роль. Джоанну должна была играть Лайза, и точка. Но у Сайфера в голове полный кавардак: он почему-то предпочел мисс Эвелин Хедж, темную лошадку, старому проверенному скакуну. Лайза не показывает вида, но Джетро видит, как она расстроена.
Он попытался растолковать Питеру ошибочность его решения, однако беседы никогда не были лучшим, что Джетро умел делать в своей жизни. Режиссер только досадливо отмахнулся: дескать, не мешай, и без тебя забот полно, делай свое дело и не лезь в творческий процесс. Ну и ладно.
Лайзу Пьятт, которой досталась в фильме роль продажной женщины-полицейского, Джетро знал практически с пеленок. Семья Пьятт переехала в тот же многоквартирный дом в пригороде Нью-Йорка, где жили Фортманы, когда Джетро начал ходить в школу. Лайза, забавная малышка полутора лет, часто оставалась без присмотра, и Джетро привык брать на себя заботу о дочке соседей, а она смотрела на него, как на брата. Родители посмеивались: дескать, дети вырастут, поженятся, однако романтических чувств между молодыми людьми так и не возникло. Лайза была в курсе всех любовных свиданий Джетро, а тот, бывало, расквашивал носы ее особо настырным неугодным ухажерам. И то, что судьба постоянно сводила их вместе в мире большого кино, иначе чем подарком назвать было нельзя.
Лайза была отличной актрисой второго плана, а Джетро все мечтал, как она исполнит главную роль и получит за нее «Оскар». Или другую престижную премию, неважно, главное — чтобы его подругу детства наконец выдвинули и отметили. В «Мэтьюс пикчерс» Лайза пришла год назад, как и Джетро, соблазнившись перспективами и хорошими гонорарами. Вожделенный шанс был так близко, и тут роль главной героини перехватила эта белобрысая выскочка.
Джетро искоса взглянул на мисс Хедж. Интересно, что она сделала, чтобы добиться такого успеха? Говорят, чтобы получить главную роль, надо переспать с режиссером, но Джетро знал Питера достаточно давно: этот примерный семьянин и отец троих детей не практикует романы на службе и вообще где бы то ни было, он патологически верен супруге. Разве что «сверху» порекомендовали дать мисс Хедж роль Джоанны. Фортман знал, что ассистентку владельца компании, Тони Мэтьюса, зовут Оливия Хедж, но Сайфер обмолвился, что Эвелин не имеет к той женщине никакого отношения.
Да и какая разница, почему выбрали ее! Факт остается фактом, Лайзе эта роль не досталась. Нужно было смириться, но смиряться Джетро не умел. Его частенько упрекали в излишней категоричности, однако Фортман ничего не мог с собой поделать. Такой характер.
А тут еще Питер просит помочь мисс Хедж с ее вещами по прилете, как будто в аэропорту Барселоны носильщиков маловато. Кто же виноват, что восходящая звезда взяла в салон неподъемный баул? На самом деле Сайфер наверняка заметил прохладное отношение Джетро к новенькой и пытается купировать ситуацию. Удивительного чутья человек. Мог бы не обращать внимания на подобные мелочи, но вот обращает же, обеспечивает психологический комфорт. А может быть, это все постоянно рецидивирующая паранойя Джетро, и ничего особенного просьба Питера под собою не скрывает.
Джетро снова покосился на симпатичный профиль мисс Хедж. Если бы эта женщина не перехватила роль у Лайзы, все могло бы сложиться по-другому. Эвелин была как раз во вкусе Фортмана: невысокая, спортивная, голубоглазая, да еще и натуральная блондинка. Хотя нынче женщины просто с ума посходили, многие осветляют волосы, всем не дают покоя лавры Мэрилин Монро. Хотя та уже полвека как покойница.
Что-то мрачные мысли лезут в голову. Джетро не умел надолго сосредотачиваться на мелких проблемах, а мисс Хедж относилась как раз к числу последних. Факт останется фактом, главную роль для Лайзы уже не добыть, но это не означает, что нужно относиться к новенькой лучше, чем она того заслужила. Джетро ничем не обязан этой блондинке.
Шасси мягко толкнулись в землю, самолет вздрогнул и покатился по бетонной полосе, постепенно сбавляя скорость. В иллюминаторы с неестественной силой жарило солнце. Конечно, в Городе Ангелов погода тоже не заполярная, но все же старушка Европа — это нечто особенное, тут в южных широтах принято как следует прогревать кости. Пассажиры аплодировали, благодаря пилотов за удачную посадку. Блондинка рядом аплодировала тоже.
Джетро недисциплинированно отстегнул ремень безопасности еще до того, как погасло соответствующее табло, встал и вытащил из багажного отсека свой рюкзак, потом — сумку мисс Хедж, набитую, по всей видимости, контрабандными кирпичами.
— Приехали.
— Спасибо. — Она взялась за ремень сумки.
Джетро вздохнул и перехватил инициативу.
— Давайте я вам помогу. — И не удержался, спросил: — Что у вас там? Золотой запас Америки?
— Книги, — созналась она.
— Любовные романы, — предположил Джетро.
— Маркетинг, — не поддалась на провокацию главная героиня. — Мне это понадобится на четвертом курсе.
Джетро едва не спросил — на четвертом курсе чего, института благородных девиц? Но тут же вспомнил, что белокурая выскочка учится в Гарварде. Он еще хотел спросить, уверена ли она, что на съемках у нее теперь будет время читать, однако вовремя вспомнил, что это не его дело, пожал плечами и взялся за сумку.
Барселонское солнце, уже намекавшее о своей злонамеренной политике при взгляде в иллюминаторы, теперь облизывало выходящих на трап пассажиров горячим влажным языком. Чувствовалась близость моря — в соленом ветерке, теребившем волосы, в торчавших там и сям пальмах, в толпах копчено-загорелых туристов.
Джетро не удивляло море, он привык, что рядом обретается большое количество воды, однако Средиземное ему нравилось всегда. Бутылочно-бирюзовой водой, соленым прибоем и европейской бесшабашностью. У испанцев все было просто, даже море.
Фортман донес сумку мисс Хедж ровно до ближайшего носильщика и сгрузил на того, не заботясь более о моральной составляющей. Питер может быть доволен: руководитель каскадерской группы проявил подобающий такт, донес вещи беспомощной блондинки и даже пару вопросов ей задал. Робин Гуд, джентльмен, два в одном флаконе, экономичный вариант.
Джетро нацепил зеркальные солнечные очки, благополучно отгородившись от близких контактов третьего вида, и, для проформы кивнув мисс Хедж, отправился к своим каскадерам. Им-то рюкзаки таскать не нужно, даже девушкам.
Глава 6
Кэрри привыкла просыпаться рано. Возможно, эта привычка была навязана сестрам Хедж бешеным материнским графиком: за всю свою жизнь Кэрри не помнила случая, чтобы мать просыпалась после семи. Отец — тот мог до двенадцати сладко проспать, а вот женская половина семьи оказалась «жаворонками».
По утрам Кэрри бегала. Она не изменяла своей привычке нигде — ни в Гарварде, ни в Майами, ни в любой другой точке земного шара, куда бы ее ни забросила судьба. Хоть на льдине, в компании пингвинов, день должен начинаться с пробежки — и точка. Почему Барселона должна стать исключением?
Разница во времени, конечно, ощущалась, поэтому вчера вечером Кэрри сильно тянуло в сон, она легла рано — зато с легкостью проснулась в пять утра по местному времени без звонка будильника. Короткий душ, майка, шорты, кроссовки — и она спустилась в холл отеля.
Конечно, там никого не было, кроме портье и дежурного швейцара. Портье появлению девушки не удивился, наоборот, растянул губы во впечатляющей улыбке.
— Доброе утро, чем могу вам помочь?
По-английски он говорил с сильным акцентом, но понятно и чисто. Кэрри глянула на беджик испанца.
— Доброе утро, Хавьер. Спасибо, ничего не нужно, скажите только, когда завтрак?
— С семи, мадемуазель. — То ли посчитал, что она француженка, то ли так заигрывает. — Вы
