сохранять ясность и чистоту сознания во время смертельного боя — не исключено, что в окружении нескольких дюжин врагов, под пулями и при постоянных взрывах. Стоит немного отвлечься, ты потеряешь контроль над своими телами, и все пропало. Теперь пройди сначала и быстрее.
Дудлбаг стукнул Джулса ложкой по мочке уха, чем окончательно вывел того из себя. Нахального коротышку явно стоило проучить! Старательно копируя ловкие па Джеки Глисона[24] из «Молодоженов», он сделал пируэт и пустился вдоль тропинки из мела так, чтобы точно попадать носками на линию. Дудлбаг ухватился за его воротник, и Джулс улыбнулся, услышав, как ложка со звоном упала на пол.
— Эта часть была несложной, — сказал Дудлбаг. — Просто-напросто детский сад. Не думаю, что следующее упражнение дастся тебе столь же легко.
Джулс глядел на игрушечную железную дорогу. Дудлбаг велел собрать ее так, чтобы рельсы в нескольких местах пересекали линию, нарисованную на полу. Эта дорога сохранилась еще с тех пор, когда они с Морин жили вместе. Они оба увлекались ею, как дети, и играли в те ночи, когда по телевизору не показывали ничего интересного, а для секса настроения не было.
Джулс удивился, что Мо ее сохранила. Он закончил собирать рельсы, установил туннель, мост, светофор и домики в староанглийском стиле. Потом поставил на рельсы локомотив, прицепил к нему десять вагончиков и подключил коробку управления к стенной розетке.
Пока Джулс стоял на четвереньках, Дудлбаг вскарабкался по рукаву к нему на плечо.
— Отлично. Теперь включи поезд на предельную скорость. Ты должен двигаться по линии против часовой стрелки. Сложность заключается вот в чем: тебе надо рассчитать скорость собственного шага так, чтобы перекресток рельсов и линии ты пересекал одновременно с поездом. Останавливаться и ждать поезда нельзя — ускоряй ход или задерживай, но двигаться ты должен постоянно.
Джулс внимательно осмотрел лабиринт из рельсов и линий. Пересекались они в шести точках, которые располагались на примерно равном друг от друга расстоянии. Задание выглядело не таким уж сложным.
На самом деле оно оказалось куда сложнее, чем выглядело. За шесть попыток Джулс раздавил три маленьких автомобиля, покалечил пятерых пешеходов и снес одну колокольню, зато на седьмой раз наконец-то проделал весь путь удачно, пересекая перекрестки одновременно с поездом.
Устало опустившись на скамейку у стены, он вытер полотенцем лоб и шею — мокрые, как после кросса через весь Новый Орлеан. Несмотря на усталость, лицо у него расплылось в широченной улыбке.
— Ну как? Разве чашечку кофе я себе не заработал?
— Честно говоря, Джулс, я тоже собирался предложить, чтоб ты сварил нам кофе…
Через десять минут Джулс снова стоял на старте. На этот раз в обеих руках у него было по фарфоровой чашке с блюдцем. В обеих чашках дымился горячий кофе. Дудлбаг вернулся к своему обычному росту, сменив наряд Барби на черную кожаную юбку, ярко-розовый топ и высокие черные сапоги. Он сидел на стуле, а на коленях держал коробку управления от железной дороги.
— Интересно было бы поглядеть, как бы ты сам с этим справился, — проворчал Джулс.
— Монахи заставляли меня проделывать и не такое, — беспечно ответил Дудлбаг.
— Да ну? Все равно дурацкая какая-то затея. Взяли у Мо ее лучший фарфоровый сервиз… Не дай бог разобью, такой будет скандал — мало не покажется.
— Вот и хорошо. Отличный стимул быть внимательнее. На старт, внимание… марш!
Дудлбаг включил поезд. Джулс опять двинулся по желтой линии — ненавистной с каждым разом все сильнее. Чашки у него в руках громко задребезжали. Он миновал первый перекресток. Чашки загремели сильнее. Верно рассчитав время, за которое поезд пройдет через туннель, Джулс удачно пересек второй перекресток. На пол не пролилось ни единой капли. На третьем пересечении он задел правым носком край эстакады в тот самый момент, когда поезд шел по мосту.
— Черт… ой-е!
Следующие пятнадцать минут Джулс вымачивал руки в ведре ледяной воды. Дудлбаг тем временем вытер разлитый кофе, подмел фарфоровые черепки и выбросил их в урну.
— Как думаешь, хватит на сегодня? — спросил он Джулса.
— Не-е-ет. — Джулс вытер руки о штаны. — Мэлис-то, поди, черта с два теперь на лаврах почивает. Давай еще пару раз попробую.
Дудлбаг наполнил две новые чашки горячим кофе и вручил их другу вместе с блюдцами. Джулс вернулся на стартовую отметку. Глубоко вдохнул и закрыл глаза, стараясь выбросить из головы все лишнее. Руки у него до сих пор горели. Что, если он снова ошпарит их кипятком?.. Не имеет значения. Единственное, что имеет значение, это то, что обещал ему Дудлбаг. Немного практики, и его огромное брюхо, столько лет служившее поводом для бесконечных издевок и унижений, превратится из недостатка в достоинство. Тогда-то Джулс Дюшон и раздавит своих врагов.
— Готов?
— Готов как никогда.
Поезд, дернувшись, пустился в путь. Джулс же дергаться не стал. Вместо этого он заскользил по линии, как шарик ртути вслед за электромагнитом. «Торопиться не надо, — говорил он себе. — Я отлично знаю, с какой скоростью идет поезд. Времени у меня предостаточно». Слова Дудлбага очистили его сознание, как теплый освежающий душ: «Плавно. Спокойно. Слаженно». Чашки с блюдцами полностью потеряли свой вес. Не раздавалось ни звона, ни противного дребезжания. Они стали частью его рук, соединившись со всем телом. Точно также, как с его телом соединилась желтая линия на полу. Движение поезда он чувствовал теперь не хуже, чем биение собственного сердца.
Первый перекресток Джулс миновал благополучно, осознав это только секунд через пять. Перейти эстакадный мост тоже труда не составило. Джулс переступил его так, что кофе в чашках даже не колыхнулся. Однако в следующую секунду что-то изменилось. Поезд будто наткнулся на невидимую преграду из резины. Какая-то злая внешняя сила вырвала контроль у Джулса из рук, нарушив его спокойствие и все перепутав.
— Ты… ты поменял скорость поезда! Это нечестно! Ты не можешь так делать!
— Очень даже могу, — ответил Дудлбаг.
— Не надо! Только не сейчас!
— Птица опять стучит клювом в окно, Джулс. Не забывай, она всегда появляется в самый неподходящий момент.
— К чертям собачьим твою чертову птицу!
Джулс почувствовал, что теряется. Чашки с блюдцами опять сделались не продолжением его рук, а просто чашками и блюдцами. Их дребезг звучал так, будто откуда-то стремительно несется трамвай. Поезд пошел быстрее. Потом опять сбросил скорость и пополз как улитка. Пот заливал Джулсу глаза.
— Взял бы ты эту птицу и засунул себе… ай-ай-ай-ай!
Джулс потерял равновесие и оросил проходящий под ним поезд ливнем из кофе. Из-под рельсов посыпались искры. Электрический разряд почти мгновенно пробежал от рельсов к коробке управления. Произошло короткое замыкание, и коробка заискрила с громким треском.
Дудлбаг опешил. Секунду-другую он глядел, как коробка управления дымится у него на коленях. Потом поднял глаза и посмотрел на Джулса, который в эту секунду выглядел почти так же грозно, как обуглившаяся стенная розетка.
— Ну что ж… — сказал преподаватель чуть сконфуженно, — думаю, на сегодня достаточно. Неудивительно, что мои учителя предпочитали упражняться с живыми крысами, а не электрическими поездами.
— Волк и мышь. У тебя все получится, Джулс.
За весь минувший день Джулс почти не сомкнул глаз. Он беспокойно крутился с боку на бок в корпусе от рояля, а в голове у него одна за другой роились мысли о Морин (все ли она рассказала или знает что-то еще?), об Элайше Рэдо (успел ли Мэлис найти ее? хочет ли он теперь убить Джулса еще сильнее?), о таинственной Веронике (что вообще такое с этой странной дамочкой?) и, наконец, о своей предстоящей
