Мы шли, держась за руки. Проходили мимо пустых многоэтажек с темными окнами. В одном дворе, в кустах, обнаружили заброшенную песочницу.
– Откуда все это? – спросила подруга.
– В основном это мои воспоминания, но часто я и сама сталкиваюсь с непонятными вещами. Трудно сказать…
Потом она заметила открытое полуподвальное окно, там светился крохотный огонек и слышались голоса.
– Люди! – встрепенулась Ольга и, бросив мою руку, подбежала к окну.
Вот это она зря сделала. И ведь знала же я: Ольга воспользуется любой возможностью, чтоб только расспросить кого-нибудь из местных обитателей о Ване. Но общение с ними не всегда приятно. Да и не могут они ничего рассказать. В подвале прятались неприкаянные души. Оттуда прямо-таки разило холодом. Они были истощены долгими скитаниями между мирами и теперь, спрятавшись в моем сне, ждали и потихоньку питались моей памятью. Откуда я все это узнала? Да ниоткуда. Инстинктивно почувствовала опасность и не хотела впутывать Ольгу. Надо же было так вляпаться! Сгусток голодного отчаяния потянулся к нам из подвального окна. Раздумывать некогда.
– Тихо! – я схватила ее за руку. – Уходим!
Она послушалась, но нехотя. Мы быстро отступили. Поздно, нас засекли. Сейчас начнется!
– Да кто они такие? – допытывалась Ольга. – Ты их знаешь? Это друзья?
– Ага, как же, – сквозь зубы ответила я.
Голоса слышались все отчетливее.
– Цепью растянулись, – пробормотала я. – Хотят взять нас в кольцо…
И мы понеслись! В жизни я никогда так не бегала, думаю, Ольга тоже. Мы перепрыгивали через кусты, одним махом перескочили песочницу, наткнулись на серую бетонную стену, побежали вдоль нее. Но я понимала: не уйти. Оставался один выход. Дом!
– За мной! – Мы оторвались от стены и побежали зигзагами, благо я отлично ориентировалась. Ольга уже ни о чем не спрашивала, моя тревога передалась ей, и она старалась не отпускать мою руку.
Голоса слышались отовсюду, нас загоняли, как волков. Я уже чувствовала, что дом может быть не спасением, а ловушкой, но все равно бежала.
Мы достигли улицы, пролетели вдоль заборов, я ударила в знакомую калитку, она распахнулась, и мы очутились на бетонной дорожке перед домом. Никто нас не встретил. Это насторожило меня.
– Сюда! – я толкнула Ольгу в палисадник. – Беги на соседний участок, туда не сунутся!
– А ты? – испугалась она.
– Я разберусь!
Я буквально перебросила ее через штакетник, отделяющий мой участок от соседнего, перепрыгнула сама. Ольга пробежала немного и остановилась у колодца. Она смотрела на меня умоляюще. И только в этот момент я вспомнила, о чем хотела спросить ее: меня интересовало, как я выгляжу ЗДЕСЬ. Сама-то Ольга ничем не отличалась от привычной: короткие шорты, топ на бретелях, сланцы… почему сланцы? Еще бы в купальник нарядилась! Я была раздражена, хотя понимала: Ольга здесь ни при чем.
За воротами собрались загонщики. Они возбужденно обсуждали что-то. Радовались, наверное.
Я залегла в неглубокой канаве, вырытой, видимо, для отвода воды в случае сильного дождя или паводка. Совершенно бессмысленное действие.
В палисадник проникли две женщины. Одна из них несмело придвинулась к штакетнику и заметила меня. Я вздохнула. Глупо продолжать играть в прятки, когда тебя видят.
– Маша, Машенька, выйди к нам, пожалуйста, – заскулила женщина. Я вздохнула и встала из канавы. Присмотрелась. Кажется, я узнала ее. Она умерла несколько лет назад, ходили слухи, будто повесилась… Хотя ее семья упорно отрицала. Другая, стоящая поодаль, кривила рот в жалкой улыбке. Ее я тоже узнала. Была когда-то приличной женщиной, правда, сильно пила, пряталась от людей. Умерла, как говорят, «от сердца»…
Я встала, распрямилась, всем своим видом показывая, что не боюсь их. Хотя боялась, конечно, – и за себя, и за Ольгу. В основном за нее. Кто знает, что у мертвых на уме? Вдруг набросятся на нас? Мне, как говорится, по штату положено. А подруга? Без нее было бы проще. Ладно, попробую разобраться. Ведь не отстанут и не уйдут. Некуда им.
– Что вам нужно? – строго спросила я.
– Ничего, только поговорить, поговорить, – просяще затянули обе.
– О чем? – Я уже знала, что поступаю неправильно, но переступила через свое отвращение и, легко отодвинув штакетник, вернулась в палисадник.
– Маша! – закричала Ольга.
– Будь там! – приказала, не оборачиваясь.
Вместо сухой земли под ногами хлюпало весеннее болото. Я провалилась по щиколотку. Дому тоже не нравились непрошеные гости.
– Ой, ой, – засуетились женщины. – Здесь так сыро, тебе лучше выйти на дорожку. Поговори с нами, а?!
Я, с трудом вытаскивая ноги из жидкой грязи, выбралась на бетон.
– Ну, слушаю!
Они тянули ко мне руки, заискивали, спрашивали о чем-то, но так невнятно, стыдливо – не разобрать.
Калитка снова распахнулась, вошла нестарая еще женщина, круглолицая, даже симпатичная, за ней – мужчина, потом еще один…
– Нам бы погреться, – попросила женщина, приближаясь ко мне. – Озябли очень, холодно…
Мужчины топтались рядом, посматривали со страхом и надеждой. Вроде бы стояли на месте, но с каждым мимолетным движением приближались ко мне и тянули, тянули тепло. Еще немного, и я окоченею, потеряю себя и навеки останусь тут.
Шелестели голоса.
– Нас забыли…
– Нас никто не проводил…
– Расскажи, как там?
– Ты видела моих?
– А моих?
Я дернулась, отрывая от себя липкую паутину их жажды.
– Все, хватит!
Они испугались, смутились, отступили. Одна женщина облизывала пересохшие губы.
Откуда ни возьмись появились стулья и табуреты, мертвецы расселись на них, окружив меня полукольцом. За моей спиной – стена дома. Казалось, все пути перекрыты.
– Что же, мы так на улице и будем сидеть? – усмехнулась я. – Давайте хоть чайку попьем, а то мне с вами как-то зябко.
– Чайку? Чайку? – Они зашевелились, переглядываясь. – Нет, не надо.
– Почему же? Я только схожу в дом и вскипячу…
– Не надо в дом, не надо!
– Там плохой чай, – прошептала самоубийца, придвигаясь ко мне. – Заварка дешевая, они всегда покупали самую дешевую заварку. Ты просто так с нами посиди и подругу позови, нам надо побыть с живыми…
Мертвецы, как по команде, повернули головы в сторону Ольги.
– Иди к нам, девочка, – затянула самоубийца, – иди, не бойся…
Я тоже посмотрела на подругу и отрицательно покачала головой. Нельзя было брать ее с собой! Я же знала! Нельзя мертвецов подпускать к ней, она беззащитна. Надо срочно уходить!
Я встала, самоубийца тоже поднялась, меняясь на глазах. Только что она еще была похожа на человека, но сейчас на меня смотрело синее лицо с красными узкими губами. Она вытянулась, длинная, страшная, плащ с капюшоном окутывал ее высоченную фигуру, она склонилась, шевеля губами. Остальные гурьбой бросились к Ольге.
