21
Сильвия закончила работу и шумно выдохнула, отложив в сторону распечатки. За окном еще даже не начало смеркаться. Уже совсем весна, наступил март, снег растаял, и дни стали замечательно длинными. Так и лето придет, не заметишь. Сильвия встала, попыталась сама себе размять плечи, не преуспела в этом занятии и отправилась за кофе.
Шеф выглянул из своего кабинета.
— Закончила?
— Да, только что.
— Неси на подпись.
— Через пять минут, мистер Тейлор! — взмолилась Сильвия. — Только кофе налью.
— Ладно, — смилостивился шеф и исчез.
Работы в последние дни навалилось много. Сильвия была этому даже рада: она отвлекалась и забывала о том, что Валентина больше нет в ее жизни. Раньше, размышляя об этом, она думала, что сможет жить без него. И теперь она могла и не могла. Все хорошо, она изменилась, она нравится себе, но только будто бы от нее откусили половину. Валентин успел стать ее половиной за то короткое время, что судьба отмерила им обоим. Без него мир казался не таким.
Сильвия позвонила мистеру Боннеру, чтобы узнать, как прошла операция, услышала хорошие новости, и больше не звонила. Валентин же не объявился ни разу. Все правильно: ему не до нее. Интрижка завершена, влюбленность исчезла перед лицом непреодолимых обстоятельств.
Грустно.
Сильвия сомневалась, что сможет теперь его разлюбить. Несмотря на то что он грубо отказался от нее, он все равно оставался для нее самым близким человеком на земле.
Больше у нее никого не было. Подруги — это прекрасно, и очень хорошо, что они появились, но любимый человек может быть только один.
Сильвия просидела в офисе достаточно долго. Когда мистер Тейлор ее отпустил, она неторопливо надела новое пальто, повязала симпатичный сиреневый шарфик, взяла сумочку и спустилась вниз.
В холле офисного здания было уже пусто и гулко. Сильвия шла, задумавшись о своем, когда перед ней словно из-под земли выросла чья-то фигура.
— Здравствуй.
Сильвия резко остановилась и уставилась на Валентина.
— Здравствуй…
Он выглядел немного бледным, но был чисто выбрит, волосы уложены красиво, как всегда. Левая рука на перевязи. Сильвия стояла и молчала, не зная, что ему сказать. Они расстались, поссорившись. Может быть, вежливый Валентин хочет теперь извиниться? Что ж, Сильвия примет извинения, а заодно посмотрит на него в последний раз.
— Как рука? — наконец выговорила она.
— Благодаря доктору Боннеру, очень хорошо. Спасибо.
Сильвия пожала плечами и уставилась на верхнюю пуговицу пальто Валентина. Смотреть ему в лицо она не могла. Слишком больно.
— Ты не поняла. Спасибо тебе.
Она покачала головой.
— Я ничего не сделала.
— Не стоит отнекиваться, Сильвия. — По его тону она никак не могла понять, чего же он хочет. — Боннер сказал мне, что это ты его уговорила.
— На самом деле, уговаривал его мистер Саммерс. — До чего же интересная пуговица. — Я только умоляла.
— Хорошо умоляла, значит.
— Старательно.
Разговор заглох.
— Сильвия…
— Да?
— Перестань рассматривать мое пальто.
— Но оно хорошее.
— А я нет. Но все же на меня посмотри.
Она посмотрела. Валентин выглядел очень серьезным.
— В последний раз наш разговор был излишне нервным, — произнес он. — Я хотел бы… Я не мастер говорить. Поехали.
— Куда?
— Увидишь. — Он взял ее за руку, и Сильвия дернулась.
— Куда?
— В Бруклин.
— Зачем нам в Бруклин?
Валентин не ответил, и ей пришлось идти за ним.
Он остановил такси, назвал адрес, ничего не сказавший Сильвии, и уселся рядом с ней на заднем сиденье. Во время поездки оба молчали большую часть времени. Сильвия созерцала стриженый затылок водителя, Валентин смотрел в окно. Разговаривать на серьезные темы в такси глупо, и все же Сильвия не понимала куда они едут и зачем. На все вопросы Валентин отвечал коротко:
— Увидишь.
Такси остановилось на Двадцать шестой улице, и Валентин расплатился. Сильвия вышла из машины и огляделась. Тихий район, вокруг большие частные дома, рядом с которыми припаркованы добротные машины. Деревья по сторонам дороги стояли еще голые, однако Сильвия представила, как тут хорошо весной, летом и осенью. Да и сейчас было хорошо.
— Идем. — Валентин снова взял ее за руку и повел за собой.
Они шли совсем недолго, с минуту, и остановились у темного дома. Валентин поднялся по ступенькам, извлек из кармана ключи и отпер дверь, а затем сделал знак Сильвии. Она осторожно пошла за ним в темный холл.
Валентин щелкнул выключателем, вспыхнул свет. Дверь тихо закрылась. Холл оказался просторным, хотя и абсолютно пустым. Наверх вела широкая деревянная лестница с гладкими коричневыми перилами. Валентин прошел дальше, включил свет в прилегавших к холлу помещениях — большой гостиной, кухне, кладовой… Сильвия стояла, не понимая, что все это значит, и только размотала сиреневый шарф: ей вдруг сделалось душно.
Наконец Валентин вернулся, остановился напротив и спросил:
— Тебе нравится?
— Это очень хороший дом, — осторожно сказала Сильвия, — но… я все равно ничего не понимаю.
— Это будет наш дом. Если ты захочешь.
Сильвия даже отшатнулась:
— Что?!
— Наш дом. — Валентин помолчал. — Помнишь, когда я приехал в Нью-Йорк, я сказал, что задержусь здесь, потому что у меня дела? Я искал дом, и мне предложили этот. Я хотел предложить тебе жить здесь вместе со мной. Хотел… Я, кажется, совсем не то говорю. — Он улыбнулся, глядя в округлившиеся глаза Сильвии.
— Просто продолжай, — прошептала она.
— А потом случилась эта история. — Он покачал забинтованной рукой. — И я решил, что ты не захочешь быть вместе со мной. Накричал на тебя, подумал, что лучше сразу все оборвать, что так будет лучше. Не терплю жалости. Мне не нужна была только она, а все могло к тому привести. Или не могло, я
