провожать нас не обязательно.
— У нас так не делается, — строго возразил Веретенников. — Мы по-быстрому. Еще часок и поспите.
Спорить с ним было бесполезно.
Часок действительно удалось поспать, в гостинице. Еще один подремали в самолете, как его ни кидало и ни бросало в утренних воздушных потоках, как ни ревели, ни гудели моторы. Сергей открыл глаза, только когда самолет замер возле Ташкентского аэропорта.
В своей, показавшейся ему родной гостинице Сергей с наслаждением принял душ, побрился, сменил рубашку, когда на столе зазвонил телефон.
Женский голос обрадованно воскликнул:
— Сергей Павлович? Это Мальцева говорит. Здравствуйте. Я просто отчаялась уже вас застать.
— Здравствуйте, Алла Георгиевна. Застать меня было действительно трудно. Только час назад прилетел из Самарканда.
— О, поздравляю. Видели, значит, нашу жемчужину?
Сергей досадливо вздохнул:
— Лучше не спрашивайте. По существу, даже не видел. Не успел прилететь, как уехал в район. Не успел вернуться, как улетел в Ташкент. Вот такая жизнь.
— Такая работа, — поправила Мальцева.
— Это точнее. А перед глазами, знаете, стоит Регистан, все три его медресе, в лунном свете, под звездами, как я их увидел. Просто сказка!
— Да, — подтвердила Мальцева. — Чудесная сказка. А знаете. — Она засмеялась. — Эта ваша поездка неплохая деталь к моему очерку.
— Он у вас готов?
— Еще бы! И, представьте, редактору понравилось. Хотели уже отсылать в набор, но я не дала, пока не покажу вам. Мы же условились, помните?
— Конечно.
— Когда же мы увидимся?
— Завтра. И тогда, я надеюсь, еще кое-что вам расскажу.
— А я вас опять не потеряю?
Оба рассмеялись.
— Нет. Теперь уже нет, — ответил Сергей.
Ровно через пятнадцать минут он был в управлении, в кабинете Нуриманова. Там собрались все участники предстоящей операции.
Первое, что бросилось Сергею в глаза, это загадочно-торжественное выражение на широком лице Лерова. Нуриманов был, как всегда, сух и сдержан. Вальков выглядел усталым и сосредоточенным. Но Леров… Черт возьми, не иначе, как что-то произошло за те две ночи и один день, которые Сергей потратил на свою стремительную поездку.
После первых приветствий и обычных расспросов, не занявших, впрочем, много времени, ибо собравшиеся по профессиональной своей привычке умели ценить каждую минуту, Нуриманов отрывисто сказал:
— Что мы имеем на сегодня. Давай, Макарыч.
Вальков устало потер лоб и, по привычке вертя в руках очки, неторопливо доложил:
— Объект взят под наблюдение. Дом его тоже. Составлен план всего квартала. Теперь. Данные почерковедческой экспертизы. — Он взглянул на Сергея: — Наша версия полностью подтверждается. Записку с адресом Семенова писал он. И он же пытался звонить в Борск. Гусева его опознала по фотографии. Юсуф назвать его отказался. Рожков его не знает. Трофимов и Сокольская тоже. Считаю нужным доложить, что объект был установлен и по другой линии, помимо Султанова. Это сделал товарищ Леров.
Вальков очками указал на своего помощника.
— Подписчик! — торжествующе объявил тот, повернувшись к Сергею. — Живет в доме четырнадцать. Был на свадьбе.
— Где он сейчас? — быстро спросил Сергей.
— На работе, — ответил Вальков. — Дома будет в двадцать три тридцать. Не раньше…
— Так…
Сергей побарабанил пальцами по столу, что-то соображая про себя, потом решительно сказал:
— Давайте план. Будем думать. Да! Вот еще что. Отправьте фотографию в Борск. Может быть, его опознает Семенов. Они же встречались в Самарканде. А возможно, и не только там.
Ему вдруг показалось, что Борск где-то немыслимо далеко и все события, в которых он участвовал там, произошли давным-давно. Сергей словно сквозь туман вспомнил на миг и Семенова, и задержание Рожкова на темном, пыльном чердаке, и Сашу Лобанова, и что-то связанное с ним, о чем Сергей уже не успел подумать.
Он тряхнул головой, закурил, прогоняя эти неуместные сейчас воспоминания, и деловито повторил:
— Давайте план.
Все сгрудились вокруг стола, на котором Вальков разложил большой лист бумаги с сеткой улиц, квадратиками различных строений, условными обозначениями оград, деревьев, кустарников.
— Нужен отдельный план вот этого участка, — сказал Сергей, обведя пальцем кружок на плане. — Со всеми деталями. Вы говорите, есть собака. А где ее конура? Где вторая, задняя калитка? Куда выходит? Как расположены окна в доме, где двери? Все это надо знать. — Он посмотрел на Валькова. — Операция, сам знаешь, не простая. И преступник не простой.
— Сделаем, — коротко ответил Вальков. — Я это уже имел в виду.
— Теперь дальше, — продолжал Сергей. — Список родственников. Кто где живет. Операцию надо проводить одновременно.
— Есть такой список.
Вальков надел очки, открыл папку и, порывшись в бумагах, протянул одну из них Сергею.
— Так… — Сергей пробежал глазами. — Брат, сестра и сестра жены — в Ташкенте. Первая жена, вторая сестра — во Фрунзе. Третий брат… в армии?
Он взглянул на Валькова. Тот кивнул.
— Вчера связались с командованием части. Отличный солдат, говорят. В комсомол недавно приняли. Радистом первого класса стал. А вначале трудно с ним было, дисциплину нарушал, самоволки и все такое.
— Армия, — с гордостью произнес Леров. — Послужишь — человеком станешь. К нам тоже такие попадали. Я комсоргом роты был. Знаю.
— С братом переписку ведет?
— Поссорились они. С девушкой переписывается.
— Из-за чего же поссорились? Брат-то вон на каком счету.
— Это я тоже спросил, — кивнул Вальков. — Говорят, когда в комсомол принимали, сказал про брата: «Совсем отсталый. Для одного себя живет».
— Так… — Сергей снова взялся за список. — Еще один родственник в Пржевальске, другой — в Фергане. — Он обернулся к Нуриманову.
— Все будет сделано, — кивнул в ответ тот. — Сегодня же.
— Что ж, займемся тогда самым главным, — сказал Сергей.
Он совсем не чувствовал усталости. Как будто и не было бессонной ночи, утомительной поездки в кишлак, самолетной болтанки. Слишком велико было сейчас нервное напряжение перед последним, завершающим рывком. Подходил к концу долгий, трудный, полный всяких неожиданностей путь, который начался в далеком Борске, прошел через Москву, Самарканд и кончался здесь, в Ташкенте, сегодня ночью.
— Как ведет себя объект? — спросил Сергей.
— Спокойно, — ответил Вальков. — По-моему, даже слишком спокойно. Все кругом него…
