малого. Фетишизм, подглядывание в окна, избиение, изнасилование. До высшей точки они доходят постепенно. Хотя, с другой стороны, — заключил он, — некоторые просто годами вынашивают фантазии о насилии, пока наконец не совершают его, чтобы избавиться от накопившегося напряжения.
— Мы говорим об известных преступниках, — сказал Диксон.
Дверь в конференц-зал открылась, и вошел полицейский.
— Припозднился, — сказал Диксон. Он снова повернулся к Винсу. — Винс, это мой зам — Фрэнк Фарман. Фрэнк — Винс Леоне.
Винс просил шерифа особенно не распространяться и пореже произносить эти магические буквы — ФБР.
— Винс — эксперт по серийным убийцам, — объяснил Диксон.
Зам пристально посмотрел на него и сказал просто:
— Фэбээровец.
Винс улыбнулся, как аллигатор.
— Присаживайтесь, уважаемый.
— Спасибо, я постою.
Крутой парень.
— Мои люди сейчас в других районах, — сказал Винс, — ищут преступления с подобным почерком и характером. Но уже исходя из того, что я слышал и видел, могу вам сказать, что этот парень не любитель. Он действует исходя из фантазий, которые вынашивал долгое, очень долгое время, и он действует, руководствуясь ими, достаточно долго для того, чтобы набить руку.
— Вы говорите об этом мешке с дерьмом как о каком-то гении, — сказал Фарман. — По мне, так это просто больной сукин сын.
— Тогда почему вы его не поймали? — пошел в атаку Винс. — Вы тут, видимо, главный коп, иначе вас бы в этой комнате сейчас не было. Если ваш преступник просто псих и у него изо рта идет пена, если он бегает и убивает случайных женщин, почему вы его не поймали?
Фарману было нечего возразить.
— А я скажу вам почему, — продолжил Винс. — Потому что это не просто больной сукин сын. По крайней мере, не в том смысле, какой вкладываете вы.
Он повернулся к доске и написал:
«3. Оценка преступления.
A) классификация преступления
B) организованное/неорганизованное
а: выбор жертвы, b: контроль над жертвой, с: порядок совершения преступления
C) инсценировка;
D) мотивация;
E) динамика места преступления»
Он указал мелком на пункт В.
— Неорганизованный преступник видит потенциальную жертву и совершает преступление, когда подвернется возможность. Место преступления будет неопрятным. Труп он бросит там же. Этот парень не очень умен. Социально незрелый. Импульсивный.
— Прямо как ты, Тони, — пошутил Хикс.
— Очень смешно.
— Ему не нужно ничего, кроме самого акта, — продолжал Винс. — Он не ищет огласки. Это не тот ублюдок, которого вы здесь ищете. Что прискорбно, ведь такого как раз нетрудно обойти. Будь это ваш зверь, вы бы поймали его уже сегодня, а потом мы бы все дружно отправились на рыбалку.
— Ну, — сказал Фарман, — может, заглянете в свой хрустальный шар и скажете нам, кто убийца?
— Я вам скажу, что он собой представляет, — ответил Винс. — Будь я экстрасенсом, я бы сорвал большой куш в Вегасе. И уж точно не торчал бы тут, глядя на ваши физиономии. Мне бы снились роскошь и признание…
Боль пронзила его голову, словно копьем. Он шумно развернулся, чтобы замаскировать непроизвольно вырвавшийся стон, и отошел к доске.
— Организованный преступник, — продолжил он, кладя руку на подставку, чтобы не показывать, что у него кружится голова. На мгновение он задержал дыхание, потом выпустил мел, поднял руку, надеясь, что она не будет дрожать, и продолжил писать. — Организованный преступник умен, имеет положение в обществе, работу. Скорее всего у него есть какой-то близкий человек. Может быть, даже семья. Никто в обычной жизни, глядя на него, никогда не заподозрит, что он ведет другую жизнь, жизнь хищника.
— Банди, — сказал Мендес.
Винс сделал глубокий медленный вдох и неспешно повернулся лицом к аудитории.
— Банди. Эдмунд Кемпер в Санта-Крусе. Джон Уэйн Гэйси в Чикаго. Роберт Хансен с Аляски — прекрасный пример организованного преступника.
— Никогда о таком не слышал, — сказал Фарман.
— Этот парень был пекарем, — начал Винс. — Был женат, играл важную роль в жизни местного общества. А еще он был сексуальным садистом. По нашим подсчетам, убил двадцать одну женщину. Его выбор падал на проституток. Он нанимал их, потом вез на собственном самолете в свой охотничий домик, насиловал, истязал, а дальше выпускал в лес, загонял, как животных, и убивал. Полиции Анкориджа попалась одна из жертв. На девушке были наручники, прикрепленные к талии, когда она наткнулась на копов. Она рассказала, как он ее связал и пытал в своем подвале, как она убежала от него в аэропорту, прежде чем он успел запихнуть ее в свой самолет. Она опознала дом Хансена как место, в котором ее насиловали и пытали. Копы отвезли ее в аэропорт, и она узнала самолет. Но когда они явились допрашивать Хансена и сказали ему все, что поведала им девушка, он пришел в негодование. И тут же предъявил двоих партнеров по бизнесу, которые подтвердили, что ужинали с ним в то время, когда он якобы держал девушку в подвале своего дома. Его показания противоречили показаниям девушки, а вел он себя до тошноты нормально, и копы поверили ему. Хансена не судили. Его даже не арестовали. Это случилось в 1982 году. Прежде чем его наконец прищучили, прошел еще год.
Теперь внимание присутствующих принадлежало ему безраздельно.
— Организованный преступник планирует свои преступления. Он подбирает себе жертв. Он может отразить атаку, захватить и пытать жертву. Он держит всю ситуацию под контролем. Вот что важно для него — контроль. А когда все будет кончено, он увезет жертву с места преступления, вернется домой и станет ждать, когда об этом напишут в газетах и сообщат по телевизору. Вы здесь имеете дело с крупным хищником, джентльмены, — сказал Винс. — Это машина для убийства, и он очень, очень горд этим. Опыт подсказывает мне, что это белый человек. Серийные убийцы обычно действуют внутри своей этнической группы.
— Ну, теперь круг подозреваемых сузился, — съязвил Фарман.
— Ему больше тридцати, — продолжил Винс. — В этом возрасте они обычно и совершают свое «лучшее» убийство. А он считает, что это его триумф. Что он останется в истории благодаря своей последней жертве. Он выставил ее напоказ, чтобы мы все увидели, какой он крутой. Эта жертва была вызовом, который он бросил нам. Как перчатку. Он думает, что вы не настолько умны, чтобы поймать его. И пока это так.
Он ухватился левой рукой за подставку для мела, чтобы переждать следующий приступ головокружения.
Мендес следил за ним, как ястреб.
— Пожалуй, выпью кофе, если он у вас есть, — сказал Винс. — Этот десинхроноз — такая заноза в заднице.
Глава двадцать пятая
