Люди и деньги

существенную часть их расходов.

Стратегия яппи

В отличие от «простых миллионеров» — представителей среднего класса, яппи оказались посвятить свою жизнь самоотречению и накоплению капитала. Они стали тратить…

Стиль жизни и идеология американской элиты на протяжении XX века менялись неоднократно. Самой существенной из всех метаморфоз обычно считается та, которая произошла на рубеже 1960–1970-х годов. В это время традиционная американская элита, в основном состоявшая из потомков первых переселенцев или, во всяком случае, из тех, кого принято было именовать WASP, начала уступать место новому истеблишменту, который был назван меритократией, то есть властью умников.

Типичного WASP обычно описывают как жесткого и грубоватого предпринимателя, исповедующего консервативные взгляды и не забивающего себе голову лишними знаниями. Именно такие люди осваивали дикий Запад, строили в пустыне небоскребы и создавали американскую промышленность. Они обладали неистощимой энергией, трудолюбием и бытовой непритязательностью, свойственной протестантской трудовой этике, которую они исповедовали. Их успех определялся выносливостью, оптимизмом и напористостью, а вовсе не академическими достижениями. И хотя дети разбогатевших бизнесменов получали образование в престижных университетах, проявлять особое рвение в учебе им было не обязательно: все равно их карьера определялась не столько академическими достижениями и интеллектом, сколько унаследованным капиталом и связями в деловых и политических кругах.

Умники приобрели свой высокий статус после того, как в американском образовании утвердилось массовое тестирование, а доступ в престижные университеты стал определяться интеллектуальными достижениями. По мере развития наукоемких отраслей бизнеса, требующих хорошего образования и отличных мозгов, молодые люди с высоким интеллектом и хорошим образованием стали занимать все более высокие посты. Вскоре престижное образование стало значить больше, чем происхождение и унаследованное богатство.

Первой генерацией умников, удостоившейся собственной клички, были яппи — young urban professionals. Яппи — образованные, высококвалифицированные, уверенные в себе молодые люди, заработавшие к 30 годам первый миллион долларов в сфере бизнеса, медицины или права. Среди них попадаются не только белые англосаксы, но и выходцы из бедных еврейских кварталов, афро- и латиноамериканцы, проложившие себе путь к вершинам процветания талантом и напряженным трудом.

В отличие от «простых миллионеров» — представителей среднего класса, скопивших свой миллион к пятидесяти годам, яппи отказались посвятить свою жизнь самоотречению и накоплению капитала. Они стали тратить — причем не на недвижимость и семейный автомобиль, а на Porshe, часы Rolex, уикэнды на престижных курортах и обеды в дорогих ресторанах. Они отказались от долгого пути к успеху, который исповедовали представители предыдущего поколения среднего класса. Они решили «перепрыгнуть» через социальную ступеньку и сразу стать богатыми.

По мнению американского социолога Барбары Эренрайх, эта стратегия была непосредственно связана с изменениями в классовой структуре американского общества, начавшейся в 1980-х годах (Ehrenreich, 1989). Социальное неравенство заметно увеличилось, и многие представители среднего класса почувствовали угрозу своему финансовому благополучию. Не только рабочие и фермеры, но и школьные учителя, менеджеры младшего звена и другие профессионалы начали «сползать» по социальной лестнице вниз, тогда как доходы представителей высших эшелонов бизнеса — банковского сектора, Уолл-Стрит, топ- менеджеров крупных компаний — стали астрономическими.

В этих условиях молодые выпускники колледжей приняли единственно верное решение: вместо того чтобы продолжать образование и получать ученые степени по литературе, математике и химии, они ринулись в бизнес. В 1986 году в США впервые за всю историю иностранцам было присуждено больше ученых степеней в естественных науках, чем американцам.

Американцы получили «более выгодное предложение». Студенты, мечтавшие изучать литературу, социальную работу, экологию или дефектологию, занялись финансами, маркетингом и рекламой. Эту тенденцию Б. Эренрайх называет «преждевременным прагматизмом», считая неестественным, когда 19- летние подростки жертвуют своим идеализмом и интеллектуальным любопытством ради финансового благополучия.

Но они получили то, что хотели: к концу 1980-х годов тридцатилетние профессионалы заполнили дорогие нью-йоркские рестораны, спортивные клубы и кондоминиумы в престижных пригородах.

Яппи создали свою субкультуру — строго рациональную, максимально технизированную, выверенную до деталей. Основным отличительным признаком яппи являются стандарты потребления. Яппи ездят на дорогих иностранных машинах, проводят отпуск на роскошных курортах, обедают в дорогих ресторанах, покупают одежду в универмагах Bloomingdale's и Neiman-Marcus. Приобретение модных вещей не только становится отличительным признаком этой социальной группы, оно превращается в манию, одержимость.

Следить за последними тенденциями моды для яппи — не просто причуда, это жизненная необходимость, поскольку человек, отставший от моды, выглядит в глазах остальных «непосвященным» и недостаточно процветающим. В помощь такому недоумку выпускаются многочисленные журналы, описывающие, что нынче модно, а что уже нет. Например, в 1985 году «Miami Herald» опубликовала шуточный список того, что было модой сезона: быть консерватором, устраивать вечеринки в ресторанах и носить много золота — модно, а быть либералом, устраивать пикники и придерживаться минимализма в одежде — уже нет.

Уважающий себя яппи должен иметь поместье. Очень престижной считается покупка старинной усадьбы где-нибудь в Европе, предпочтительно на Британских островах. Особый шик — приобретение небольшого острова. На острове строятся усадьба, гавань, вертолетная площадка или небольшой частный аэродром.

Яппи считают своим долгом летать если не на личном самолете, то непременно первым классом, жить обязательно в пятизвездочном отеле, есть в самых дорогих ресторанах. И делают они это не ради удовольствия, а для укрепления собственного статуса. Если кто-нибудь увидит преуспевающего адвоката обедающим в дешевой забегаловке, он тут же решит, что дела его идут плохо и он на грани разорения.

Самым грустным в образе стереотипного яппи является то, что он страстно стремится быть похожим на настоящего богача, но остается его бледной копией. Ведь по-настоящему богатые люди, владельцы яхт и больших земельных угодий, не нуждаются в том, чтобы следить за модой и подчеркивать свой статус. Но главное отличие яппи от представителей высшего класса состоит в том, что они должны работать, причем гораздо больше, чем представители любой другой социальной группы.

Спит типичный яппи не больше пяти часов, работает по выходным и практически не видит жену и детей. Он занимается делами в автомобиле, в самолете, на пляже, в ванной. Яппи не только с азартом работают, чтобы поддержать свой явно избыточный уровень потребления. Они даже отдыхают так, что их отдых больше похож на работу, чем на приятное времяпрепровождение. Они рассчитывают по минутам не только деловые встречи, но и дружеские вечеринки, посещение художественных галерей, поход в магазин и спортзал. Сама их занятость есть свидетельство процветания, важности и высокого социального статуса.

Именно яппи ввели моду на фитнес — изнурительные спортивные упражнения, призванные уничтожить весь холестерин, накопившийся после делового ланча или обеда в модном ресторане, и дать возможность продемонстрировать накачанные мускулы, ухоженное тело, дорогие кроссовки. Фитнес стал одной из форм статусного потребления, а поджарость и мускулистость превратились в доказательство того, что у человека достаточно денег на домашние тренажеры и членство в престижном спортивном клубе.

Яппи стали символом восьмидесятых, как хиппи были символом шестидесятых. Причем если к