как построить нереактивный двигатель?
Сначала он мог бы отвечать, но кольцо раскаленным обручем сжимало горло, едва он пытался что-то сказать. Даже когда он был уже окончательно сломан и готов с радостью малодушия доверить любому все, что знал, они не позволяли ему произнести ни слова. Они старались вытравить из него даже мечту о побеге.
Мягкий настойчивый голос не замолкал, и агония Райленда продолжалась, пока все прошлое не исчезло в тумане боли и безумия. Даже когда воротник продолжал его душить, он уже не пытался говорить. Он даже не пытался думать. Его память была стерта.
Райленд пришел в себя. Яркий свет заставил его замигать, но он заметил, что над ним склонился человек в белом. Он не сразу понял, что это не доктор Трейл, а Дондерево. Еще больше времени ушло, пока он вспомнил, что кристаллическое свечение и сияние пещеры естественны здесь, на рифе, настолько он был уверен, что увидит вокруг себя белые стерильные стены терапевтической. Он лежал на операционном столе. Привязные ремни были уже расстегнуты. Постепенно он вспоминал, что к чему. Это стоит Дондерево, а девушка, которая повернулась спиной, — это, несомненно, Донна Криири, а другой человек — это... Вдруг он вскочил, широко раскрыв глаза. Потому что третьим в импровизированной операционной был не Куивера. Это был офицер Технического корпуса, и он наблюдал за Райлендом с хладнокровием кобры, приготовившейся к прыжку. Во внезапной судороге отчаянной надежды и страха руки Райленда метнулись к шее. Они коснулись привычного холодного закругленного воротника. Кольцо было на месте. Он по-прежнему оставался опом, и жизнь его зависела от прихоти любого охранника с радарным пистолетом или от поворота контакта в недрах далекой Машины...
— Что... — на миг голос перестал его слушаться, все еще в полусне он вспоминал волны шока, заставившие его забыть правду, которую он знал. — Что случилось?
— Мы опоздали, — с сочувствием сказал Дондерево. — Едва мы начали операцию, как пространственник почуял приближающийся крейсер. Он пробил воздушный пузырь рифа. Мы залатали твои разрезы, и вот теперь мы снова под опекой Плана Человека. — Бессознательно он тронул шрам на шее. — Мне очень жаль, что ты остался с воротником, Райленд, — сказал он, — но если я не ошибаюсь, скоро я сам надену новый.
Девушка повернулась, и Райленд понял, что это была не Донна!
— Где Донна? — спросил он.
— Она в безопасности, — пробормотал Дондерево. — Насколько вообще человек может быть в безопасности под властью Плана. На крейсере ее отец. Она сейчас с ним.
— Могу ли я... — Райленду пришлось остановиться на секунду. — Могу ли я... их увидеть?
— Я скажу, что ты пришел в себя, — согласился Дондерево. Он направился к выходу, потом снова с сомнением повернулся к Райленду. — Я хочу тебя предупредить... От Криири помощи ты получить не рассчитывай. Он, собственно, уже не Планирующий. Он сам теперь носит воротник.
Райленд сидел на краю складного стола, закутавшись в простыню. В пещеру влетели Донна и ее отец. Хотя бывший Планирующий нежно улыбался дочери, лицо его было посеревшим и напряженным. Он был облачен в тонкую робу опасника. Хромированный воротник кольца холодно поблескивал, отражая свет кристаллов космической пещеры. Два офицера следовали за ним. Один из них был полноватый полковник Техкорпуса. Рога антенны придавали ему мрачный сатанинский вид. Второй был сержант-связист, он прижимал к себе футляр портативного телетайпа. Донна взволнованно повторила все, что Дондерево уже успел рассказать Райленду.
— Я надеялась, — грустно сказала она, — что отец сможет избавить тебя от воротника.
— Мне не избавиться даже от собственного. — Натянутая улыбка Криири исчезла. — Как видите, положение изменилось. Наш старый друг генерал Флимер выполняет сейчас обязанности Планирующего. Я был переклассифицирован. И направлен в эту опасную экспедицию. — Он с неловким видом взглянул на полковника.
