Первым после длительной паузы заговорил Традорн.
— Сергей, мы разделяем твое горе, — осторожно начал он, — я тоже успел привязаться к Ролане и ее малышам, но начинать полномасштабное наступление… Хватит ли у нас сил, чтобы победить республику? Какой бы сложной ни была у них внутриполитическая ситуация, но армия Совета превосходит нашу в несколько раз. По крайней мере, численно. Ты хорошо подумал? Сейчас в тебе говорит горе и жажда мщения. Выспись, отдохни, может быть, ты отменишь свое решение?
— Какое из них? — у меня удивленно раскрылись глаза (попытка государственного переворота?) — Взять на себя управление или начинать наступление?
— Второе, — кратко сказал Раскун. — Никто не оспаривает твоего права взять власть в свои руки. Нам прекрасно известно, кто на самом деле создал Империю.
Слава богу, что он сказал именно так, а то не хотелось бы начинать с расстрелов бывших соратников. Сейчас самое неподходящее время для разногласий и предательств в наших рядах.
— Тогда не надо пытаться меня остановить, — отрезал я. — Все будет именно так, как сейчас было сказано. Высплюсь, обязательно высплюсь, но решение останется прежним — имперская армия идет на запад. Мы даже проявим гуманность и Совет будет судить открытый демократический суд. Но решение, безусловно, только одно — смерть. Я хочу видеть этих революционеров на эшафоте. В полном составе. Всех, кто причастен к событиям сегодняшней ночи!
Последние слова почти прокричал. Традорн прав — надо успокоиться, а то таких дров наломаю. Уже самому страшно от тех приказов, что отдал, но…
Ролана… Ресей… Малыши так трогательно тянули ко мне свои ручонки, принимая за новую игрушку, подаренную папой и мамой.
Совет Народного Спасения на эшафот, а свои угрызения совести я переживу как-нибудь потом. В одиночестве.
— Сергей, — не успокаивался Традорн, — нам не хватит сил, чтобы захватить все области и дойти до столицы республики. Даже если в каждом захваченном городе мы будем оставлять только по батальону гарнизона, а меньше нельзя, то до западного моря дойдет от силы одна рота.
— Мы все это с вами обсуждали, когда планировали операцию «Прыжок». Наша армия не пойдет с боями через всю страну. Десант и кавалерийский марш — отвлекающие маневры. Вы забыли?
Действительно, когда мы это разыгрывали на карте, Традорн выражал большие сомнения в успехе этой авантюры.
Суть операции «Прыжок»: огромный десантный флот с большим количеством кораблей прикрытия, поддержки и двумя авианосцами берет на борт отборную дивизию морской пехоты и совершает скрытное путешествие к западному побережью республики. При получении сигнала эта небольшая армия высаживается в столице противника, расположенной на берегу моря, и берет под контроль весь город. По данным разведки этих сил вполне достаточно, чтобы подавить сопротивление гарнизона и захватить ключевые объекты: здание Совета, КОС и Генеральный штаб. Власть в стране переходит в наши руки.
Это краткое описание сложнейшей войсковой операции. Сам документ, содержащий в себе график и маршрут движения, схемы действий, расчет потребности продовольствия, топлива и боеприпасов, представлял собой монументальный труд страниц в восемьсот. Над ним трудились лучшие умы отдела «М» и Генерального штаба.
Эх, я же и аналитиков своих потерял в эту ночь — они размещались как раз в подвалах левого крыла дворца.
«Последний довод Империи» — так начертано на титульном листе плана операции. Немного амбициозно, но верно по сути. Мы планировали использовать мощный флот на рейде столицы республики скорее как силовой аргумент в переговорах с Советом, чем реальную боевую силу для захвата города. На деле все получилось совсем по-другому…
— Я не забыл наши обсуждения плана «Прыжок», — упрямо повторил Главком, — также не забыл, что именно вы были категорически против захвата столицы. Сергей, не настаиваю на своем совете, но давайте мы все-таки вернемся к обсуждению этого вопроса вечером?
— Нет, — сказал я непреклонно. — Все решиться здесь и сейчас. Вы со мной?
Тяжелый взгляд манула заставил собеседников напрячься, но глаза никто не опустил.
— Да, Сергей, — твердо сказал Раскун.
— Я с вами, Ваше Величество, — подтвердил Традорн. — В конце концов, для чего существует армия? Не для того, чтобы рассуждать, а для того, чтобы выполнять приказы императора.
— Вот этого не надо, — поморщился я, — «ваше величество, император»… не надо. Императрица вместе с мужем погибла в своем дворце от рук врага. Пусть все останется, как есть — Манул Ее Величества. На этом предлагаю дискуссию прекратить. Каждый из вас знает, что ему делать.
Офицеры встали, четко отдали воинское приветствие новому правителю Империи, и отбыли выполнять мои приказы. Главком ушел в центр связи давать войскам указания к началу боевых действий, а министр внутренних дел, совмещая обязанности главы тайной полиции и внешней разведки, поехал в свое министерство.
Операцию «Прыжок» курировали чекисты, так что им и карты в руки.
Что делать мне? Приказы отданы, через несколько часов с места сдвинутся огромные массы людей в форме с оружием в руках, выполняя мою волю.
Прав я или нет? С точки зрения высокой морали, конечно, нет.
«…Подставь левую щеку…, не убий…, не воздавай злом за зло…, прости врага», — хорошо теоретизировать на эту тему отвлеченно, у камина, со стаканчиком бренди в руках. А что делать, когда твои друзья погибли и ты знаешь, кто это сделал? Простить? Не настолько крепки во мне библейские заветы и тяга к всепрощению.
К черту! Решение принято и приказания отданы. Сейчас неплохо бы выспаться. А куда пойти? Мои апартаменты теперь лежат в развалинах, оставаться в Генеральном штабе и спать на диване в приемной не хотелось.… Оставалось только одно место, где можно спокойно отдохнуть — таверна Эрпы.
Здесь все осталось нетронутым со времен нашего триумфального прихода к власти. Тетушка, переехав жить во дворец, просто закрыла заведение, не став продавать или сдавать в аренду другому владельцу. Взгляд выхватывал случайные детали: бутылки в баре, кухня, лестница на второй этаж, аккуратно застеленная постель. Все это будило воспоминания и боль потери. Выпить «Ведьминых слез» и провалиться в глубокий тяжелый сон.
Проснулся после обеда. Разбудил меня настойчивый стук в дверь таверны. Вестовой передал сообщение от Традорна — меня ждут в Генеральном штабе. Войска начали движение, есть первые донесения с фронта. Развалины дворца полностью разобрали — тела моих друзей не обнаружены. Голова, тяжелая после вчерашней дозы «снотворного», с трудом воспринимала информацию. Взбодрившись несколькими глотками легкого вина, я решительно открыл дверь входную дверь, сделал шаг вперед, споткнулся и … уткнулся лицом в снег.
Лицом? В снег?! Тело казалось совершено иным, не тем, которое стало привычным за последний год. У меня гигантские руки, ноги, да и само туловище, судя по ощущениям, вытянулось и погрузнело.
Медленно, но дошло — я снова стал человеком! И лежу, уткнувшись лицом в снег.
Чуть повернувшись головой вбок, обнаружил ночную темноту и одну из лыжных палок. Перекатился на спину и увидел звезды. Причем, в глаза сразу бросилась Большая (или Малая?) Медведица.
Земля?!
Я снова на лыжах в зимнем лесу на окраине своего сурового сибирского городка закрытого типа? Вот это номер! А как? Почему? Там же война, меня ждут, а я здесь!
И сразу полыхнули другие мысли: «Елки-палки, год же прошел! Родные потеряли, с работы уволили!»
Встал, растеряно озираясь. Вроде бы все на месте: ключи в кармане, лыжи и палки, шапочка в снегу под левым ботинком. И что теперь делать дальше?
Эпилог
