Горбачева в области сокращения вооружений Рейган провел срочное совещание и опросил своих ведущих советников по вопросам обороны. Почти все предлагали сказать Горбачеву «да», а Перл выступил в пользу «нет». И Рейган принял позицию Перла.
— Бросаются в глаза такие характерные черты лидеров американских неоконсерваторов, как их «переплетение» на рабочем уровне, сосредоточение в министерстве обороны и Государственном департаменте. Несомненно, их объединяет и связь с ближневосточной тематикой с явно произраильским уклоном. Ричард Перл, например, на «пересменке» между двумя периодами работы в Пентагоне даже возглавлял газету The Jerusalem Post. Он же был членом консультативного совета Еврейского центра по вопросам национальной безопасности — одной из главных в Вашингтоне лоббирующих структур в пользу правой израильской партии «Ликуд».
Неоконсерваторы сыграли особенно важную роль в выработке внешнеполитического и военного курса страны при президентстве Рейгана. Их влияние уменьшилось при Джордже Буше-старшем. После того как президентские выборы выиграл демократ Билл Клинтон, большинство неоконсерваторов ушли из власти, разойдясь по исследовательским институтам и центрам. Однако нельзя считать, что произошел спад их активности. Пол Вулфовиц вместе со своим аппаратом, в котором выделялся Льюис Либби, в 1992 г. выработал «Руководство по оборонной политике». В этом документе было представлено кредо неоконсерваторов: США не должны допустить появления глобального противника, такого, как СССР; для защиты своих интересов следует применять силу, не обращая внимания ни на ООН, ни даже на постоянных союзников, которые обязаны следовать за Соединенными Штатами. Акцент в документе делался на превентивном характере единоличного применения силы Соединенными Штатами, в том числе с целью изменения не устраивающих США режимов в других государствах.
Приход к власти республиканца Буша-младшего снова выдвинул неоконсерваторов на американскую политическую авансцену. Но главным импульсом, придавшим им беспрецедентную активность, стали события 11 сентября 2001 г.
Перевес сил в пользу группировки Чейни — Рамсфельда после 11 сентября 2001 г. нашел отражение в подготовке, а затем и осуществлении доктрины унилатерализма. Она базировалась на ряде принципов: построение нового миропорядка, основывающегося на однополярном мироустройстве; масштабная борьба за изменение расстановки сил в различных регионах; применение при необходимости превентивных мер; возможность действий США в одностороннем порядке. Президент Буш-младший назвал при этом три режима, представляющих, по его словам, «ось зла» (по некоторым сведениям, автором этого термина был неоконсерватор Дэвид Фрам, готовивший в то время речи президента): Ирак, Иран и КНДР.
— Действительно, это так. Бушу-младшему все больше импонировала идея неоконсерваторов, считавших исторической миссией Соединенных Штатов силовое навязывание устоявшейся на Западе модели демократии всем странам, которые, как они полагали, в этом испытывают нужду.
В сегодняшнем понимании демократия — это равенство всех граждан, верховенство закона, наделение всех членов общества политическими и социальными правами и свободами, подчинение меньшинства большинству. Этими общими положениями должны характеризоваться различные типы демократии. Должны, но не всегда и не в равной степени. Торжество или степень торжества этих общечеловеческих принципов, формы, в которых они осуществляются, непосредственно зависят от особенностей внутреннего развития того или иного государства — от истории, традиций, степени религиозности общества, политической культуры, национального самосознания, соотношения сил и т. д. При этом национальные культуры, менталитет, традиции нельзя рассматривать в статике — они видоизменяются. Неоконсерваторы игнорируют, не принимают в расчет все эти объективные реальности. И этим они напоминают… троцкистов, которые провозглашали идею экспорта пролетарской революции в другие страны независимо от того, сложилась ли в них революционная ситуация или не сложилась.
— Ставка на экспорт демократии столкнула республиканскую администрацию США с исламом. Как бы президент Буш ни пытался, следуя, очевидно, советам тех в его окружении, кто не испытывал или в меньшей степени испытывал влияние неоконсерваторов, показать, что американская политика не имеет своей целью противоборство с исламом и не ведет к нему, на самом деле конфронтация становилась неизбежной.
Именно с внутренней ситуацией в странах, население которых исповедует ислам, была связана идея демократизации Большого Ближнего Востока. Но попытка осуществления этого замысла закончилась ничем. Точку зрения тех, кто не поддержал американский план, высказал президент Франции Жак Ширак, заявив, что ближневосточные страны сами должны решать, нуждаются ли они в «миссионерах демократии». В конечном счете обречены на поражение также попытки настраивать против ислама, эксплуатируя антитеррористические настроения и чувства преобладающего большинства государств и значительного большинства населения земного шара. Хотя нужно признать, что стремление ряда деятелей представить ислам как источник опасности для мирового сообщества пользуется, к сожалению, поддержкой на Западе.
— Реальность действительно такова, что ряд экстремистских террористических организаций и групп, в первую очередь «Аль-Каида», одеваются в исламские одежды. Но это не дает оснований «выводить» терроризм из ислама.
Ислам, как и прочие мировые религии, не порождает и не оправдывает убийства мирных жителей, расправ с мирным населением. Коран, как известно, признает единобожие, т. е. единого Бога для всех. Изречение «нет Бога, кроме Бога» направлено не против других религий, а против тех, кто проповедует многобожие. Утверждение в Коране, что Мухаммад является посланником Бога, призвано показать, что он последним из всех получил предначертания от Бога. Но Коран отнюдь не перечеркивает наличие других посланников, «более ранних», чем Мухаммад. В Коране они называются: Ибрагим — Авраам, Исхак — Исаак, Муса — Моисей, Иса — Иисус и другие. Никто не оправдывал, например, «Хезбаллу», когда ее военное крыло совершало обстрелы израильского мирного населения. Но никто не может обвинить эту шиитскую организацию, названную «Партией Аллаха», в том, что она ведет борьбу, скажем, против иудаизма или христианства или борется с израильской армией на религиозной основе. Аналогичная ситуация и с ХАМАСом.
Терроризм не имеет никакого права на существование. Однако он не идентичен понятию исламской религиозности. Более того, самый худший метод борьбы с террористами — ассоциировать их с мировой религией, которую исповедуют более миллиарда жителей Земли. Характерно и то, что международные террористические группы активизируют свою преступную деятельность не только против Соединенных Штатов, но в не меньшей степени и против умеренных и светских режимов стран с мусульманским населением. Это и понятно, т. к. идеологией «Аль-Каиды» является создание халифата на всех территориях, которые населены мусульманами. Но для этого нужно ликвидировать умеренные и светские режимы, существующие на этих территориях.
Представляется, что требует уточнения понятие исламского фундаментализма. Было бы неправильно отождествлять его с исламским экстремизмом. Фундаментализм свойствен не только исламу, но и другим религиям. Он сам по себе не практикует навязывания религиозных моделей государственного управления или общественной жизни силовыми методами. Одновременно многие исламские последователи фундаментализма (во многих исламоведческих работах для его обозначения используется термин «салафизм») считают своим долгом «очищение» ислама, возвращение его к тем принципам, которые господствовали при пророке Мухаммаде и четырех «праведных халифах» — Абу Бакре, Омаре, Османе и Али. Но опасность возникает, когда фундаментализм или объединяющиеся в нем исламские школы принимают экстремистскую, агрессивную форму. История знала время, когда и христианский
