– Ева – ваша жена?
– Нет. Восемь месяцев назад мы… провели вместе одну ночь. Я предлагал ей выйти за меня замуж. Несколько раз. Она отказывалась. – Хит отошел от Кэсси.
– Почему она ушла?
– Я ничего ей не сделал. – Он резко обернулся. – Если вы решили, что я ее обидел…
– Я просто собираю факты.
Нетерпение Равена выплеснулось на поверхность. Он медленно выдохнул, пытаясь успокоиться, и провел руками по лицу.
– Вот моя история, – начал он. – Я не часто выхожу из дома. Обычно, когда мне что-нибудь нужно, приходят ко мне. Ева работала в качестве клерка у моих адвокатов. Она приносила мне бумаги, чтобы я их читал и подписывал. Один раз мы спали вместе. Всего один раз. Она забеременела.
– Когда она сообщила об этом?
– Через три недели. – Хит нервно ходил по комнате. Не останавливаясь, ни до чего не дотрагиваясь, он ходил как раненый зверь. Хищный зверь.
– Вы уверены, что ребенок ваш?
– У меня нет оснований думать по-другому, – после секундного колебания ответил он.
Судя по его тону, он не раз уже задавал себе этот вопрос. Надо быть дураком, чтобы не иметь сомнений, а Хит вовсе не походил на дурака.
– Хорошо. Были ли какие-то происшествия, которые могли вызвать у Евы желание исчезнуть?
– Никаких, – резко отрубил он. Хриплое поспешное слово свидетельствовало о кипящих эмоциях, готовых вырваться на поверхность. – Она не раз заезжала сюда. Сообщала мне о посещениях врача. Обычно мы немного разговаривали. Это все. Я никогда ничего не делал такого, что заставило бы ее бежать. Мы договорились, что разделим опеку над ребенком, как только он появится. У нас были вполне дружеские отношения.
Дружеские отношения! Какое странное определение, подумала Кэсси. О какой дружбе тут идет речь?
– Вы давали ей деньги?
– Да.
Кэсси подождала. Он ничего не добавил к своему ответу.
– Мне нужны подробности.
– Мисс Миранда, Ева носит моего ребенка. Я хочу заботиться о своем ребенке. Я предложил Еве переехать сюда – она отказалась. Я подумал, что дополнительные деньги сделают ее жизнь легче. Я покажу вам счета моих выплат. Но какое это имеет значение?
– Это поможет мне понять ситуацию. Может быть, Ева убежала и держит вашего еще не родившегося ребенка в заложниках потому, что хочет получить больше денег. – Кэсси постучала ручкой по блокноту, который снова открыла – Она обещала связаться с вами. Почему бы вам не подождать? Если вы доверяете ей, то сделайте, как она просит.
Хит смотрел вдаль. Его кулаки сжались, плечи окаменели.
– Три года назад умер мой сын. Мой единственный ребенок. – Он отвернулся, потом снова посмотрел на Кэсси. – Я не хочу потерять и этого ребенка.
Его боль пронзила сердце девушки. Ей двадцать девять лет, и она многое перенесла в этой жизни. Но нет ничего страшнее потери ребенка.
– Я помогу вам, – твердо пообещала она Хиту.
Облегчение, охватившее его, словно вернуло в комнату покой.
– Спасибо.
– Что, по-вашему, означает «мне надо обдумать свои дела»?
Хит выпрямился и сосредоточенно уставился на Кэсси. Он был готов к сотрудничеству.
– Понятия не имею.
– У нее есть бой-френд?
– Мне это не приходило в голову.
– Что вы знаете о ее семье?
– Она говорила об этом как-то неопределенно. В основном о родителях, которые живут где-то на востоке. Это все.
– Ладно. Хоть что-то для начала. Мне нужно больше информации. Ее полное имя, адрес. Все, что вы можете дать мне.
– Пойдемте ко мне в кабинет, – кивнул он.
Кэсси последовала за ним по массивной лестнице и попала в просторную комнату. Взгляд ее остановился на двух гигантских столах с разложенными на них чертежами, а затем на огромном экране компьютера. Ну да, он же архитектор, вспомнила девушка.
Всю наружную стену занимали огромные окна. На них висели шторы, и они были плотно закрыты. Жалюзи опущены. Никакой связи с внешним миром.
