– Зачем? – удивился я.
– Ну, диск-то надо вставить… Так, записывай. Царицыно…
– Благодарствую. Не поленись, звякни мне на сотовый, как получишь ответ.
– Ладно-ладно. Все?
– Все.
Винни-Пух положил трубку. Я повертел в руках бумажку с адресом.. Что ж, будет чем заняться.
Я собирался просто позвонить в дверь и проверить, кто живет по данному телефону. Если не Элин, то все ясно. Обидно, но ясно. А если Элин… Хм, тогда я посмотрел бы ей в глаза и спросил, где она шлялась все это время. Я сказал бы, что это меня не касается, но если она просто не поднимает трубку, то это по меньшей мере неприлично. В общем, я ехал выяснять отношения. Но пока я ехал, мне пришла в голову нехорошая мысль. Я вспомнил, как Элин разгуливала во сне по перилам балкона. А что, если с ней случилось несчастье?
Я как-то не подумал, почему оно должно было случиться именно после нашего знакомства. Скорее всего эта мысль пришла мне в голову просто как оправдание того, что я сделал, когда дверь никто не открыл. Я достал отмычки.
В квартире жила Элин, это я понял сразу. В отличие от квартиры Лизы, эта квартира имела явно жилой вид. То есть она была похожа на мою квартиру: не слишком чисто, не слишком прибрано и вообще не слишком. В общем, мне понравилось.
Я заглянул в единственную комнату. Постель была неприбрана, словно из нее только что встали. Ну, бывает. Я тоже иногда не убираюсь, когда с утра спешу. Или когда просто лень. Балкон был открыт. Это меня насторожило. Элин, словно назло, жила на самом верхнем этаже. Я вышел на балкон и посмотрел вниз. Около дома было что-то вроде газона: заросший травой и кустиками кусок неасфальтированной земли. Если что-то в самом деле случилось, то здесь это было незаметно. Я сплюнул три раза через плечо.
На кухне я заметил нечто, прибавившее мне беспокойства. На плите стояла кастрюля с водой. Газ был выключен. На столе лежал в лужице воды, противно воняя, пакет расплывшихся пельменей. Как бы человек ни спешил, он никогда не оставит скоропортящийся продукт. Если, конечно, не случилось чего-то…
Судя по запаху, пакет лежал, как минимум, всю ночь, Значит, Элин дома не ночевала. Что за чертовщина!
Я вернулся в комнату. На стуле висела раскрытая дамская сумочка. Я заглянул внутрь. Документы, деньги, пудра, помада, тени, носовой платок, прокладки. Записная книжка.
Я полистал страницы. Мужики, мужики, мужики. Да-с. Вот она – записная книжка красивой женщины. Несколько женских имен мне все-таки попалось. Знакомых было только два: Разина Лиза и Федина Валентина. То есть, может, это была и не та Валя, но других Валентин в книжке не было. Я решил проверить, а заодно и узнать что-нибудь об Элин.
– Алло… – отозвался женский голос. И тон этого голоса мне не понравился: он был зареванный.
– Здравствуйте, я могу поговорить с Валей?
– Вали нету. – Голос насторожился. – А кто ее спрашивает?
– Приятель. Меня зовут Денис.
– Денис, вы давно последний раз общались с Валей?
Я почувствовал недоброе,
– Дня два, кажется. Она вернулась с дачи?
– Да, она возвращалась… Но потом у нее была встреча с другом, может быть, вы его знаете, с Гришей. С тех пор она пропала и больше не объявлялась…
Голос всхлипнул и тихонько заплакал,
– Извините, простите, – забормотал я. – А давно была эта встреча?
– Вчера утром… Денис, пожалуйста, я вас умоляю, если она объявится, немедленно заставьте ее позвонить домой!.. Я прошу вас…
– Да, конечно, – рассеянно пообещал я. – Скажите, а у вас нет телефона этого Гриши?
– Нет… Я уже всех обзвонила, мы и милицию вызывали, но они… Ax!.. – И голос разрыдался уже по- настоящему.
– Извините, – еще раз произнес я и положил трубку.
Так. Элин исчезла. Валя пропала. Остаются двое. Вернее, трое. Лиза, Айра и Глеб. И нехорошее подозрение, зародившееся у меня в душе, подсказывало, что сперва надо проверить двоих последних.
А что я, собственно, «предчувствовал»? Толком не знаю. Просто мне вспомнились слова Навигатора, недавно еще почти совсем голые, но теперь медленно обраставшие вполне осязаемой плотью. Плотью двоих девушек.
Все это было слишком чудовищно, чтобы сопоставиться с одной-единственной Лизой. Но я не верил в такие совпадения. Я не верил ни в то, что она могла это сделать, ни в то, что она к этому непричастна. К чему «к этому» я пока не знал. Вернее, я усиленно не допускал мысль, что с Элин могло что-то случиться. Что-то необратимое. «Ну, ладно, исчезли, пропали, – говорил я себе. – С кем не бывает. Пропали – найдем».
Выходя из подъезда, я твердил про себя одно: Элин я вам не отдам. А кому – вам?
У метро я позвонил Андрею:
– Не пришел еще ответ?
