самый шар на зеленое сукно бильярдного стола. - Послушай…- Лариэль изо всех сил искал общий с ней язык. - Ты меня всегда идеализировала - с самого начала! У меня же средние способности! Знакомых волшебников не имею - не достоин, видимо… Если б не ты, никогда не угодил бы я ни в какую сказку - не настолько прекрасен… лень-матушка, наверно, не дает стараться так! Да все мы такие, ты уж прости нас, обыкновенных людей. Слабохарактерные мы. Легко утомляемся. На нас давят - мы гнемся. Нам льстят - мы верим…не на сто процентов, но все-таки… приятно же! Покупают нас - мы фыркаем, но недолго… пока в цене не сойдемся… Мы вообще мало отличаемся от гусей, если хочешь знать! Нас вот-вот зарежут, сожрут с кислой капустой, а мы еще чванимся… форсим друг перед другом… планируем озабоченно какую-то хреновину… - отвечал ли язык Лариэля за все эти слова? Или уже сам по себе молол? В безрассудном гневе, в слепом бичевании всего и всех… - Я, может, не все поняла, что ты сказал… но я не согласна! Мой принц - человек чести, это в нем сильнее всего. А талантов сразу несколько у тебя, они разные, они есть, - просто еще ты сам в этом путаешься, главного между ними не открыл! Выходит, она давала ему надежду? Как он должен был понимать замечательную эту фразу: 'Мой принц - человек чести…'? Всерьез она так считает, на самом деле?… Или просто ободряет его? Но тут вмешался голос малолетнего чародея (которого Лариэль, бессильно на него злясь, называл мысленно дьяволенком и еще почему- то - свистуном): - Долго еще ты будешь объяснять ему, какая он прелесть? Мы это сами видели… А теперь мы опаздываем! А сейчас ей вообще недосуг: в одном соседнем королевстве послезавтра премьера 'Золушки'. А молоденькая актриса ужасно неуверенно чувствует себя в сцене бала - ей надо срочно что-то подсказать… Голос Золушки, усмехнувшись, сказал: - Можно подумать, что сама я чувствовала себя очень уверенно! - Так захватите же и меня! - стал горячо и убежденно предлагаться принц. - Ее партнеру не помешают мои советы. Я ему по минутам расскажу всю роль! По минутам!… Увы, ответного энтузиазма у юного чародея это не вызвало: - Ах вот как? На сцене Их Высочество готово давать инструкции: там они все знают! Давай, Золушка, залезай вот в эти бахилы… Ну не было на складе сапогов-скороходов твоего размера! - Счастливо тебе, Лариэль… - попрощалась Золушка тем напряженным бодро-суховатым тоном, каким говорят, когда сами боятся раскиснуть… - Принц, наше вам с кисточкой! - крикнул Свистун, ученик Феи. Стоял принц Лариэль посреди библиотечной залы. Мудрецы и писатели прошлых веков смотрели на него из неглубоких овальных ниш, позолоченных внутри, сделанных еще по заказу его деда, в незапамятные времена… Но что были принцу мудрецы и писатели, когда уходила она? Разве могли они помочь удержать ее? Или найти управу на этого молокососа-волшебника - могли? Или заменить ее? Это последнее средство он же пробовал - ни черта же не выходило… Он ощутил, как шорох платья коснулся самого его лица! Шорох - и еще запах, роднее которого он не знал ничего в жизни… Вытянул принц руки в надежде перехватить свою радость… ну, если не перехватить, то задержать на минутку хотя бы, обнять напоследок! Ничего ему не досталось, кроме легкого этого шуршания, - он поймал воздух…
=
