(на то есть причина). Тина осторожно дотронулась жезлом до копья с зазубринами.
— Боже правый! Кто все это сотворил?
— Может, ЭМПБ? — предположил Джордж.
— Что-что? — переспросил Дон, расшвыривая пулеметы, мешавшие пройти.
— Электромагнитная пульсирующая бомба, — расшифровал Ренолт, тщательно проверяя каждый метр пути. — Мгновенный разряд тока тесловского аккумулятора — и магнитный импульс широкого спектра расплавит транзисторы и чипы.
— А это нежелательно... — В голосе Кена не было уверенности.
Немного подумав, Джордж согласился с его предположением: да, нежелательно, и нежелательность эта на очень высоком технологическом уровне — любое электронное оборудование мгновенно выходит из строя. Единственное, перед чем электромагнитный импульс бессилен, — магическая защита. А в Главной тюрьме есть и то и другое.
Я почувствовал раздражение. Электромагнитные пульсирующие бомбы — новая игрушка человечества. Чем выше технология, тем легче разрушить. Скажем, единственный способ остановить допотопный паровой двигатель — сбросить его со скалы. А как прекращали действие машин более сложных — всем известно...
Старательно увертываясь и лавируя, Джессика прокладывала себе путь в металлических джунглях. И вдруг остановилась при виде издающего слабый гул вибромеча.
— Этим вот пользовались, и не однажды, — констатировала она.
— Побеги случались и раньше, — заметил я.
— Но не в таких масштабах?
— Да-а уж.
Осторожно раздвинув стволами пистолетов последние из бесполезных орудий смерти, мы с Джорджем вышли из туннеля и встали по обеим сторонам, давая место остальным. Непроглядная темень, мертвая тишина...
— Инфракрасное излучение. — Я нажал подбородком на кнопку, включив прибор сверхвидения.
Мы все стояли на небольшой площадке, выступающей из стены черного дерева, — как протянутая рука нищего. Налево вниз уходила серпантином вьющаяся вдоль стены узкая дорожка: трубчатое ограждение не внушало доверия — того и гляди, сорвешься. Я перегнулся через перила и глянул вниз: черная бездна... У кого угодно голова закружится. Снизу долетало призрачное эхо, там мерцали огоньки: жгли что-то специфическое. Постельное белье, волосы?
— Глубока эта пропасть? — полюбопытствовал Кен, вытягивая шею.
— Бездонна, — ответила Минди.
— Это факт или метафора?
Странная у Сандерса манера выражаться.
— Строго научный факт.
— А на чем он основан? — поинтересовался Дон.
— Снаружи, с расстояния нескольких миль, кажется, что эти стены, как гигантский саркофаг, покоятся на бетонной подушке. Если же смотреть изнутри — нет ни дна, ни пола, ни... чего хотите...
Тина наморщила лоб.
— Как это?
— Попробуй ответить на этот вопрос — получишь от Горация Гордона премию миллион долларов и заслужишь вечную благодарность Технической службы.
Подняв голову, я различил во тьме смутные очертания свисавшего с потолка спрута, туловище его было заковано в средневековую броню. Дать бы всем конечностям по магическому жезлу — пусть каждая специализируется на каком-то одном чуде. Однако щупальца спрута пусты... Приглядевшись, я понял: панцирь — тоже.
— Ай! — воскликнула Минди, неожиданно приземлившись на мягкое место и больно ударившись ладонями о пол.
Курсанты бросились к краю площадки, где начиналась дорожка, — помочь ей встать. Как это ловкую Минди Дженнингс угораздило шлепнуться на ровном месте? Держась рукой за перила и стоя одной ногой на площадке, она очень осторожно поставила другую ноту в кроссовке на полого спускавшуюся вниз дорожку. И тут же отдернула.
— Полное отсутствие трения! — объявила Джессика, отступая от края площадки. — Если бы не подалась назад, сейчас уже полным ходом летела бы в Чистилище.
Пэтрика сплюнула на дорожку — слюна умчалась вниз, не оставив следа.
— Со скоростью миллион миль в час, — уточнила она.
Вот черт! Это неожиданность — в прошлый раз здесь были ступеньки. Я перекинул автомат через плечо.
— Ну ладно, давайте поищем кнопку, выдвигающую лестницу. Джордж, Сандерс, близнецы — на стреме!
Мы потратили несколько драгоценных минут на поиски лестницы — напрасно. Потом, вспомнив строку из любимой песни знаменитого русского барда: «Пусть он в связке в одной с тобой — там поймешь, кто такой», — привязались друг к другу ремнями и минуты две исполняли космический танец «Пьяный на льду»: даже трубчатые перила оказались сделанными из того же скользкого материала.
Рауль посовещался с Доном и Тиной.
— Вездеходы? — закинул удочку Дон.
— Да, это лучше всего, — поддержала Бланко.
— Давайте я сделаю! — вызвался Рауль.
Он коснулся жезлом обуви каждого из нас, и она стала липнуть к скользкой наклонной поверхности. Минди со смехом взбежала вверх по стене и остановилась перпендикулярно к нам.
— Вездеходы! — самодовольно резюмировал маг. — Это вам не «Мейд ин Бюро»! То есть «мейд»-то «мейд», но само заклинание такое древнее, что я с трудом вспомнил порядок слов.
Мы заторопились вниз по дорожке.
— Для чего их изобрели? — полюбопытствовала Пэтрика, с преувеличенной осторожностью переставляя ноги. — Кому понадобилась такая обувь? Альпинистам? Матросам? Алкоголикам?
— Ворам... в законе.
— А-а-а...
Над нами в черной стене показалась ниша, а в ней — явно неработающая сигнальная система. Как это могло произойти? Пусть даже кто-то вырубил электричество — камера, снабженная независимым блоком питания, все равно должна обеспечивать безопасность на участке. Внешних повреждений никаких... Очень странно...
— Батареи сели? — предположила Конни.
Сомнительно... Задумавшись, я перестал следить сразу за всем, и в поле моего зрения случайно попал пикирующий на нас с высоты квадрат, словно сделанный из черного дерева. Я чуточку сдвинул щиток — видение стало отчетливее. О, дьявол!
— Нападение! — крикнул я, перекрывая голосом тарахтение своего «узи». — «Двенадцать часов», вертикально!
— 'Римская свечка'! — крикнул Джордж, направляя ствол кверху.
Все точно с цепи сорвались. Лазерные лучи, дротики, пули так и посыпались на смертоносного летучего хамелеона. Вырывающиеся из многих дул вспышки создавали стробоскопический эффект. Чисто инерционная сила оружия удерживала тварь в одном положении над нашими головами, пока Тина не произнесла заклинание. Ретировавшись в черный ствол башни, этот чертов сын мгновенно исчез — словно опаздывал на свидание с прекраснейшей самкой хамелеона.
— Что ты сделала? — спросил Дон, перегибаясь через перила.
— Произнесла противолетное заклинание.
— Но эта мразь улетела!
— Туда, куда я ее послала! — с достоинством парировала Бланко. — С ускорением тридцать два фута в секунду — предельное для этого вида. Когда чары рассеются, хамелеон будет уже в краях не столь
