снежок. И каждый из них был на чеку, наблюдая, не появятся ли их преследователи. Однако не было ни единого намёка на них. Лишь несколько путанных следов, да воробьиных и вороньих отпечатков перьев.
Люди Ризера уже давно были готовы скакать дальше, однако поиски потерянного следа задержали их ещё на несколько дней. Зато когда они его взяли, идти по нему не составило никакого труда: у одной из лошадей, на которых ехали преследуемые, на правой передней подкове торчал кривой гвоздь.
Этим утром Турмай снова играл, и делал это дольше, чем обычно. А когда закончил, он выглядел озадаченным.
— Ты их видишь? — спросил Ризер.
— Они собрались идти далее на восток, пересечь море и выйти к другой большой земле, которая указана на твоей карте.
Глаза Ризера округлились.
— Пленимар?
Он вытащил карту и дал взглянуть Турмаю.
— Да, — ответил тот, указывая на Пленимар. — Вот сюда они держат путь.
Каждому из потомков Хазадриели было отлично известно, что Пленимар — это то самое место, откуда родом были древние тёмные ведьмы… Те самые, что когда-то пленили Хазадриель и прочих, и создали первых тайан’джилов. Само название было для каждого из них сродни проклятью. Этого я’шела уже однажды использовали, быть может, именно там. Так что же, его друзья собираются вновь отвезти его туда, чтобы им воспользовались снова?
Кажется, и Хазадриен что-то чувствовал, как и тогда, в день, когда они так неудачно устроили свою засаду. И когда Турмай колебался, или Ризер вдруг терял след, тайан’джил без лишних слов направлял своего коня в нужном направлении, и Ризер всегда полагался на него. Вскоре он привел их через лесистые холмы к началу едва заметной тропы, наполовину скрытой узким проходом. И если бы их не вёл Хазадриен, они, возможно, никогда бы не обнаружили её.
Они поехали по ней, но Турмай вдруг осадил свою лошадь и ринулся к ближайшему дереву.
— Что такое? — поинтересовалась Сона, которая находилась ближе всех к колдуну.
— Смотри! — он прижал свою ладонь к коре дерева.
Ризер спешился и вернулся, чтобы взглянуть на то, что так переполошило колдуна. Турмай отнял от ствола свою руку. Под ней оказался давний, полузаплывший корой отпечаток — такой же ладони. Ризер видел подобные метки уже десятки раз, там, высоко в горах, где обитали рета’нои.
— Не понимаю. Откуда это здесь?
Турмай снова прижал руку к отпечатку.
— Твой народ не единственный, кому приходилось покидать свои исконные земли.
— Хочешь сказать, рета’нои жили тут?
— Быть может. Отпечаток очень древний. — Турмай снова задумчиво коснулся метки. — Не исключено, что кто-то из моих собственных предков следовал этим путём, когда люди из нижних земель погнали их прочь.
— Я полагал, твой народ всегда обитал в нашей долине.
— Мой народ жил в разных местах, — ответил Турмай, возвращаясь к своей лошадке. — Откуда только нас не изгоняли. Быть может настанет день, и твой народ тоже выгонит нас из наших деревень.
— Мы всегда жили в мире. Так что такое никогда не случится, — ответил Ризер, озадаченный этой новой для себя информацией.
Турмай в ответ лишь пожал плечами.
ГЛАВА 20
Приманка
ПЕРЕМЕНЧИВАЯ НЕПОГОДИЦА в Вирессе обернулась неожиданным теплом. Влажный воздух заметно облегчил страдания Улана-и-Сатхилла, дав покой его лёгким. Впрочем, болезнь не отступила совсем, продолжая делать исподволь своё чёрное дело. Однако настала пора наконец что-то предпринять. Во время очередной прогулки по саду вдвоём с Иларом он снова коснулся важной для себя темы. Илар, усевшийся перед ним на деревянную скамью, запрокинул голову и прикрыл глаза, наслаждаясь ласковым теплом закатного солнца.
— Раз уж выдался удачный момент, я хотел бы поговорить с тобой, — произнёс Улан, тронув Илара за руку в попытке привлечь его внимание.
Хотя Илар теперь был в гораздо лучшем состоянии, чем прежде, Улан сомневался, что он сумеет когда-нибудь полностью восстановиться. Он всё ещё был очень худ, и так же замкнут с чужими. По ночам его донимали кошмары, а когда он бодрствовал, сознание его оставалось весьма нестабильным. И всё же, он слишком много знал, а потому всё ещё оставался полезным.
— Выслушай меня, милый мальчик, — ласково произнёс он, дожидаясь, пока Илар будет полностью в его внимании. — Ты ведь здесь счастлив, не так ли?
— Вы были необычайно добры ко мне. Не знаю смогу ли я когда-нибудь отплатить Вам тем же.
— Да, всё так. Но как раз сейчас ты бы мог сделать кое-что очень нужное для меня.
— Всё, что скажете! — воскликнул Илар. — Я сделаю для Вас что угодно, Кирнари!
— Надеюсь, ты отдаёшь себе отчёт в своих словах, Кенир.
Он всегда был очень осторожен, называя Илара по имени, пользуясь этим — фальшивым — всегда, когда они находились в месте, где их могли подслушать. В саду как раз появилось несколько рабочих и Илар моментально напрягся.
Улан наклонился к нему поближе и заговорил ещё более осторожно.
— Мне нужно, Кенир, чтобы ты поехал со мной в Ригу.
Илар побледнел, а в его карих глазах отразился ужас. И всё же он не отказал сразу.
Весьма довольный и этим, Улан похлопал Илара по руке.
— Ты поедешь со мной. Я имею в виду — навестить вдову Чариса Ихакобина. Я уже отправил леди Меран письмо, в котором объяснил, что мне нужно уладить кое-какие свои дела, и что мне хотелось бы своим визитом отдать дань уважения памяти её супруга. Сегодня я получил от неё ответ.
С этими словами он показал Илару письмо, написанное пурпурными чернилами на тончайшей веленевой бумаге и скреплённое печатью бледно-зелёного воска.
— Это её приглашение, хотя, должно быть, я немало удивил её, учитывая, что между мной и её покойным мужем не было особенно тёплых отношений. Впрочем, я привёз кое-какие подарки её детишкам, так что думаю, у неё сложилось обо мне достаточно благоприятное впечатление, так что она позволила мне приехать. Так вот, ты отправишься туда со мной.
Вот теперь Илар по-настоящему затрясся, и голос его срывался, когда он глухо прошептал:
— Но она же узнает меня… Меня снова продадут в рабы и подвергнут пыткам!
— О нет, на тебе будут рабская вуаль и скаланское платье. Мы укоротим тебе волосы и скажем, что ты всего лишь один из выкупленных мной рабов из Вирессы, к тому же немой, так, что и твой голос ничем тебя не выдаст.
— Но… но к чему это всё?
— Потому что мне нужны книги, Кенир.
Илар снова побледнел.
— Книги?
— Книги твоего илбана, те, что хранились в маленьком шатре, — терпеливо напомнил ему Улан.
В какой-то момент он даже испугался, что Илар этого не помнит, или что книги были лишь частью его бредовых фантазий. Однако когда тот немного пришёл в себя и взгляд его прояснился, Илар кивнул.
— Ах, да, те самые книги. Да-да.
— Мне нужно, чтобы ты опознал их.
— Но я не могу! Что скажет Илбан? Меня снова будут пороть…
