— Не беспокойтесь. Все будет сделано как нужно.
Вивьен положила руку ему на плечо:
— Полагаюсь на тебя, Том. Действуй.
Пришлось согласиться, что человек этот действительно хорошо знает свое дело. Он расширил отверстие так, чтобы можно было пролезть в него, при этом обломки падали наружу, а не на труп.
Вивьен взяла у Салинаса электрический фонарь и, желая рассмотреть все в деталях, заглянула в проем, куда дневной свет почти не проникал. Ведь только одному богу известно, сколько понадобится всяких деталей в таком деле, как это. Осветила останки человека. Тело лежало на боку у стены, голова неестественно свесилась, но со стороны казалось, будто просто склонилась на плечо. В замкнутом сухом помещении труп частично мумифицировался и неплохо сохранился, поэтому трудно было определить, сколько времени он находится между этими стенами.
Вивьен знала, что для людей, чьи близкие пропали без вести, это самое мучительное — не знать, где они. Кто-то вышел когда-то
из дома да так и не вернулся с тех пор без всякой тому причины.
И, не имея подтверждения о гибели человека, люди всю жизнь задаются вопросами, что случилось, где, когда и почему, не теряя надежды, безвозвратно погасить которую способно в конце концов только время.
Она отвлеклась от этих мыслей и продолжила осмотр. Осветив пол, увидела возле трупа какой-то предмет, покрытый пылью, похожий на бумажник. Надела перчатки из латекса, залезла в проем, подняла находку и подозвала криминалистов и судебного врача:
— Пожалуйста, господа, теперь ваш черед.
Пока они работали, она рассмотрела найденный предмет.
Аккуратно сдула пыль. Черный или коричневый кожзаменитель. И не бумажник, а что-то вроде пластиковых корочек для документов. Осторожно раскрыла. Слепившиеся страницы со скрипом отделились друг от друга. В них оказались две фотографии.
Она осторожно извлекла их из пластика и рассмотрела, осветив фонарем. На первом снимке увидела парня в шлеме и военной форме. Он стоял возле танка и смотрел в объектив серьезным взглядом. Вокруг явно экзотическая растительность. На обороте надпись, стертая временем, остались только какие-то буквы и цифры:
Второй снимок сохранился намного лучше — и удивил. Тот же самый парень, только в гражданской одежде — в футболке с каким-то сумасшедшим рисунком и в рабочих брюках. Тут у него длинные волосы, и он улыбается, протягивая к объективу большого черного кота. Вивьен внимательно рассмотрела и парня, и животное. Поначалу решила, что из-за перспективы произошло какое-то искажение картинки, но потом поняла — первое впечатление оказалось верным.
У кота было только три лапы.
На обратной стороне снимка никакой надписи не обнаружилось.
Сложив свои находки в пластиковые пакеты, Вивьен отдала их Фрэнку Риттеру, начальнику бригады криминалистов, которого знала по прежним расследованиям:
— Изучите этот материал. Отпечатки, если есть, а также одежду жертвы и все, что с нею связано. Кроме того, мне нужны увеличенные копии этих снимков.
— Посмотрим, что удастся сделать. Но на твоем месте я не стал бы очень рассчитывать на них. Мне кажется, тут и так все ясно.
Тем временем труп осторожно переложили на носилки. Судебный врач стоял рядом. Вивьен подошла ближе. Тот, кто был когда-то человеком, встретил свой последний день в полотняной куртке и брюках, в самой обычной, судя по всему, одежде.
Судебный врач обошел носилки и коротко представился:
— Джек Борман.
— Вивьен Лайт.
Они ограничились этой информацией, поскольку оба знали, где находятся и зачем. Все прочее в этот момент не имело значения.
— Можете назвать причину смерти?
— Судя по положению головы трупа, можно, пожалуй, утверждать, что кто-то переломил ему шейный позвонок. Чем — не знаю. Будет ясно после вскрытия.
— Как вы думаете, сколько времени он тут находится?
— Судя по состоянию тела, я бы сказал — лет пятнадцать. Но нужно учитывать условия места, где его спрятали. Это уточним после анализа тканей. Тут может быть полезен и анализ, который сделают криминалисты.
— Спасибо.
— Не за что.
Судебный врач удалился, а Вивьен решила: все, что могла в данном случае, она сделала. Распорядилась увезти труп, попрощалась с присутствующими и оставила их завершать свои дела. Решила также, что нет никакой нужды разговаривать с рабочим, который обнаружил труп. Велела Боумену, второму полицейскому, записать сведения обо всех, кто может понадобиться в дальнейшем при расследовании. Она побеседует с ними позднее, в том числе и с мистером Чарльзом Брокенсом, владельцем компании, который просыпается по утрам рядом с этой своей женой в постели.
В таких случаях, как этот, самую ценную информацию давали обычно анализы, а не показания свидетелей. Получив ее, она продумает план расследования.
Той же дорогой, что привела ее к месту убийства, совершенного много лет назад, Вивьен прошла в обратном направлении, к выходу со стройплощадки, где рабочие смотрели на нее со смешанным чувством восхищения и робости, и пешком отправилась в офис за своей машиной. Сейчас ей нужно подумать, и шумное одиночество нью-йоркской улицы как нельзя лучше подходит для этого.
Белью дал ей нелегкое дело. Возможно, потому, что считал ее способной расследовать его, но уважение в данном случае означало — доставать каштаны из огня чужими руками. А факты говорили за то, что каштанам как минимум пятнадцать лет и за это время они настолько обуглились, что от них ничего не осталось.
Проходя мимо витрины какого-то бара, Вивьен случайно бросила туда взгляд. За столиком в обществе юной длинноволосой блондинки сидел Ричард.
Они разговаривали и смотрели друг на друга так, что было ясно — отношения у них не только дружеские. Вивьен почувствовала себя неловко, будто подглядывает за ними, и быстро удалилась, пока Ричард не успел заметить ее, хотя, похоже, смотрел лишь на свою подругу.
Она не удивилась, увидев его здесь. Он жил поблизости, и они не раз бывали в этом баре.
Их роман длился около года — много веселья, вкусной еды и вина и нежного, деликатного секса. Отношения, которые еще один шаг — и можно было бы назвать любовью.
Но из-за работы, из-за ситуации с Санденс и сестрой у нее все меньше находилось времени для встреч. В конце концов шаг этот им сделать не удалось, и отношения закончились.
Идя по улице, она поняла, что проблема у нее точно такая же, как у всех людей, кто шел вместе с ней по этой же улице, жил в этом городе и в этом мире с уверенностью, что живет, и не сомневаясь, что умрет. К сожалению, не существовало никакого иного мира, и ни у кого из них, сколько бы ни тешили они себя иллюзией, будто способны продлить жизнь до предела, на самом деле не было достаточно времени.
