разложить по тарелкам очередное блюдо, я любовался ее безукоризненной фигурой. Бесспорно, и хозяйка была красива, но… Каких сил стоило мне не выказывать восторженный трепет и вовремя отводить глаза!.. На меня нашло наваждение, и, признаться, я на время забыл, зачем прилетел сюда.
Но Лола, вмешавшись в завязавшийся разговор, вернула меня с небес на землю:
— Какой у твоего начальника интересный сын!
Я перехватил ее взгляд и заметил, как она подмигнула Любаве. Причем отметил, что сказано это было без тени зависти. Мое повышенное внимание к подруге не ускользнуло от нее, но, очевидно, не уязвило.
Любава многозначительно кивнула. А я смущенно потупился. И, естественно, как скромный молодой человек, постарался перевести разговор в другое русло. Выдержав паузу, спросил:
— Простите, Лола, а Гэл Миз не ваш родственник? Я с ним немного знаком, — и постарался не упустить реакцию обеих.
Но ничего особенного не произошло. Любава, подперев ладонью щеку, вскинула взгляд на подругу. А та совершенно спокойно, как о давно свершившемся, ответила:
— Мой муж. Бывший. Скоро полгода, как мы расстались… Кстати, как он поживает? Первое время часто прилетал сюда к детям, а потом куда — то пропал… правда, я не интересовалась.
— Действительно о нем давно не слышно, — произнесла Любава. И пояснила: — В свое время я с Гэлом работала в одной экспедиции.
Похоже, обе на самом деле ничего не знали о ботанике.
— К сожалению, ничего конкретного сказать не могу. — По понятным причинам вдаваться в подробности я не стал.
Вполне удовлетворившись таким ответом, Лола заговорила о детях, которые с бабушкой и дедушкой, ее родителями, где — то сейчас путешествовали. Слушал я невнимательно, лишь поддакивая в нужных местах. Зеленые глаза Любавы занимали меня куда больше. После разговора о погоде хозяйка поднялась и спросила, обращаясь ко мне:
— Что вам еще предложить? Может, апельсиновое желе? Вы его не пробовали…
Я поблагодарил и отказался.
— Тогда отдохните. Дом и сад в вашем распоряжении. Надеюсь, Любава, ты займешь гостя? — уголками губ она улыбнулась подруге. — А меня прошу извинить: ближе к вечеру я улетаю, надо собираться.
К столу подкатил робот — уборщик и загремел посудой. Я встал и с великим удовольствием предложил руку Любаве.
XI
«Итак, в целом картина сложилась. Если не принимать во внимание способ, каким муж расправился с соперником, ничего необычного в этом деле не было. Заурядное, в общем — то, убийство на почве ревности, каких человечество, к сожалению, знает великое множество за свою историю. Но как все до мелочей продумано! Во — первых, я узнал про этот жуткий обычай Тиллы. Я, например, о нем понятия не имел. Во — вторых, полностью усыпил бдительность жены: расстался с ней, предоставив полную свободу, улетел в экспедицию, потерялся там для всех. А сам тем временем внимательно за ней следил и записал несколько пикантных сцен. Это еще суметь надо, незаметно!.. Ловок оказался Гэл Миз! Дальше — то все просто: переслал кристалл Юлии и ждал результата. А вообще жестокий человек! Он же знал, что согласно обычаю после смерти Фроса Юлия покончит с собой. Правда, может, ослепленный жаждой мести, забыл об этом? Не исключено… Тяжелый грех взял он на душу: подстроил убийство товарища по службе, может быть, в прошлом друга. Как — никак они работали вместе в той трагической экспедиции на Терфу… Кстати, о Терфе. Надо же, как все причудливо переплелось! На планете происходят непонятные вещи, лучшая экспедиция при попытке их разгадать в полном составе сходит с ума. Потом на Земле один пропадает, начальник трагически гибнет, а третий странным образом умирает от внезапной остановки сердца. Что угодно можно подумать. И вот такая банальная развязка! И Терфа со всеми ее тайнами здесь ни при чем. Может, когда — нибудь я и займусь этой планетой, но не сейчас. У меня каникулы, и есть дела поинтересней. Правда, о разговоре с Юлией Фрос надо сообщить. Только не Фоггу. Доложу прямо начальнику криминального отдела Службы. Ох, взгреют же Альбина Фогга за то, что отстранил меня от расследования, и сам ничего не делал!..»
Последняя мысль развеялась, и я вслух засмеялся, представив физиономию своего бывшего начальника. Наказание последовало без промедлений: коварный, низко летящий резаный мяч проскользнул под ракеткой и угодил в магнитную ловушку. Она довольно чавкнула у меня за спиной.
— Ага! — закричала Любава. — Теперь не отвертишься! Этот мяч ты пропустил специально, даже засмеялся. Кончай поддаваться, иначе не стану играть!
Признаться, перед этим я действительно умышленно пропустил несколько мячей. Так хотелось увидеть ее торжествующей! Играла она в магбол сильно, но я все — таки был чемпионом Академии Службы космической безопасности. А вот этот мяч попросту зевнул. И потому с чистой совестью крикнул в ответ:
— Ничего я не поддавался! Просто не успел переполяризовать ракетку! Твой удар был великолепен!
— Это я уже слышала! Хоть бы новое придумал! Держи! — Она высоко подбросила новый мяч. Не долетев метра до ракетки, он по кривой траектории полетел к моей магнитной ловушке. Но я рассчитал точно: не шевельнув ракеткой, коротким импульсом поля отправил его обратно. Теперь чавкнуло за спиной Любавы.
— Ну что? И теперь, скажешь, поддаюсь?! — Я похлопал ракеткой по ладони.
— Играй, играй! — Она вновь подала…
С ней было удивительно легко и радостно. После обеда мы не спеша бродили по саду, купались в бассейне, загорали. Конечно, разговаривали. О чем? Наверное, не вспомню. Болтали обо всем на свете. Лишь об одном она деликатно не спрашивала: что со мной приключилось в полете? Хотя нет. Было еще одно, чем она не поинтересовалась — чем я занимаюсь? А может, ей было все равно? В конце концов, какая разница, если человек нравится. А то, что я ей понравился — точно! И ни при чем здесь мое самомнение. Не надо быть тонким психологом, чтобы почувствовать это. Станут с тобой иначе болтать о всякой всячине несколько часов кряду, как же. Никакая вежливость не заставит! А уж как она мне нравилась!..
И вот сейчас мы играли в магбол. Шел упорный розыгрыш мяча. Любава яростно нападала, а я, изображая невероятные трудности, защищался и наблюдал за ней. Невероятно хороша была она в спортивном азарте! Удачно отразив очередной удар, я заметил Лолу. Она стояла с краю площадки и наблюдала за игрой. Одетая в светлую брючную пару, тщательно причесанная, Лола, видно, уже собралась в дорогу. Нехорошо было задерживать гостеприимную хозяйку, и, поймав мяч, я остановил игру.
— Ну, ты что?! Выдохся?! — победно закричала Любава. Но, увидев Лолу, опустила ракетку. Спросила: — Уже улетаешь?
— Да, мне пора. Пришла проститься.
Ни я, ни Любава как — то не заметили, что уже начало смеркаться. Счастливое время быстролетно…
— Останешься или полетишь домой? — спросила Лола Любаву и почему — то перевела взгляд на меня. — Если останешься, я должна дать тебе некоторые наставления по дому…
— Спасибо, но я полечу домой. Пойдем, проводим тебя.
Любава взяла подругу под руку, и они пошли через сад к посадочной площадке. Я двинулся следом. В спокойном вечернем воздухе до меня долетали обрывки их негромкого разговора.
— …Ты же знаешь, бывать здесь он наотрез отказался… — говорила Лола.
— …Поражаюсь тебе! Целых два дня он уже на Земле, а ты!.. Я бы все бросила… — отвечала Любава.
— …В прошлый раз мы слегка поссорились. Пусть теперь потомится ожиданием…
