Однажды на пустынной дороге среди скал показался вооруженный верховой, ехавший навстречу.
– Осторожней! – прошептал Вампилун. – Может быть, это из отряда Урбужана.
– Ты спрячься. А мы поедем навстречу, – решил Попрядухин. – Я посмотрю, что это за гусь.
Они ударили по лошадям.
Попрядухин старательно проделал весь церемониал бурятской встречи, то есть сделал вид, что встречный его совершенно не интересует, и он соблюдает лишь вежливость.
– Менду! – сказал он.
– Менду!
– Ту менду байна?
– Менду байна!
– Малду менду? – продолжал Попрядухин.
Бурят, видимо, сгорал от любопытства узнать, что они за люди, что-то промычал в ответ, и только было разинул рот задать этот вопрос, как Попрядухин опять перебил его:
– Что у вас нового и хорошего слышно?
На это бурят свирепо ответил:
– Ничего нет! Что вы за люди? – наконец грозно спросил он.
– Странные люди, батюшка, – скромно ответил Попрядухин.
– Большевика? – по-русски произнес бурят, кивая на ружье.
«Ага! Это партизан», – сообразил Попрядухин и твердо сказал:
– Да, большевики.
Бурят поднес руку ко рту. Раздался оглушительный свист. Почти тотчас же за скалой послышался конский топот, и показалось пять всадников.
– Большевика, – кивнул на них бурят.
Мгновенно их окружили со всех – сторон. Попрядухин еще не опомнился, как был связан, ружье отобрано.
Аполлошку только разоружили.
– Большевика? – угрожающе говорили всадники, грозя плетью.
Тут только Попрядухин смекнул, что попал к белым.
– Дело наше желтенькое, – прошептал он Аполлошке. – Это сволочь, бандиты... Как бы не спустили с нас шкуру.
Скоро показались палатки. Навстречу отряду вышел высокий бурят, видимо, начальство.
– Большевика, – с торжеством сказал всадник, указывая на Попрядухина.
– Врет, – нахально ответил Попрядухин.
Бурят нахмурился. Он выслушал доклад всадника и, подойдя к Попрядухину, грозно спросил по- бурятски:
– Ты за кого: за красных или за белых?
На этот раз, боясь попасть впросак, Попрядухин схитрил.
– Мы за вас, – сказал он. – Мы за вас.
– За кого «за вас?»
– За бурят, – произнес Попрядухин.
Недоумение разлилось по лицу допрашивающего. В это время из палатки показался солдат в форме фельдфебеля.
– Большевика поймали? – спросил он.
Бурят сообщил о своем допросе. Старая царская форма рассеяла сомнения Попрядухина.
– Я слышал, – сказал фельдфебель и кивнул на Попрядухина. – Несомненно, большевик!
– Что вы, ваше благородие! – завопил старик. – В мои ли годы?
– Неча кувыркаться-то, – сердито крикнул солдат. – Надо лучше его к самому князю. Он разберет. Наше дело маленькое.
– К какому князю? – спросил испуганно Попрядухин.
– К начальнику. Там увидишь – какой.
После долгого ожидания под дождем пленников ввели в палатку.
Увидав Попрядухина, Урбужан даже приподнялся. От злобы у него, как у кабана, выступила пена на губах.
– Лучше бы вам на свет не родиться! – прошипел он. – Я угощу вас так... В пещеру их! – крикнул он. – Я
