среди их манипулов он исполнял обязанности военного начальника, с удовольствием питаясь на глазах у всех обычной лагерной пищей, то есть салом, творогом и поской[26] по примеру Сципиона Эмилиана, Метелла и своего приемного отца Траяна. Многих он наградил, некоторым дал почетные звания для того, чтобы они могли легче переносить его суровые требования. (3) И действительно, он сумел восстановить поколебленную после Цезаря Октавиана – вследствие небрежности прежних государей – дисциплину, точно определив служебные обязанности и расходы и никогда никому не позволяя уходить из лагеря без уважительной причины; военных же трибунов должно было выдвигать не расположение воинов, а их заслуги. (4) На всех прочих он оказывал влияние примером своей доблести, проходя вместе с ними в полном вооружении по двадцати миль. В лагерях он велел разрушить помещения для пиров, портики, закрытые галереи и художественные сады. (5) Он часто надевал самую простую одежду, перевязь его меча не была украшена золотом, застежки [военного плаща] были без драгоценных камней, только его палаш заканчивался рукояткой из слоновой кости. (6) Он посещал больных воинов там, где они были размещены на постой; сам выбирал места для лагеря. Жезл центуриона он давал только людям сильным и имевшим хорошую репутацию, трибунами он назначал только тех, у кого выросла настоящая борода и чьи благоразумие и лета могли придать вес званию трибуна. (7) Он не позволял трибунам брать от солдат какие-либо подарки, устранил повсюду всякие признаки роскоши, наконец, улучшил их оружие и снаряжение. (8) Он вынес также решение относительно возраста воинов, чтобы никто не находился в лагере – в нарушение древнего обычая – будучи моложе того возраста, которого требует мужественная доблесть, или старше того, который допускается человечностью, и стремился к тому, чтобы знать воинов и чтобы было известно их число.
XI. (1) Кроме того, он старался иметь точные сведения о запасах для войска, умело учитывая поступления из провинций с тем, чтобы пополнять обнаруживающиеся в том или ином месте недостатки. Но больше, чем кто-либо другой, он старался никогда не покупать и не держать чего-либо бесполезного. (2) И вот, когда воины, глядя на поведение государя, изменили свой образ жизни, он направился в Британию, где он произвел много улучшений и первый провел стену на протяжении восьмидесяти миль, чтобы она отделяла римлян от варваров. (3) Он сменил префекта претория Сентиция Клара и государственного секретаря[27] Светония Транквилла, а также многих других за то, что они тогда держали себя на половине его жены Сабины более свободно, чем это было совместимо с уважением к императорскому двору. И со своей женой, как он говорил, он развелся бы из-за ее угрюмости и сварливости, если бы был частным человеком. (4) Он внимательно следил не только за своим домом, но и за домами своих друзей, так что через своих тайных агентов[28] узнавал все их тайны; его друзья даже не думали, что их жизнь так хорошо известна императору, пока сам император не открывал им этого. (5) Можно поместить здесь забавный рассказ, из которого ясно, что он собрал много сведений о своих друзьях. (6) Когда одному из них жена написала, что он, увлеченный удовольствиями и купаниями, не хочет к ней вернуться – об этом через тайных агентов узнал Адриан. В ответ на его просьбу дать ему отпуск император упрекнул его за купания и удовольствия. «Неужели, – воскликнул тот, – и тебе моя жена написала то же, что и мне?». (7) Эта черта характера Адриана подвергается особенному порицанию, равно как и его любовь к взрослым юношам и любовные связи с замужними женщинами, к чему был склонен Адриан; добавляют, что даже по отношению к своим друзьям он не сохранял порядочности.
XII. (1) Устроив дела в Британии, он отправился в Галлию и получил взволновавшее его известие о беспорядках в Александрии. Они произошли из-за Аписа, который был найден после многолетних поисков. Это вызвало брожение среди народа, так как все яростно спорили о том, у кого его следует поместить. (2) В это же время он построил в Немаузе базилику удивительной работы в честь Плотины. (3) После этого он направился в Испанию и зимовал в Тарраконе, где за свой счет восстановил храм Августа. (4) Он созвал всех испанцев на съезд в Тарракону. Когда италики в шутливых выражениях отказались от набора (подлинные их слова приводит Марий Максим), а прочие – очень решительно, он принял благоразумное и осторожное решение. (5) В это время он подвергся немалой опасности, но вышел из положения не без славы; когда он гулял в саду под Тарраконой, раб его хозяина с мечом в руках яростно бросился на него. Адриан задержал его и передал подбежавшим слугам; когда было установлено, что он сумасшедший, Адриан, ни на кого не сердясь, велел отдать его на лечение врачам. (6) И в это, и в другое время в очень многих местах, где варвары отделены от римских владений не реками, а обыкновенными границами, он отмежевал варваров от римлян столбами, глубоко врытыми в землю наподобие деревенских изгородей и связанными между собой. (7) Он поставил царя над германцами, подавил волнения мавров и удостоился назначения сенатом благодарственных молений. (8) В это время война со стороны парфян только подготовлялась; благодаря личным переговорам Адриана она была предотвращена.
XIII. (1) После этого он поплыл вдоль берегов Азии и мимо островов в Ахайю и по примеру Геркулеса и Филиппа принял посвящение в элевсинские таинства. Он выказал большое благоволение к афинянам и был председателем на их состязаниях. (2) И в Ахайе, говорят, было отмечено, что во время священнодействий все бывшие с Адрианом появлялись невооруженными, тогда как вообще многие присутствовавшие имели при себе ножи. (3) После этого он отплыл в Сицилию, где поднимался на гору Этну, чтобы наблюдать восход солнца в виде, как говорят, разноцветной дуги. (4) Оттуда он прибыл в Рим. Затем из Рима он переправился в Африку и оказал африканским провинциям много благодеяний. (5) Пожалуй, ни один император не проехал столько земель с такой быстротой. (6) Затем, вернувшись после посещения Африки в Рим, он тотчас же снова отправился на Восток, проехал через Афины и совершил освящение тех сооружений, которые он начал у афинян, а именно – храма Юпитера Олимпийского и алтаря в свою честь; таким же образом, совершая путь по Азии, он освятил ряд храмов своего имени. (7) Затем у каппадокийцев он взял рабов, которые могли быть полезны для войска. (8) Он пригласил для дружеской встречи местных правителей и царей; пригласил также парфянского царя Осдроя, вернув ему дочь, которую взял в плен Траян, и обещая возвратить трон, который также был захвачен. (9) Когда к нему прибыли некоторые цари, он обошелся с ними так, что тем, кто не пожелал прибыть, пришлось в этом раскаяться. Поступил он так, главным образом, из-за Фарасмана, который высокомерно пренебрег его приглашением. (10) Объезжая провинции, он наказывал прокураторов и наместников за их проступки так сурово, что, казалось, сам он подстрекал против них обвинителей.
XIV. (1) В это время он так ненавидел антиохийцев, что хотел отделить Сирию от Финикии, для того чтобы Антиохия не называлась метрополией стольких городов. (2) В то же время и иудеи подняли войну,[29] потому что им было запрещено увечить половые органы.[30] (3) На горе Казии, когда он ночью поднялся туда, чтобы видеть восход солнца, и совершал жертвоприношение, пошел ливень, и упавшая молния сожгла у него жертву и служителя. (4) Пересекши Аравию, он прибыл в Пелузий и выстроил Помпею гробницу великолепнее прежнего. (5) Когда он плыл по Нилу, он потерял своего Антиноя, которого оплакал как женщина. (6) Об Антиное идет разная молва: одни утверждают, что он обрек себя ради Адриана, другие выдвигают в качестве объяснения то, о чем говорит его красота и чрезмерная страсть Адриана. (7) Греки, по воле Адриана, обожествили Антиноя и утверждали, что через него даются предсказания, – Адриан хвалится, что сам сочинял их. (8) Адриан чрезвычайно усердно занимался поэзией и литературой, был очень сведущ в арифметике и геометрии, прекрасно рисовал. (9) Он гордился своим умением играть на цитре и петь. В наслаждениях он был неумеренным. Он сочинил много стихов о предметах своей страсти. (10) В то же время он прекрасно владел оружием и был очень сведущ в военном деле; он упражнялся даже с гладиаторским оружием. (11) Он бывал строгим и веселым, приветливым и грозным, необузданным и осмотрительным, скупым и щедрым, простодушным и притворщиком, жестоким и милостивым; всегда во всех проявлениях он был переменчивым.
XV. (1) Он делал богатыми своих друзей, даже если они не просили об этом, а тем, кто просил, он ни в чем не отказывал. (2) Он, однако же, охотно прислушивался к тому, что ему нашептывали против его друзей, так что почти всех, даже самых близких друзей, даже тех, кого он превознес, удостоив высших
